Разгадка близка? - Николай Непомнящий

Есть сообщения и о дне сегодняшнем. Они, правда, нуждаются в уточнениях.

Вообще чувствуется, что статья дала толчок к рассуждениям. Так я воспринимаю корреспонденции от И. Пикова из Борисоглебска, В. А. Панкиной из Архангельской области, А. Хорошевского из Сургута, Ж. А. Мамот из Донецка, Н. Кузнецова из Ижевска, Л. Н. Розанцевой из Гатчины, Г. Черняка из Кустанайской области. Жду письма с уточнениями от М. Моровой из Ижевска.

От студента из Симферополя пришли раздраженные строки, в которых утверждается, что следует всем навалиться на какую-нибудь территорию, чтобы все же доставить зверя живым или мертвым в центр. Он, как и некоторые люди, еще не понимает, что это не пожар! Склонен оправдать обращение «Комсомольской правды» к Главохоте, чтобы безграмотные люди поимели возможность поупражняться в стрельбе усыпляющими средствами. Не думаю, однако, чтобы это учреждение оказалось столь несерьезным и доверчивым. Ведь даже на отстрел лося надо получить лицензию, а уж на вывоз из леса человекоподобного… Два наших корреспондента из Новосибирска, Н. Г. Попов и А. Н. Свистунов, прислали вырезки из местных газет на тему снежного человека.

В них — интервью с одним и тем же бывалым исследователем, по профессии электромехаником, выглядящим молодо, скромно и интеллигентно. Он, как выяснилось, очень любит читать. Начитавшись, в 1983 году выехал в Душанбе. Поставил перед собой задачу, встретив реликтовое животное, ни в коем случае не убегать от него. Вот и вся цель. А дальше… Дальше началось непонятное. Была изготовлена приманка. То ли мед, то ли медовуха, то ли просто бражка со снотворным (точнее, с седуксеном — вот бы узнать, где добыт). Наряду с приманкой, как только появлялось (якобы, ибо темное в темноте) искомое животное, пускались в ход: термитная шашка, палки. Животное «стали преследовать» (цитата). Зачем? Мало того, услышав неясного происхождения звуки, исследователь действует так: «Выскочил, кричу: кого тут леший носит? Слышу треск, хруст сучьев под ногами бегущих по лесу тяжелых существ»… (Прямо стаями бегают!) Затем нага достигает апогея: «Чем сильнее и продолжительнее свист, тем сильнее издающая этот сигнал особь…»

Вот это ощущение свиста потом долго не исчезает!

Так уж у нас повелось издавна, что в вопросах биологии и особенно сельского хозяйства (к слову) разбирается каждый. Не потому ли к дела наши обстоят так хорошо?

Без введения никак нельзя, взаимоотношения человека и животного, а затем очевидца и общества очень сложны и важны — так задумала я.

В августе 1961 года Лев Ильич Морозов, геологнефтяник, работал в Монголии. в Среднем Гоби. Он не спал уже две ночи и буквально валился с ног. Тогда метрах в семидесяти от общей юрты ему поставили отдельную палатку, чтобы как следует выспался.

Пробудился он среди ночи. Палатка сотрясалась: будто кто-то ходил вокруг, специально задевая у крепежные веревки и колышки. Свалился какой-то ящик, полетели кружка и ложка. Обозленный до крайности, Лев Ильич выскочил наружу. И — налетел на чудище… О Первое, что сразило, нет, не габариты незнакомца, а отвратительный запах. Рост же обычный, ненамного превышающий собственные морозовские метр семьдесят… Широко расставленные глаза, лохматый с головы до пят, лицо, правда, безволосое, двуногий, человекоподобный. Изо рта выглядывало нечто, напоминающее пару клыков. Шеи как бы не было, руки и ноги длинные. Несколько секунд — глаза в глаза — они рассматривали друг друга. Потом Морозов рванулся к юрте. Сзади раздался истошный вопль.

Над площадкой стояла полная луна, к тому же горел факел. На вышке дежурил верховой. Оказалось, он оттуда наблюдал за происходящим. Морозов оглянулся: непонятное существо бросилось в противоположную сторону, словно обезьяна (что-то было во всей его фигуре в тот момент такое, что привело очевидца к этому сравнению). А верховой разразился громким обидным смехом. Потом спустился и рассказал, что видел.

Монголы стали со смехом пояснять, что это такое же обычное животное, как джейран, — ничего плохого людям оно не делает. Придя в себя. Морозов предложил догнать животное и подстрелить.

— Зачем стрелять? — возразили ему. — Он любопытный, пришел на свет факела. Может, долго не решался.

Оказалось, некоторые рабочие уже видели такое животное, а самый пожилой — даже дважды.

