Доспех из лазурного льда - Демьян Алексеев

простая земля. Земля мира живых. Она чувствует это сразу.

Златовласа вскакивает на ноги. Совсем недалеко от города. Но снега вокруг почти нет, растут цветы. Деревья покрыты почками и листвой. В мире живых явно прошёл не один день, пока Златовласа была в царстве Марены.

Она бежит в город, навстречу прохладному ветру. На встречу к своему Миколе.

Златовласа пробегает первые избушки. И первых людей. Кто-то кричит, кто-то показывает пальцем. Кто-то шепчет, глядя в небеса.

Она старается не останавливаться. Людей становится всё больше. Выбегает на центральную площадь. И видит огромное деревянное чучело Марены, а вокруг бегает народ, таскает древесину, кто-то торгует пирожками и сладостями. Суматоха.

Кажется, сегодня масленица. Вечером будут провожать зиму, а заодно и сжигать Марену.

Златовласа пытается протиснуться через толпу. Это оказывается ошибкой.

Люди начинают шарахаться от неё, некоторые мужики отталкивают так, что она чуть не падает.

— Проклятая! — кричит какая-то старуха.

— Она из мира мёртвых! Марена пометила её!

Народ собирается в кучу, преграждая ей дорогу. Беспрерывные крики. Она пытается обойти толпу, но людей всё больше, они обступают её.

— Проклятая! Смертью помеченная!

Большинство держится на расстоянии, но некоторые мужики оказываются посмелее, подходят чуть ближе и бьют её палками. Когда ей больно прилетает по руке, она не выдерживает:

— Довольно!

Голос оказывается немного звенящим, но очень громким. Толпа вздрагивает и не осмеливается подходить.

— Прочь с моего пути! Кто мешать вздумает — быстро к Марене отправлю! — голос её дрожит.

Крики сменяются нервным шёпотом. Палки, которыми её били, теперь в страхе трясутся перед хозяевами.

Златовласа переводит дух и, собравшись, идёт напролом. Толпа быстро разделяется на две части, пропуская её.

Снова начинает бежать. Трогает волосы — слышит хруст. Её лицо всё такое же, каким стало в царстве мёртвых. Теперь понятно.

Через некоторое время она добирается до места. Дом Миколы. Большой терем, выделяющийся на фоне небогатых избушек. Златовласа подбегает к двери и громко стучит.

— Микола! Это я, милый! Я пришла!

Никто не открывает. Она продолжает стучать ещё громче. Зовёт без конца.

Наконец, дверь резко, со скрипом распахивается. Это он. Милый Микола, румяный, живой!

Златовласа бросается ему в объятия.

Он останавливает её рукой.

— Близко не подходи!

Он смотрит на неё, как дикий зверь, увидевший хищника. Он даже не выходит за порог, стоит, прикрывшись дверью.

— Милый, ты чего? Это же я!

— Вижу, что ты. Волхвы говорили, что проклятая придёт в город.

— Что? Проклятая? Зачем ты так?

— Это ты зачем пришла? Беду на мою семью хочешь навлечь? Уходи вон, и чтобы близко к дому не подходила, а то дружинникам скажу — вмиг голова с плеч слетит, вернёшься обратно, откуда пришла.

Он захлопывает дверь.

Златовласа ещё долго стоит на месте, не двигаясь. Когда осознание приходит к ней, она умирает второй раз.

Теперь она не бежит. Спокойным, неуверенным шагом движется к своему дому.

Она вытащила Миколу с того света. Он отверг её, пригрозив смертью. Её любимый, её суженый, самый ласковый и добрый…

Может это сон? Может она до сих пор там, в мире мёртвых, вся во льду, видит кошмар?

Земля под ногами ненастоящая. Воздух похож на жёсткую воду. Она плывёт в пучине отчаяния, не видя ничего перед собой. Может, мама подскажет ей, что делать?

Дойдя до своей небольшой избушки, она дёргает за ручку. Ничего не происходит. Замка у них в доме вроде никогда не было.

Вдруг дверь открывается. Мать выглядывает за порог. Прикрывает рот рукой. Слеза тут же скатывается по щеке.

— Мама, это я.

— Я не верила, что ты придёшь, — она шмыгает, сильно зажимает глаза и встряхивает головой, насильно успокаиваясь. — Зачем ты это сделала?

— Я… Мамочка, мне так больно. Пожалуйста…

— Нет, — она уже не плачет, но лицо её искажено болью. — Мы уже оплакали тебя. Похоронили. Я не могу тебя пустить. Уходи, прошу тебя. У меня ещё есть дети, мне надо о них заботиться. Подумай о брате и сестре. Я не хочу их тоже потерять.

В один момент Златовласе кажется, что сейчас она разрыдается и бросится в дом, как сумасшедшая. Закатит истерику.

— Хорошо. Прости.

Она разворачивается и, не оглядываясь, уходит.

Кажется, что-то внутри неё сломалось. Мысли становятся чище, спокойней. В голове ясность.

Златовласа всё поняла. Всё, что говорили до этого русалка, волхв, Марена. Ей дали несколько возможностей, чтобы всё осознать, но все их она потратила впустую.

Она бродит вокруг города кругами, пока солнце наконец не опускается почти за самый горизонт. Люди переносят деревянную Марену в поле. Весёлый хоровод окружает горящее чучело.

Когда празднество заканчивается и почти весь народ расходится, Златовласа подходит к ещё не до конца сгоревшим брёвнам. Всматривается в слабый огонёк, подносит к нему руку. Тепло, которого ей так долго не хватало.

Она достаёт из внутреннего кармана шубы флягу, что подарил ей волхв. Открывает и делает глоток. Мерзость. Бросает в огонь. Затем снимает с себя шубу Миколы, сминает. Её тоже в огонь.

На дворе весенняя, прохладная ночь.

Но без шубы, оказывается, совсем не холодно.

Уходит вдаль. Дышит полной грудью, пытаясь запомнить этот воздух. Это её последние минуты в мире живых.

Вдруг, прямо перед ней, словно из тысячи капелек воды, образуется ледяная фигура. В его грустных глаза отражается луна.

— Здравствуй. Госпожа просила тебе передать, — он протягивает небольшой стеклянный флакончик с какой-то жидкостью.

— Что это?

— Выпей, и ты станешь прежней. Волосы, лицо — всё вернётся в первозданный вид. Люди больше не будут тебя отвергать — волхвы расскажут, что теперь с тобой всё в порядке. Смертные снова примут тебя.

— Спасибо, друг.

Он кивает, затем мгновенно тает. Златовласа перешагивает через лужу.

Она приходит на то же место, где впервые встретила Солдгро. Теперь она садится у того же дерева, но к городу лицом. Прислоняется затылком к коре.

Небо чёрное, усыпано звёздами. Кажется, ночь — это что-то среднее между миром живых и миром мёртвых. Ночь — это мост.

Она смотрит на флакончик. Зачем Марена дала его ей? Издевается? Или даёт ей шанс прожить обещанную ей жизнь? Но зачем, если вся эта жизнь — обман? А сама она — просто кукла в чужих руках?

Златовласа закрывает глаза. Пусть она больше не чувствует холода — рано или поздно он заберёт её. Нужно только подождать. В последний раз.

— Я люблю тебя, — говорит Микола где-то далеко. Где-то в другом мире.

Великий страж царства умерших, Хранимира, стоит спиной к вратам, ведущими во дворец Марены. Она похожа на огромную ледяную статую в два человеческих