Сантехник 3 - Иннокентий Белов

каких интересных мыслей насчет меня и вельможного пленника, но ничего пока не чувствую. Ну, они тоже не так сразу появятся, простому воину нужно время собраться со своими разбегающимися сейчас мыслями.

Кто виноват и что делать?

Пленник в подземелье упрятан, сильные воины ускакали куда-то и можно немного передохнуть от постоянных переживаний за так внезапно изменившуюся жизнь.

— Как вели себя захватчики? Что-то спрашивали у тебя?

— Да, спросили, как я попал на службу в замок и не замечал ли чего подозрительного за вами, ваша милость.

— А ты что ответил?

— Правду, что ничего не замечал.

Ну, наверно, это как раз потому получилось, что такие показания Шестой Слуга получил от всех моих людей в замке, получается именно поэтому он меня так довольно расслабленно встретил, а потом просто не успел перестроиться.

Когда понял, что он тут уже не самый сильно ментально одаренный. Мне повезло в общем, что я ни на ком из стражников и прислуги явно не употреблял свою МЕНТАЛЬНУЮ СИЛУ, а пользовался только мягким ВНУШЕНИЕМ.

Мне требуется репутация вменяемого хозяина владения, с которым можно откровенно говорить, а не какого-то страшного для всех жителей мужика, бесцеремонно копающегося у тебя в голове по любому поводу без разрешения.

Вот и не нашлось никого во всем замке, что-то такое заподозрившего про меня.

Ключи от обоих дверей подземелья у меня с собой, даже если Шестой Слуга сможет захватить чье-то сознание, так быстро выбраться из подземелья ему не удастся. Пока захваченный сможет как-то убедить арбалетчиков, что вообще вряд ли выйдет после моего конкретного приказа стрелять на поражение, от них до подвала довольно далеко, пока собьют замки, я как раз вернусь и снова возьму всех воинов под свой контроль.

Если только Кранил не решит сыграть на опережение.

Хорошо бы без такого принуждения над своими людьми обойтись, но терять мне уже нечего. Репутацию вменяемого и всем довольного обычного хозяина придется обязательно потерять. Да я ее уже сейчас теряю, когда все видят безвольное поведение очень такого характерного пленника. Пусть пока мои люди точно не знают, почему здесь появились такие суровые гости, но скоро мы отправимся в путь и станем конкретными такими беглецами.

Хотя, можно все выдать за простую поездку поторговать в новых местах, именно на новых территориях и рынках.

Впрочем, они же наглядно увидят, что я постепенно закрываю производство, разгоняю своих крестьян и не своих мастеров по новым хозяевам. Кто сам не поймет, тому приятели обязательно расскажут и весь замок будет в курсе перемен. Что они с пленением имперского вельможи — храмового чиновника и отъездом гвардейцев совсем не закончились.

По дороге к стоянке я еще раз обдумываю свое положение и снова прихожу к выводу, что ничего для того, чтобы остаться в замке надолго, сделать не могу. Как не крутись, но отступать, то есть уезжать придется по любому, Тварь появление сильного апологета своего исконного врага ни за что не оставит без последствий.

Замок придется обязательно оставить и с ближними людьми пуститься в бегство, благо более-менее я продумал, как мне увеличить время для исчезновения. Ведь Тварь, получив доклад из Петрума, что вернулись гвардейцы без Шестого Слуги, сразу же заподозрит неладное и начнет планировать общевойсковую операцию.

Поэтому нужно, чтобы гвардейцы побольше времени исполняли прямой приказ Шестого и до Петрума добрались не так быстро, как могут, если их просто отправить в ту сторону.

— Бродус, новые водяные колеса ставить не будем. И даже делать не начинай. Вообще пока сворачивай производство, разбирай наши станки. Тебе придется с семьей переехать в соседнее норрство или просто уехать со мной, — огорашиваю я его таким известием. — Начинай готовить все, что уже сделано, к отправке. Упаковывай для дороги и готовь к погрузке.

Продать в том же Петруме или еще где в Империи произведенное барахло я уже могу не успеть, хотя несколько подвод можно в принципе забить нашей продукцией. Можно ее бросить, отправить моим компаньонам или прихватить с собой, третий вариант нравится мне больше всего.

Ну и попробовать продать ее на той стороне гор или уже в самих королевствах. Деньги за нее мне явно не помешают, тем более, там чеканят свою монету, а спросом мой товар будет огромным пользоваться.

Имперское золото тоже можно обменять, но с серьезным дисконтом. Возить его с собой нет такого уж большого смысла, вполне можно оставить закопанным на том же месте, где оно сейчас лежит в количестве двух с половиной тысяч монет. После того, как имперская армия уйдет, всегда можно вернуться инкогнито и его выкопать. Просто эти три тысячи золота занимают довольно много места, постоянно станут привлекать нежелательное внимание от всех встречных и поперечных товарищей.

Придется заносить почти сто килограммов звякающих монет в номера постоялых дворов при каждом ночлеге и выносить обратно — зачем весь этот геморрой нужен?

Я как раз отогнал караван три недели назад в Петрум, так что здесь огромных залежей товара пока нет.

Зато у меня набралось под три тысячи свободного золота в наличии, которое теперь особо некуда потратить. Ну, раздам своим работникам немного монет и все.

— Ваша милость, трех подвод хватит, чтобы все сделанное увезти. А что случилось? — даже спал с лица мужик, молодая жена которого на последних месяцах беременности едва ходит.

— Только между нами, Бродус. Империя оказалась очень недовольна тем, что мы заваливаем ее своей отличной продукцией. Хочет прислать свою армию, чтобы уничтожить наши производства, — говорю я ему сильно прилизанную версию происходящего.

— Прямо очень-очень недовольна, так что защитить все это, — я обвожу рукой все поле перед рекой, — не получится. Поэтому снимай все из оборудования, что можно снять и готовься грузить на повозки.

— Так ведь разве они такие права имеют? — не понимает бондарь. — Чтобы так поступать здесь, в Вольных Баронствах?

— По праву сильного, Бродус, все по праву сильного.

— А с работниками что могут сделать? — понятно, чем больше всего интересуется бондарь.

Он правильно понимает, что при любой власти теперь может припеваючи жить, когда уже полностью освоил выданные мной новые знания. Недоступные еще никому здесь больше. Но припугнуть его тем более необходимо.

— Ничего хорошего. Или здесь перебьют самых знающих, или к себе в рабство уведут.

— Так у них же нет рабства? — удивляется Бродус. — В Империи?

— Вот попадешь на рудники, сразу поймешь, что есть, — это