Кто приручит тигра - Энн Мэтер

Доминик чуть побледнела.

— Пожалуйста, мистер Сантос! Не дразните меня!

Винсенте Сантос поставил свой бокал и подошел к ней.

— Разве я дразнил вас? — глуховатым голосом спросил он.

Доминик не сдалась.

— Я предпочитаю воспринять это так, — ответила она, но собственный голос показался ей слабым и неубедительным.

Он помедлил, не сводя с нее глаз, потом с гневным восклицанием повернулся и взял пиджак.

— Ладно, ладно, мы пойдем, — резко сказал он и одним шагом преодолел пологие ступеньки.

С прерывистым вздохом облегчения Доминик последовала за ним.

На улице воздух был чудесно прохладен. С трудом она села в машину. Неожиданно на нее навалилась страшная усталость, как будто последние полчаса в квартире Винсенте свели к нулю всю ее жизненную силу.

Прошло, казалось, всего несколько секунд, а они уже затормозили у отеля Марии Магдалины, и Винсенте открыл для нее дверцу машины, приглашая выйти. Теперь он явно спешил от нее избавиться.

Доминик с трудом выбралась из автомобиля, но он даже не подождал, пока она войдет в здание. Она еще поднималась по ступенькам, когда машина с ревом умчалась в ночь.

У себя в номере она скинула платье и упала на постель, почему-то ощущая разочарование. Неожиданно вечер оказался испорчен. Она не могла точно сказать, почему. Может быть, потому, что он с такой готовностью принял ее сопротивление, но главным образом, поняла она, потому, что для него вечер еще не кончился и будут другие женщины, такие же, как София, готовые удовлетворить все его желания. Но к ней-то это не имело никакого отношения! Если бы он попытался ласкать ее, она пришла бы в ужас.

Или не пришла бы?

Перекатившись на живот, она с болью призналась себе, что ей хотелось бы почувствовать его прикосновение, его ласки, поцелуи этих твердых, жестких губ.

Глава 3

Несмотря на неспокойное состояние духа, Доминик спала хорошо. Около восьми утра ее разбудил шум уличного движения. Утро было чудесным. Верхние склоны гор были окутаны легкой дымкой, предвещающей еще один жаркий день.

Она приняла душ и надела хлопчатое платье, в котором была накануне днем, — надеясь, что оно не окажется чересчур измятым, но у нее не было другой одежды, не считая вчерашнего ярко-синего платья, а ей почему-то не хотелось его сейчас надевать. Она подкрасилась, причесалась и спустилась в ресторан незадолго до девяти. Она поела лимонных оладий, выпила несколько чашек кофе и закурила первую — и самую приятную — сигарету.

Без пятнадцати десять Доминик вернулась в свой номер, собрала вещи и отнесла сумку в фойе. Там она уселась на красную банкетку и приготовилась ждать. Однако всего через несколько секунд к ней подошел администратор.

— Ах, доброе утро, мисс Мэллори, — сказал он. — Вас на улице ждет машина. Не выйдете ли?

Доминик медлила.

— Мой счет… — начала было она.

— Об этом уже позаботились, — любезно ответил администратор. — Я надеюсь, что вы благополучно завершите последнюю часть пути.

— Спасибо. Мне здесь было очень удобно. До свидания.

Чуть нахмурившись, она вышла через вращающиеся двери на ступени отеля. Внизу, у лестницы, ее дожидался темный «седан». При ее появлении из него вышел мужчина в форме шофера и открыл для нее заднюю дверцу.

— Это… это машина мистера Сантоса? — озадаченно спросила она.

— Си, сеньорита, — вежливо кивнул шофер.

Доминик чуть слышно вздохнула и спустилась по лестнице, чтобы сесть на заднее сиденье лимузина.

— А где мистер Сантос? — спросила она как можно небрежнее.

Шофер уселся за руль.

— Сеньор Сантос приносит вам свои извинения, сеньорита, но у него несколько срочных дел. Он попросил меня проводить вас в Бела-Виста.

Доминик так сжала руки, что ногти впились в ладони.

— Понятно.

Машина плавно отъехала от обочины, и она откинулась на мягкую обивку сиденья. Она испытывала смущение и недоумение. Почему он решил все же не ехать с ней? Имеет ли это какую-то связь с тем, что произошло вчера? Но что все-таки произошло?

Она зажгла еще одну сигарету, пытаясь успокоиться. Забыть о Винсенте Сантосе, сердито приказала она себе. Через час она уже будет с Джоном. Она приехала сюда, чтобы быть с ним, а не с Винсенте Сантосом.

Шофер вел машину осторожнее, чем его наниматель, но все равно они довольно быстро оказались на маленьком местном аэродроме. Доминик церемонно помогли выйти из автомобиля и усадили в сверкающий, серебряный с синим вертолет, ожидавший их. Шофер оставил машину на попечение одного из стюардов аэропорта и, сняв кепку, забрался на место пилота вертолета. Доминик бросила взгляд в его сторону. Ему было лет за сорок, решила она. Он был очень смуглый, а его голубые глаза казались довольно дружелюбными.

Винт начал вращаться, и через несколько мгновений они уже были в воздухе. Доминик никогда раньше не летала на вертолете и некоторое время очень нервничала. Круговое окно в кабине создавало такое впечатление, будто можно вот-вот вывалиться в никуда, но через пару минут она поняла, что находится в полной безопасности, и начала получать удовольствие от полета. Тем не менее лететь над такой дикой и пустынной местностью все равно было страшновато. Зубчатые вершины Серры, казалось, манили, как дьявольские знаки, увлекая человека к погибели.

— Как вас зовут? — спросила она чуть позже, немного успокоившись. Он улыбнулся.

— Сальвадор, сеньорита.

— И вы работаете у мистера Сантоса?

— Си, сеньорита. Доминик кивнула.

— Вы давно с ним знакомы?

— Двадцать лет, сеньорита. Сеньор Сантос был еще мальчиком, когда я пришел к нему на работу.

Это было интересно, и, хотя она понимала, что ей не следует так интересоваться Винсенте Сантосом, она чувствовала: это возможность узнать о нем немного больше — разгадать этого загадочного человека.

Она обдумывала, как бы ей расспросить Сальвадора так, чтобы он этого не заметил, когда он сказал:

— Вы приехали в Бразилию, чтобы выйти замуж за сеньора Хардинга, да, сеньорита?

Доминик почувствовала, как ее щеки заливает горячий румянец.

— Да, — отрывисто ответила она. — Да, это так.

Сальвадор удовлетворенно кивнул, и у Доминик создалось впечатление, будто он решил, что чего-то достиг. Слуга весь в господина, не без раздражения подумала она.

Но он успешно предотвратил все ее дальнейшие расспросы. Она понимала, что, о чем бы ни попыталась сейчас спросить, ее вопросы будут звучать лишь как неуместное любопытство.

— Нам еще долго лететь? — спросила она, стараясь говорить хладнокровно и равнодушно.