Загадка неуловимого доктора - Антон Иванов

— Слушай, Темыч, — спросил Олег, — ты случайно не знаешь, в какую сторону этот врач поехал?

Темыч, на мгновение задумавшись, четко ответил:

— Отец говорит, что подрулил к самым воротам. А потом врач уселся в машину и дунул в сторону Астраханского, свернул в него. Ну а дальше отец потерял машину из виду.

— Очень хорошо, — кивнул Олег.

— Пока ничего хорошего не вижу, — возразил Темыч.

— Да это я так, — усмехнулся мальчик в очках. — По крайней мере, маршрут более или менее ясен. Если врач свернул в Астраханский, то одно из трех. Либо он Протопоповым переулком выехал на проспект Мира. Либо пересек Протопопов, проехал по прямой дальше и выбрался на проспект Мира через Орлово-Давыдовский переулок. И, наконец, он мог вообще направиться из Астраханского по Каланчевке совершенно в другую сторону, то есть к Красным Воротам. А потом вернуться обратно по Садовому кольцу.

— Богатый у нас набор вариантов, — усмехнулась Катя.

— Неужели вы думаете, что человек отважился бы ехать так далеко на чужой машине? — не верилось Тане. — Ведь его могли в любой момент остановить.

— Полагаю, врача эта проблема мало заботила, — возразил Олег. — Для него главное было как следует проверить машину. Ну, остановили бы его. А врач объяснил бы ситуацию. Темкин предок ведь стоял возле клиники.

— Откуда начнем? — уже совершенно извелся от бездействия Женька.

— Раз мы находимся возле проспекта Мира, то давайте сперва его и отработаем, — предложил Лешка.

— Интересно, что ты надеешься там найти? — посмотрела на него Катя. — Следы колес Темычевой машины? Не забывай: с тех пор, как врач испарился, уже больше суток прошло.

— Перестань, Катька, — вмешался Олег. — Я же объяснял.

— Катьке лишь бы надо всеми смеяться, — обиженно произнес Темыч.

— Ах, какие мы нежные, — немедленно переключилась на него Катя.

— Если не хочешь, можешь вообще с нами не ходить, — стало очень обидно Темычу. — Только если у тебя чего сопрут, на мою помощь не рассчитывай.

Катя в ответ лишь презрительно фыркнула. У нее не было никаких сомнений, что, случись с ней хоть что-нибудь, влюбленный в нее еще с младшей группы детского сада Темыч немедленно кинется на выручку. Однако она промолчала.

Темыч, шумно сопя от обиды, первым направился вперед. Ребята прошли по Астраханскому, свернули налево в Протопопов и наконец выбрались на проспект Мира.

— Что-то я ничего не вижу, — оглядевшись, разочарованно произнес Женька.

— А ты что, — иронично сощурилась Катя, — рассчитывал сразу увидеть припаркованную машину Мартыновых, да еще с запиской внутри? Ну, что-нибудь типа: «Спасибо. Больше не надо. С уважением. Врач».

— Ну тебя, — отмахнулся Женька. — Я просто надеялся хоть что-нибудь интересное увидеть.

— Это ты зря, — хлопнул его по плечу Олег. — Если даже тут вчера произошла какая-нибудь страшная катастрофа, или, как говорит наш незабвенный Арсений Владимирович, ДТП, то к сегодняшнему дню все равно никаких следов не осталось. Так что мы в лучшем случае можем не увидеть, а только услышать.

— А кто нам расскажет? — выжидающе смотрел Женька на Олега.

— Думаю, начнем вот с этого трамвая, — совсем развеселилась Катя. — Он, бедненький, на своем длинном веку столько всего, наверное, повидал.

— А если серьезно, — сказал Олег, — то лучше всего начать с метро. Смотрите, — указал он на здание кольцевой станции «Проспект Мира». — Там ведь полно лоточников.

— Вон. Хорошая тетенька фруктами торгует, — направился к очень толстой продавщице Пашков.

— Сынок, — заулыбалась та, — бери яблочки. Свеженькие. Только что с дерева.

— С какого еще дерева? — уставился на явно импортные яблоки Пашков.

— Естественно, с итальянского, — еще шире улыбнулась продавщица. — У нас в эту пору уже не растут.

— У итальянцев, по-моему, тоже, — сказал Пашков.

— Нет. У них круглый год растут, — явно составила себе продавщица чересчур радужное представление об Италии.

— Не бери, Лешка, — подоспел Темыч. — Это прошлогодние яблоки. Их специально обрабатывают каким-то газом, чтобы хорошо хранились. Может, они и красивые, но для здоровья один вред. Только зря деньги потратишь.

— Отстань, Темыч, — повернулся к нему Пашков. — Не собираюсь я их покупать. У меня и денег-то с собой нету.

