Заповедник - Андрей Егоров

Делакорнов временами действительно отлучался в обсерваторию – когда появлялась нужда в его знаниях планетолога, его вызывали по громкой связи. Но так же быстро его возвращали назад. То ли капитан не хотел, чтобы он увидел что-то лишнее, то ли Зотов действовал просто из врожденной вредности – раз ты механик, а не дипломированный планетолог, сиди с остальными механиками, нечего лезть в приличное общество.

– Не знаю я, – буркнул Антон. – Говорят вроде, что жизнь внизу имеется. Невооруженным глазом заметна растительность, следы животных… Много воды… Состав атмосферы более чем подходящий. Кислорода много, ядовитых газов нет. Рай, одним словом. Хотя специальной программы для проведения детального анализа у нас нет. Может, зелень густая – это и не растительность вовсе. Или растительность не в нашем понимании…

– Изумруды? – с замиранием сердца предположил Цибуля.

Яловега расхохотался:

– Да если там столько изумрудов, они скоро будут стоить, как стекляшки! Ими детские игрушки будут украшать! Нет, ну до чего ж вы все тупые! Прямо как на подбор! Одно слово – механики!

Делакорнов подумал, что старший механик сообразительностью тоже не блещет. Да что там говорить – пожалуй, он самый тупой на борту «Семаргла». Старший тупой! Антон отвернулся, чтобы Яловега не заметил его улыбки.

– Это еще когда ими игрушки украшать будут… – ничуть не обидевшись на слова старшего механика, заметил Цибуля. – А сейчас они очень даже ничего, я бы ими кармашки-то набил… Ох и набил!

Он был в межзвездном рейсе в первый раз, на чужих планетах и астероидах никогда не высаживался. Космос представлялся ему сказочным раем, сундуком, доверху набитым сокровищами. Вот только молодого механика к сокровищам допускать пока не собирались. А богатства хотелось всем сердцем!

– Ну я это, пойду, потрусь там, что ли, вдруг чего услышу, – вздохнув, Цибуля покинул отсек, хотя никто его не отпускал.

Спустя пару минут корабль ощутимо тряхнуло. Над входом вспыхнул зеленый огонь – разгерметизация!

– Вот так-так, – выдохнул Кондратенко.

– Разгерметизация! – почти счастливо воскликнул один из механиков. – Со мной такого еще не бывало!

– Ты что, опять колес наглотался? – накинулся на него Яловега, как будто в разгерметизации был виноват он. – Жить надоело?!

– Это что же могло случиться?! – выкрикнул Пирогов и разразился такой витиеватой многоэтажной бранью, что некоторые механики даже не поняли, что именно он хотел сказать. Ясно было только, что Пирогов очень возмущен.

Нарушение герметизации на звездолете класса «Семаргла» могло произойти разве что при взрыве мощной бомбы, которая разворотила бы какой-нибудь отсек. Или при столкновении с метеоритом больше полуметра в диаметре. Вот только система метеоритного отклонения являлась одной из самых надежных в корабле. К тому же, если бы она вышла из строя, оповещение экипажу поступило бы немедленно. И сейчас они ремонтировали бы не генератор, а систему метеоритного отклонения.

– Похоже, тут мы и останемся, – проговорил Яловега, стирая пот со лба. – Идя навстречу пожеланиям членов экипажа. С полными карманами платины… Изумрудов. И прочей ценной фигни! – Последние слова он выкрикнул.

Действительно, если генератор можно было починить или заменить и даже поломка одного из двигателей не была фатальной, то разгерметизация оставляла мало шансов на дальнейшее нормальное функционирование звездолета. Не потому, что экипаж не имел необходимых средств спасения. Они-то как раз были. А просто потому, что разгерметизация корабля могла произойти только в результате очень серьезных повреждений. Таких, которые практически невозможно исправить в открытом космосе, вдали от обитаемых планет, в непредусмотренной точке выхода из подпространства.

Рядом с зеленой лампочкой между тем зажглась красная – непосредственная угроза для жизни членов экипажа. Словно глаз злобного существа, взирающего на будущих покойников с того света. Добро пожаловать! Антон поежился. Устав предписывал при загорании красного сигнала надеть индивидуальные средства спасения и пробираться к челноку.

Из воздухообменных систем повалил дым. Едкий, химический. Что могло так гореть на «Семаргле». сказать сложно. Похоже, начался пожар в одном из самых крупных отсеков, и теперь прогорала внутренняя обшивка корпуса и встроенные в нее коммуникации.

Механики кинулись к люку, но Яловега остановил их окриком:

– Вы что, бараны тупые, инструкцию позабыли?

Пирогов хлопнул себя по лбу.

– Всем ждать моих указаний по эвакуации. Ясно?

– Ну, конечно, ясно, только ты уж поспеши, ладно? – Кондратенко выглядел растерянным, с подобной ситуацией он, несмотря на длительный стаж, сталкивался впервые.

Яловега рухнул в кресло и принялся судорожно стучать по клавиатуре, запрашивая данные.

– Наглухо блокированы второй, пятый, шестой и седьмой отсеки, – сообщил он. – Какой из них поврежден – неясно. Собственно, второй отсек вообще далеко от пятого и шестого. Да и седьмой в стороне… Что-то неясно…

– Уходить надо, – крикнул Пирогов. – Давай быстрее говори куда?!

– Ладно, – согласился Яловега и поднялся на ноги. – У кого самоспасатели с собой – надевайте. Кто в каюте оставил – тем, конечно, хуже… – Он задумался.

– Елки-палки! – крикнул Кондратенко. – Ну я оставил. И что мне теперь, плавиться тут заживо?!

Механики работали в десятом, двигательном отсеке. Отсюда до девятого, который полностью занимал челнок-разведчик, выполняющий также функции спасателя, рукой подать. Тем, кто сейчас находятся в первом отсеке, на капитанском мостике, будет гораздо труднее выбраться. Хотя они все же смогут дойти до челнока… Хуже всего тем, чьи отсеки по какой-то причине оказались блокированы компьютером. Они уже мертвецы. Даже если сами об этом пока не догадываются…

– Ну я не знаю, – продолжал мешкать Яловега, – давай тогда беги в свой отсек, а потом к челноку! Мало ли что еще будет. Без средств защиты никак нельзя… Загнешься ты без кислорода. А делиться с тобой никто не станет – я так думаю…

– Я мигом! – крикнул Кондратенко и выбежал в коридор.

Дымная вонь постепенно наполняла помещение, делаясь все более и более невыносимой.

Старший механик обернулся к монитору и невольно хмыкнул. Отсек Кондратенко был заблокирован. Что обладатель «светлой мечты» стать механиком теперь будет делать, одному черту известно, Но посылать кого-то за ним следом или идти лично Яловега не собирался.

– Пошли! – скомандовал он.

– А как же Петр Петрович? – спросил Антон.

– Так он прямо за нами, – расширил глаза Яловега, – сейчас свой самоспасатель найдет и прямо за нами…