Стальные гробы. Немецкие подводные лодки: секретные операции 1941-1945 - Герберт Вернер

Без всяких церемоний Паульсен резким голосом приказал мне переодеться, затем отправил к своему помощнику. Этот худощавый элегантный офицер, вероятно года на два старше меня, представился как лейтенант Сайболд, специалист по радио и акустике. Он сердечно пожал мне руку.

Сайболд ответил на многие мои вопросы ещё раньше, чем я их задал. Он рассказал, что «У-557» только что завершила своё первое трудное семимесячное плавание в Балтийском море. Команда подлодки насчитывала 48 человек без нас, курсантов. Она состояла из четырёх офицеров, трёх мичманов, 14 унтер-офицеров и 27 матросов, мотористов и техников. Некоторые из них уже имели боевой опыт. Опираясь на них, как на прочное ядро, Паульсену удалось превратить лодку в эффективное боевое судно, воспитать в людях готовность и желание выполнять нелёгкую работу, которая предстояла впереди. Сам Паульсен, рассказывал мне с гордостью Сайболд, ветеран подводного флота. Он служил в 1937 году на подлодке, выполнявшей задания одной международной организации во время гражданской войны в Испании. Подлодка плавала в Средиземном море и Бискайском заливе. Позже в качестве её командира Паульсен подготовил немало экипажей, которыми сейчас укомплектованы подлодки в Атлантическом океане. По окончании своего короткого рассказа Сайболд приказал первому попавшемуся на глаза матросу заняться мною.

Матрос отвёл меня назад на океанский лайнер. Там я получил три комплекта робы: полный костюм из кожи, дождевик, а также синие свитера, вязаное нижнее бельё также синего цвета. Кроме того, мне выдали резиновые и кожаные сапоги на войлоке, плотные перчатки, бинокль и множество мелких предметов. Чтобы перетащить все это снаряжение в свою каюту на лайнере, я должен был трижды сходить на склад.

Когда я переодевался в новую форменную одежду, в мою каюту, почти сорвав дверь с петель, ворвался Гебель.

– Эй, моряк, упаковывай свой багаж! – крикнул он. – В 14.00 мы отплываем. Пункт назначения – Киль.

– Чёрт знает что, – выругался я. – Я только что оттуда!

Тем не менее я в спешке уложил вещи, перенёс все своё имущество на «У-557» и бросил его на одну из узких коек.

Ровно в 14.00 подлодка отшвартовалась от пирса. Пока работали электромоторы, она скользила по поверхности моря в полной тишине, маневрируя в зоне порта. Затем заработали дизельные установки. «У-557» направилась в открытое море.

Когда очертания Кенигсберга скрылись за горизонтом, капитан вызвал на мостик третью вахтенную смену. Лодка следовала курсом на запад. В её правый борт били короткие крепкие буруны, ограждение рубки окутывала водяная пыль. Но вот курильщики побросали свои окурки за борт и проскользнули в рубочный люк. Я последовал за ними по вертикальной лестнице в вытянутую, узкую полость лодки. Внутри царило спокойствие. Каждый занял своё место. Единственный шум, который я слышал, доносился из носовых отсеков. Там работали дизели.

Обер-лейтенант Керн, старший помощник и первый вахтенный офицер, остановил меня в центральном проходе и прочёл строгую лекцию о сути моих непосредственных обязанностей. Когда лодка шла в надводном положении, я должен был быть дозорным в составе второй вахтенной смены. При погружении мне следовало выполнять различные обязанности: помогать рулевому в эксплуатации рулевого устройства, штурману Визнеру – в определении нашего местонахождения, второму вахтенному офицеру Сайболду – в дешифровке секретных радиограмм. Я был обязан также проводить часть времени с ним, Керном, и главмехом Федером. Они познакомят меня с устройством лодки, двигателями, оборудованием, цистернами, счётным устройством, торпедами и артиллерийским вооружением. Керн убеждал меня в необходимости посвящать все свободное время изучению технической литературы, чтобы догнать остальных членов команды как можно скорее. Затем он взял меня на экскурсию по отсекам внутреннего корпуса лодки.

Прогулка вскоре превратилась в малоприятное испытание. Сделав несколько шагов, я совершенно потерял ориентировку: стал ударяться головой о трубопроводы, вентили и приборы, натыкался на небольшие круглые заслонки в переборках между отсеками. Каждое моё движение напоминало проползание сквозь бутылочное горлышко. Больше всего меня выводила из себя качка. В начинающем штормить море лодку резко бросало с борта на борт. Чтобы сохранить равновесие, я должен был постоянно за что-то держаться и шатался на деревянном настиле, как пьяный. Надо было оберегать свою голову от ударов и научиться ходить устойчиво. В противном случае я не смогу находиться и сутки в стальной скорлупе.

Когда мы проходили через центральный пост, я нагнулся под нижней секцией рубки. В этот момент большая волна накрыла лодку и порядочная порция воды проникла сквозь люк. Я вымок до костей. Бывалые подводники, находившиеся рядом, громко рассмеялись. Керн, очевидно рассматривавший подобное купание как ритуал моего посвящения в моряки, подавил улыбку и продолжил знакомить меня с устройством подводной диковинки.

Внутри прочного корпуса лодка делилась на четыре секции. В кормовой находились двигатели, электрооборудование, компрессор и один торпедный аппарат. Благодаря двум мощным дизелям лодка была способна развивать на поверхности скорость до 19 узлов. Два электромотора, работавших на гигантских аккумуляторных батареях, позволяли ей двигаться в погруженном состоянии. Она могла плыть один час с максимальной скоростью в девять узлов и три дня с крейсерской – в один-два узла. Однако батареи должны были в нормальных условиях перезаряжаться каждые 24 часа, что возможно только в надводном положении, поскольку подзарядка производилась генераторами, запускавшимися при помощи дизельных двигателей.

Между секцией с дизелями и серединой лодки располагались крохотный камбуз, туалет, кубрик для унтер-офицеров, а под палубой – часть 50-тонного комплекта аккумуляторных батарей. В центральной секции лодки помещались её сердце и мозг – центральный пост. Он был оборудован сверх меры патрубками, трубами, клапанами, проводами, вентилями, измерительными приборами, переключателями, счётчиками, контрольно-регулирующим механизмом и гирокомпасом. Оборудование поста включало также насосы, опреснитель воды, нижний перископ, магнитный компас, шкаф для хранения навигационных карт, столик, электропривод для контроля за вертикальным и горизонтальным рулями.

В следующей секции размещались радио– и акустическая рубки, нижняя торпедная установка с четырьмя торпедными аппаратами, а также матросский кубрик, кают-компания для офицеров и мичманов, небольшая каюта для капитана, какое-то подобие туалета и опять же под палубой вторая часть аккумуляторного комплекта. Три секции были разделены на семь водонепроницаемых отсеков, каждый из которых имел водонепроницаемую дверь, способную выдерживать давление воды на глубине 120 метров.