Вот при каких обстоятельствах Л. И. Морозов, ныне доктор геолого-минералогических наук, впервые столкнулся с проблемой «снежного человека». Со многими монголами он беседовал на эту тему. И пришел к выводу, что невозможность согласиться с реальностью такого животного, очевидно, свойство европейского ума. И правы, видимо, были те, кто советовал никому не рассказывать о встрече.

Ибо вот что произошло чуть раньше с гидрологом А. Г. Прониным после аналогичного случая на Памире. Сообщение промелькнуло в прессе и вызвало… бурю негодования представителей официальной науки. Пронина проверяли все кому не лень — и психиатры, и их, скажем так, потенциальные пациенты. Была создана комиссия, которая без него (очевидца) отправилась на Памир в те места (какие?), где произошла встреча, и пыталась определить, мог или не мог гидролог на таком (каком?) расстоянии чтото увидеть.

Но противоречило ли то, что случилось с Морозовым. представлениям монгольских ученых? Наоборот, его случай вполне вписывался в свод собранных ими сведений. Академик Дорджигийн Мейрен, изучавший ареал алмасов, или хунгуресу, сделал заключение, что к 1927 году их на территории Монголии уже было мало. Встречи происходили лишь в Гоби и в районе Кобла.

Меня очень интересуют люди, которые видели таинственное животное, психологический аспект встреч. Реакция животного, подготовленного и неподготовленного человека, элементы игры. Только серьезное изучение, всего этого, на мой взгляд, даст основание для контакта. Именно контакт — единственная цель моей работы в данной области.

Конечно, не менее важно и другое — реакция общественности на сообщения о животном, не признанном пока серьезной наукой. Ибо в приятии или неприятии таких фактов, как в зеркале, отражается состояние общественной мысли. Не потому ли, как считал профессор Б. Ф. Поршнев. Николай Михайлович Пржевальский, узнав о существовании «невозможного» животного и даже накопив данные о нем, в том числе показания очевидца — казака Егорова, умолчал об этом в отчетах о центрально-азиатских путешествиях. Он сам успокаивал себя, что речь идет об одичавших (услужливые стереотипы) потомках бежавших в эти места в XIV веке буддистов. Иное дело — лошадь…

События, развернувшиеся минувшим летом в Заполярье, возле избушки, сооруженной у впадающего в озеро нерестового ручья, являют собой эксперимент, поставленный волей случая. Итак, 10 августа 1988 года. Озера, реки, безлюдные острова. Лесотундра… Шестеро молодых людей поселились в построенной своими руками избушке.

— Казалось, нас какой-то дух выгоняет, — рассказывал позже Саша Приходченко — Два первых вечера прошли как-то беспокойно. Ребятам чудились чьи-то шаги вокруг избушки, какие-то потрескивания, похрустывания. А то вдруг несколько камней упали рядом, один попал в костер. Причем камни-то мокрые. Я решил проследить, кто же это над нами подшучивает. Ночи стояли светлые, прилег я снаружи, у самой «курьей ножки» — избушку мы поставили на пнях, примерно в метр высотой. И спустя некоторое время в просвет под избушкой заметил уже настоящие мохнатые ноги. Как у человека, только покрытые шерстью. Ноги перепрыгнули ручей и пошли вдоль стены. Я приник щекой к земле, чтобы разглядеть их владельца. Он был высоким. Слишком высоким…

Я вбежал в избушку и крикнул, что здесь живет волосатый великан. В ту же ночь его увидели и остальные. Мы, как всегда, сидели вокруг костра, и вдруг он пожаловал. Стоит и смотрит на нас. Двуногий, лохматый, светло-серый, без хвоста, почти как человек. Мы сразу поняли, из-за чего он пришел, но это наша тайна.

Когда тихо вели себя, не приходил. Его одна вещь наша привлекла. Мы ему сразу дали имя Афоня, как у персонажа одноименного фильма. Уговаривая его уйти, кричали: «Афоня, рубль дадим, уходи за ручей!» Когда же хотели подозвать: «Афоня, рубль давай» Но шутки шутками, а вообще-то он бегал за нами, подсматривал: следил. Иногда стучал, по стенам избушки. Пытался смотреть в окно. В последние ночи подходил к нам все ближе и ближе. К лодке отбежим гурьбой, оттолкнемся, с воды на него смотрим.

— Как считаешь: не пытался ли он играть с вами? — спросила я.

Однажды возвращались вечером с озера — не хотелось ночевать с комарами. И вдруг он откуда ни возьмись. Бросился наперерез и разделил нас. Передние ринулись в избушку, задние — к лодке. А один, Суродин, не выдержал и кинул камень в него. Афоня жалобно замычал — и за ним. Тот — в избушку, да так быстро, что обогнал Женю Трофимова и раньше оказался у цели. А Женя только схватился за ручку двери, как поскользнулся. Ступеньки скользкие, мы на пороге чистили грибы и рыбу. Наверное, это и спасло его от более близкого знакомства с животным.