Июнь 41-го. Окончательный диагноз - Марк Семёнович Солонин

пехотной дивизии вермахта. В Красной Армии теоретически эта цифра должна была составить 9 % (1204 единицы на дивизию), но фактически к началу войны их было раза в три меньше.

Одним только стрелковым оружием вооружение пехотного полка не ограничивалось; в армиях середины XX века пехотный полк имел собственное артиллерийское вооружение: минометы и легкие пушки. Количество и порядок распределения минометов в советской и немецкой дивизиях абсолютно одинаковые: 9 легких (50-мм) и 6 средних (81/82-мм) минометов в каждом пехотном (стрелковом) батальоне, еще 3 легких миномета в разведывательном батальоне. Итого 84 легких и 54 средних минометов на дивизию.

Количество и калибр легких полковых пушек также полностью совпадает: по шесть «трехдюймовок» в полку (правда, с учетом двух таких пушек на вооружении разведбата, пехотная дивизия вермахта имела 20 легких орудий против 18 в стрелковой дивизии Красной Армии). Но вот сами артсистемы были весьма различными. Основная задача полковой артиллерии заключается в том, чтобы, находясь непосредственно в боевых порядках наступающей пехоты, подавлять огневые точки (пулеметы) противника. Соответственно, от такого орудия не требуется ни большая дальность стрельбы, ни особая мощность снаряда, но вес орудия должен позволять расчету катить его по полю боя собственными силами.

Германское командование решило, что главное для полковой пушки — малый вес. В результате была создана система калибра 75 мм, с необычайно низкой начальной скоростью снаряда (221 м/сек, что более соответствует параметрам миномета, нежели орудия ствольной артиллерии) и при этом очень легкая — всего 400 кг. Еще одной особенностью немецкого пехотного орудия было раздельное заряжание (снаряд и метательный заряд не связаны в единую конструкцию), что в сочетании с большими углами возвышения ствола позволяло на малых зарядах обстреливать навесным огнем близкорасположенные цели. Заплатить за это пришлось существенным снижением скорострельности по сравнению с унитарным заряжанием.

В Красной Армии пошли другим путем. Советская 76-мм полковая пушка обр. 1927 г. весила вдвое больше немецкого «легкого пехотного орудия», но и разгоняла снаряд до скорости 387 м/сек (кинетическая энергия в 3,5 раза больше); использование унитарного выстрела обеспечивало более высокую скорострельность. В результате: большая точность и дальность стрельбы, возможность поражения малоразмерных и подвижных целей, а на очень коротких дистанциях — даже легкие танки.

С тяжелым артиллерийским вооружением пехотного полка немцы явно ошиблись. 150-мм «тяжелое пехотное орудие» представляло собой «не мышонка, не лягушку, а неведому зверушку». Ни в одной армии мира, ни до ни после, таких систем в полковой артиллерии не было. Огромный вес (1750 кг в боевом положении) делал практически невозможным перемещение орудия силами расчета по пересеченной местности, а никаких механических транспортеров для него в пехотном полку не было. С другой стороны, очень низкая начальная скорость снаряда (240 м/сек, меньше, чем у советского 120-мм миномета) и обусловленная этим малая дальность стрельбы (4700 м) делали невозможным использование системы в качестве полноценной гаубицы (не говоря уже о том, что в структуре пехотного полка не было подразделений — связь, корректировка, инструментальная разведка, — которые могли бы обеспечить боевое применение тяжелой гаубицы)

Таких «чудо-орудий» в пехотном полку вермахта было два. А на вооружении стрелкового полка Красной Армии было четыре 120-мм миномета. Четыре в два раза больше, чем два, и это еще не вся разница. Советский миномет весил в шесть раз меньше немецкого «тяжелого пехотного орудия», и его перемещение на поле боя особых проблем не создавало. Поражающее воздействие (в артиллерии это называется странно звучащим выражением «могущество снаряда») 16-кг мины 120-мм миномета было вполне достаточным для разрушения основных типов целей (пулеметные гнезда, блиндажи с легким перекрытием) — а ничего большего от полковой артиллерии и не требовалось. Окончательный итог подвела практика войны — начиная с 1943 г. немцы стали выводить 150-мм орудия из состава вооружения пехотных полков, заменяя их четырьмя 120-мм минометами.

На момент начала войны все положенное стрелковому полку Красной Армии артиллерийское вооружение существовало в натуре. Причем с некоторым запасом. На каждую из 236 «расчетных» дивизий в среднем приходилось 154 миномета калибра 50 мм (вместо 84), 62 миномета калибра 82 мм (вместо 54), 16 минометов калибра 120 мм (вместо 12), 20 полковых 76-мм пушек (вместо 18).{19}

Подведем первый, короткий и бесспорный итог: по своему вооружению советский стрелковый полк ни в чем не уступал пехотному полку вермахта, а во многих аспектах и превосходил его.

Сравнение вооружения артиллерии стрелковой дивизии Красной Армии и пехотной дивизии вермахта приводит к еще более простому и однозначному выводу. В советской дивизии два артполка, всего пять артиллерийских дивизионов. В германской пехотной дивизии один артиллерийский полк, всего четыре артиллерийских дивизиона. Дивизионная артиллерия советской дивизии насчитывает 60 стволов, немецкой — 48 стволов. Совокупный вес залпа составляет, соответственно, 1300 кг и 1100 кг. Очевидное превосходство по всем трем параметрам.

Однако такой простой арифметикой превосходство артиллерии советской дивизии не исчерпывается; надо еще оценить сами «стволы». Но для начала — немного необходимой теории.

Все артсистемы делятся на два основных типа: пушки и гаубицы. Разницу между ними проще всего проиллюстрировать конкретным примером. На вооружении вермахта была 105-мм пушка и 150-мм гаубица. Вес систем в боевом положении почти одинаковый (5640 и 5510 кг соответственно), энергетика также весьма схожая (5,23 мДж и 5,82 мДж). Вот только используются эти мегаджоули совсем по-разному: в пушке легкий 15-кг снаряд разгоняется до скорости 835 м/сек (что, кстати, в 2,5 раза больше скорости звука у земли), гаубица же бросает гораздо более тяжелый (43 кг) снаряд со скоростью всего в 520 м/сек.

Разница в технических параметрах обуславливает и существенную разницу в тактике боевого применения. Пушка стреляет настильным огнем (на дистанции выстрела высокоскоростной снаряд движется почти параллельно земной поверхности), прямой наводкой по малоразмерным и/или подвижным целям. Гаубица бросает свой снаряд так, как бросали камни боевые катапульты Древнего мира — высоко в небо. Навесной огонь гаубиц часто ведется с закрытых позиций (т. е. противники не видят друг друга, а управление огнем осуществляется с использованием внешних корректировщиков — наземных или воздушных). Пушка незаменима при стрельбе по танкам, самолетам, амбразурам ДОТов, зато гаубица способна поражать цели, укрытые за обратными скатами высот. При равном весе орудия снаряд гаубицы всегда будет значительно тяжелее и мощнее; с другой стороны, вероятность попадания в малоразмерную цель у гаубицы невысока, а управление гаубичным огнем требует серьезных усилий и ресурсов.

Как видим, применительно к сравнению гаубиц с пушками абсурдно использование слов «лучше» или «хуже»; это разные инструменты для решения разных задач, причем решение этих задач одинаково необходимо для победы в бою. Именно поэтому не иначе как ошибкой следует признать тотальную «гаубизацию» артиллерии пехотной дивизии вермахта. В немецком