Плохой мальчишка - Стивен Кинг

Я сказал ей, что да, наша канализация снаружи нуждается в серьезной очистке, но самого себя я обмануть не мог. Это был запах метана, последнее, что мой отец должен был чувствовать перед тем, как взрыв унес его в рай, вместе с двумя товарищами, сопровождавшими его.

В то время я работал в аудиторской фирме — одном из крупнейших независимых банков Запада — и стремительно продвигался по служебной лестнице. Я обнаружил, что если хочешь быстро сделать карьеру, необходимо всегда держать руку на пульсе, и все обязательно получится. Мы хотели детей, Карла и я, и нам это было по карману, но ничего не могли сделать, хотя семя высаживалось в благодатную почву регулярно, и все было расписано, как по нотам. Мы пошли на прием к акушеру в Топике, он провел осмотр, сделал все необходимые анализы и обнаружил, что все в норме, и слишком рано говорить о бесплодии, и каком — либо лечении. Он сказал нам, чтобы мы вернулись домой, расслабились и наслаждались нашей сексуальной жизнью.

Так мы и сделали, и в течение последующих одиннадцати месяцев, мы продолжали сеять семя в благодатную почву. Карла получила католическое образование, но после поступления в университет, она перестала ходить в церковь. Когда она окончательно убедилась, что беременна, она вновь стала посещать церковь и затащила туда меня. Мы посещали Сент-Эндрюс. Мне было все равно. Если она хотела приписать Богу все заслуги, — все произошло внезапно, словно чертик выпрыгнул из табакерки, меня это не беспокоило.

Она была на седьмом месяце беременности, когда у нее произошел выкидыш. Это было воскресенье, а она ходила в церковь каждое воскресенье. После мессы должен был состояться обед в городе, потом мы вернулись бы домой, и Карла прилегла, что бы отдохнуть, в то время как я смотрел бы футбол по телевизору.

Но как только мы вышли из церкви, я увидел гадкого мальчишку. Те же короткие шорты, тот же полосатый свитер, тот же пухлый живот и те же дряблые мальчишечьи груди. Бейсболка, которую я нашел в почтовом ящике, была синей, та же, что была на нем сейчас, была зеленой, но на макушке все также был вмонтирован пластиковый пропеллер. Я был маленьким мальчиком, я вырос и стал взрослым человеком, с пробивающейся сединой, но этому ужасному безумцу было все также шесть лет. Максимум семь.

Он стоял немного поодаль. Другой мальчишка столкнулся с ним. Нормальный ребенок, тот, что обязательно вырастет. Он выглядел ошеломленным и напуганным. Он что-то держал в руке. Это было похоже на мяч «Tap Ball», который подарила мне мама Нона, когда я был маленький.

— Давай, давай, я услышал, как гадкий мальчишка говорит другому. Если не хочешь, чтобы я забрал обратно те пять долларов, которые я тебе дал.

— Я сделаю, — сказал нормальный ребенок. Я изменил свое мнение.

Карла не видела ничего из этого. Она стояла на верхней ступеньке, беседуя с отцом Патриком, она говорила, сколько пользы почерпнула из его проповеди, и как это ее вдохновляет. Это были гранитные ступеньки, очень крутые.

Я считаю, что я поздно дернулся, чтобы подхватить ее на руки, а может быть, и нет. Может быть, я был просто парализован, как в тот день, когда этот гадкий мальчишка вынырнул после прослушания Вики для «Музыканта». Прежде чем я смог выйти из оцепенения или произнести хотя бы слово, ужасный безумец сделал шаг вперед. Он запустил руку в карман шорт и вытащил зажигалку. Как только он крутанул колесико, и я увидел искру, я сразу понял, что случилось в штольне шахты Справедливая Глубина, и это не имело ничего общего с железными набойками моего отца. Что-то начало потрескивать и искриться в красном мяче, который обычный мальчишка держал руке. Он отбросил мяч, чтобы избавиться от него, при этом гадкий мальчишка захохотал. Это был раскатистый смех жирдяя и слизняка — хрра-хрра-хрра.

Мяч ударился о боковую стенку лестницы, отскочил и взорвался с оглушительным треском и вспышкой желтого света. Это был не просто фейерверк, или даже большой Громкий Демон. Это была огромная М-80. Шум испугал Карлу, точно так, как её крик стал причиной падения Вики в гараже Поместья Фуджи. Я протянул руку, чтобы поймать ее, но мне удалось дотронуться лишь до её плеча. Так как она держала руку отца Патрика в своей, они оба скатились вниз по лестнице. Он сломал руку и ногу, Карла сломала лодыжку. Также ударилась головой. И потеряла ребенка.

На следующий день, мальчишка, который бросил М-80, пришел в полицейский участок со своей матерью и признался во всем. Он был расстроен, и сказал то, что большинство детей говорят, когда что-то пойдет не так: это был несчастный случай, я не хотел навредить кому-либо. Он сказал, что никогда не бросил бы петарду, если бы другой мальчик не поджег фитиль, но он боялся обжечь пальцы. И нет, он не знает другого мальчишку, он никогда не видел его раньше и не знает его имени. И затем он сказал полицейскому, что тот ужасный мальчишка дал ему пять долларов.

После этого у Карлы пропало желание проводить со мной время в спальне, и она перестала ходить в церковь. Я продолжал жить со всем этим и вступил в Клуб Завоевание. Вы знаете, что это такое, мистер Брэдли, не то что бы мне сильно нравилось быть католиком, но это, как будто бы снова выходишь на сцену. Я не вникал в религиозные аспекты, для этого был отец Патрик, но мне нравилось тренировать бейсбольную и футбольную команды. Я всегда был там во время прогулок, пикников и прочее; и я получил водительские права категории D для того, чтобы водить церковный автобус и возить мальчишек на различные соревнования, а в выходные дни — в парки развлечения. И со мной всегда был мой пистолет. Кольт-45, который я купил в ломбарде «Разумная Цена и Кредит»: Вы знаете, на чем строилось обвинение. Я возил его с собой пять лет, иногда в бардачке автомобиля, иногда в ящике с инструментами автобуса Завоевания. Во время тренировок, я хранил его в спортивной сумке в тренажерном зале.

Карла не приветствовала мою работу в клубе, потому что это занимало большую часть моего свободного времени. Когда отец Патрик вызывал добровольцев, я всегда первым поднимал руку. Я думаю, она ревновала.

— Ты практически никогда не бываешь дома в выходные дни, — говорила она мне.

После моих возвращений из клуба она частенько спрашивала, что за нездоровая склонность у меня к этим мальчишкам.

Конечно, это могло показаться немного странным, так как, помимо прочего, я стал выбирать себе любимчиков, и уделять им особое внимание. Чтобы завоевать их симпатию и помочь им. Это было довольно легко. Большинство из них происходили из бедных семей. Воспитывались, как правило, одним родителем, обычно матерью, которая была вынуждена работать за минимальную заработную плату, чтобы обеспечить хотя бы элементарное питание и крышу над головой. Если у матери не было автомобиля, или ей не хватало времени, я с огромным удовольствием заезжал за своим любимчиком, чтобы забрать его на заседания Клуба Завоевания в четверг вечером, и затем доставлял его обратно. Если и у меня не было такой возможности, я давал им билеты на автобус. Но только не деньги — я знал, что это не очень хорошая идея, давать деньги этим детям.