— Тогда чего стоишь? Проходи, — нахмурилась продавщица.

Лешка с укором воззрился на Темыча. Кажется, он все испортил. Тут с лотком поравнялся Женька.

— О-о! Яблочки! — заорал он. — Итальянские? Ща куплю.

Продавщица мигом оттаяла.

— Тебе сколько, парень?

— Две штуки, — для наглядности растопырил средний и указательный пальцы Женька. — Побольше и покраснее, пожалуйста.

— Они все у меня большие и красные, — вновь принялась нахваливать товар продавщица. — Прямо с дерева.

Темыч раскрыл было рот, чтобы предупредить Женьку о грозящей ему от яблок опасности, однако Пашков спохватился и заорал:

— Отличные яблочки! Итальянские! Женька, едва заплатив за покупку, вгрызся в одно из яблок.

— Оно же грязное, — всегда очень заботился о своем здоровье Темыч. — Теперь, Женька, заболеешь.

— Отстань, — с полным ртом отвечал ему тот. — Я всегда фрукты немытыми ем.

— И правильно, — поддержала толстая продавщица. — У меня товар исключительно экологически чистый.

— Экологическая чистота и бактерии грязи — это совершенно разные вещи, — назида^ тельно произнес Темыч.

Он хотел еще что-то добавить, но Моя Длина решительно оттеснила его на задний план.

— Скажите, — обратилась к продавщице она, — вы вчера тоже тут торговали?

— А что? — мигом насторожилась та.

— Да так, — отвечала Школьникова. — Может, чего заметили?

— Что я еще, интересно, должна замечать? — готова была уйти в глухую защиту женщина.

— Вы только не волнуйтесь, — вкрадчиво проговорила Катя. — Просто нам дали задание по ОБЖ: составить статистику происшествий за неделю на участке проспекта Мира от этого метро до «Рижской».

— А-а, — озадаченно протянула толстая женщина. — Это что же у вас за УБЖ такое?

— Не УБЖ, а ОБЖ, — уже включился в игру Темыч. — Обеспечение безопасности жизнедеятельности.

— С ума сойти! — воскликнула лоточница. — И чем только нынешним детям мозги забивают!

— Между прочим, вы не правы, — затеял новую дискуссию Темыч. — Жизнь сейчас напряженная. Людей на каждом шагу подстерегают опасности. Вот нас и учат противостоять им.

— А без этой статистики нам отметку за первое полугодие не выставят, — мастерски разыграла отчаяние Катя.

Друзья украдкой переглянулись. Они давно уже знали: когда надо кому-нибудь запудрить мозги, Катьке нет равных. Ей явно пере дался талант от бабушки, которая была в прошлом известной актрисой.

— Видать, совсем вас учителя замучили, — посочувствовала лоточница.

— Ну и что, — хрустел уже вторым яблоком Женька.

— Битый час по этому проспекту ходим, — внес свою лепту в Катину легенду Пашков. — И хоть бы кто чего интересное рассказал.

Моя Длина, не теряя времени, вытащила из сумки сигареты и протянула пачку лоточнице.

— О-о, дорогие куришь, — с видимым удовольствием потянулась за сигаретой та.

— У меня вообще все супер, — чиркнула перед ее носом золотой зажигалкой Школьникова.

— Так, значит, ничего не видели? — вновь принялась расспрашивать Катя.

— Я-то сама только слышала, — начала продавщица.

— Что именно? — с такой энергией атаковал лоток Женька, что несколько яблок упали на землю.

— Ничего, ничего, сейчас соберем, — мигом вернули яблоки на место Олег и Таня.

— Ты, парень, осторожней, — строго взглянула продавщица на Женьку. — У меня хозяин за каждую единицу фруктов отчета требует.

— Так ничего же не случилось, — наградил ее очаровательной улыбкой Женька.

— Все равно лучше встань-ка подальше, — потребовала продавщица.

— Но я… — начал сопротивляться Женька, однако Олег и Пашков оттащили его назад.

— Так что же вы слышали? — перевела разговор в нужное русло Катя.

— Да вот подруга сегодня с утра рассказала, — явно польстило внимание ребят продавщице. — Она тоже тут на фруктах работает. Только дальше. На Углу проспекта и Орлово-Давыдовского. Вот и говорит: «Вчера днем такого страха натерпелась*.

— Вчера днем? — широко раскрыла глаза Таня. — А что случилось?

— Да уж случилось, — многозначительно произнесла продавщица. — Подруга стоит. Торгует. Вдруг из Орлово-Давыдовского пальба раздалась. Подруга повернулась, а оттуда на всех парах трое мужиков выносятся. Два — с пистолетом, один — с автоматом.

— Ого! — заорал Женька. — Это как раз, наверное, те… ой!