Вёсла на воду! Гришинки - Григорий Санжаровский

– Там мышь!

– Не открывай.

– Пап! Да она наверняка убежала.

И – правда. Убежала.

Моё метро

Я, как обычно, люблю что-нибудь создавать.

Сегодня я создал своё метро.

На моём метро шесть линий: Тараканья, Речная, Промежуточная, Людская, Собачья, Медвежья.

К вечеру я сдал в эксплуатацию первую ветку.

Тараканью.

На ней расположены следующие станции: Тараканий парк, Большая Таракановка, Тараканий оперный театр, Спорткомплекс «Тараканий ринг», Таракановская, Тараканий рынок, Тараканная, Тараканниковская, Малотараканье, Тараканчеенская, Таракашкинская, Маленькие тараканяточки; Тараканихинская, Беременная тараканиха, Тара Тараканова, Ателье «Тараканская леди», Тараканий театр драмы и комедии, Госпиталь имени князя Тараканова, Водный стадион «Тараканий заплыв», Тараканьи горы, Тараканьи бани, Театр «Тараканьи подмостки», Тараканий загс, Тараканья закусочная, Детский сад «Таракашечка», Таракашкин проспект, Новородившийся тараканенок, Тараканское кладбище, Стадион «Тараканьи бега», Тараканий пляж, Тараканище, Тараканья танцплощадка, Бюро «Тараканские девочки», Таракаха, Тараканский аквапарк, Таракашвиль, Тараканская мэрия, Тараканий культурный центр, Ресторан «Тараканья роза», Тараканий балетный театр, Тараканихи, Таракан, которому не давали кушать, Тараканий театр мимики и жеста, Кафе «Тараканий привет», Влюблённый таракан, Пятнадцатилетний таракан, Тараканий ус, Таракан, которого разлюбили.

Первые станции на Речной ветке будут сданы в эксплуатацию завтра в полдень.

Приглашаю всех на открытие!

Говорят, будет дождь. Не забудьте вовремя уйти в укрытие. Но не под дерево.

Может быть гроза.

Помощь почтальонихе

Рано утром я проснулся. В восемь встал. И сказал папе:

– Пап! Мне ровно в одиннадцать надо идти. Помогать почтальонихе.

Я уже ел. Без двадцати одиннадцать смотрю в окно. И вижу: открывает гараж почтальониха!

Я оставил еду, быстро оделся и побежал. Посколько лифт занят, я полетел на своих двоих.

Выскочил из подъезда и в арку. Потом побежал вниз к началу нашего дома. Вбегаю во вторую арку, запыхался.

Около восьмого подъезда сидели старушки. У них я спросил:

– Не проходила тут почтальонка с коляской?

– Проходила. С коляской во-он туда, – показала пальцем одна старушка на конец дома.

Я – туда.

Я увидел почтальонку. Она стояла, опершись на коляску, и ждала, когда подойдёт «Экстра М». Почтальонка сказала:

– Уже полдвенадцатого. Опоздали на полчаса.

Полчаса-то получасом, а я подумал: наверно с машиной случилась какая-нибудь авария.

Машина всё-таки приехала, но баз надписи на боку «Экстра М» и вообще какая-то вся облезлая.

Почтальониха схватила коляску и помчалась с ней в арку. Шестьдесят четыре пачки газеты «Экстра М» грузчики вывалили из машины прямо на проезжую часть. Почтальониха и я стали их подбирать в коляску.

И потом повезли раскидывать в подъездах по зелёным ящикам. Их я ещё называю ящерицами.

Сначала мы раскидали газеты по ящикам во всех шестнадцатиэтажках. Затем перешли на жёлтую девятиэтажку.

Пока почтальониха возилась с коляской, я уже полподъезда обеспечил «Экстрой М»

В одном подъезде целый блок ящиков грохнулся прямо на трубу. И мне пришлось класть газеты уже на банкетку.

После всей раскладки у нас осталось еще семь штук газеты. И я забрал их себе домой.

Вхожу в своей подъезд. Стоят две шаловливые глупыньки.

Ни о чём не подозревая, сажусь в лифт.

Не успел проехать и половину первого этажа как останавливаюсь. И вдобавок отключается свет.

Я не знаю, что делать. Ощупкой кое-как нашарил кнопку вызова.

Мне ответили:

– Четырнадцатый подъезд, пятый дом. Говорите.

– Я... Ой! Я застрял без света в лифте.

– Без света? – внушительно сказала тётя.

– Именно! Тридцать три сантиметра отъехал от первого этажа!

– Значит, лифт отключён.

– Кто же его мог отключить?! Хм...

В щёлку двери я увидел тех двух морковок. Смеющихся.

– Ах вы, охломонки-лимонки! – крикнул я им. – Ещё из-за вас застревать в лифте без света!? У-у! Наглюхи! Хотите в милицию? Чтобы немедленно включили лифт! Где вы нашли выключатель лифта? А?!

– Он сам выключился.

– Сам он выключиться не мог.

– Мог!

– Нет.

И чего они спорят? Разве я знаю про лифты меньше этих бестолковок?

Пришёл дядя из диспетчерской. Оттолкнул тех девчонок, поправил в лифте кое-что и свет включился. Открылись двери на первом этаже.

– Ну что? Вас в милицию сдавать?? – строго спрашиваю я веселух.

– Не надо.

4 ноября 2000. Суббота.

Как я ходил к Вике

Однажды, в субботу, папа отпустил гулять меня.

На лифте я приехал к Руслану. На пятый этаж. Позвонил.

Через дверь его мама ответила:

– Кто?

– Это я, Гриша.

– А Руслан катается. На большой горке.

– А когда ему домой?

– В два. На обед.

И я побежал к большой горке.

Как раз Руслан был на низу горки.

Я незаметно подкрался и пощекотал его. Он, бедный, чуть не перевернулся вместе со снегокатом. С удивлением обернулся и сказал:

– Привет!

– Привет!

Мы поднялись на вершинку горы и несколько раз вместе прокатились на его снегокате.

– А давай, – сказал я, – сходим к моей подружке Вике?! А?

– Бэ!!! Давай, конечно.

И мы пошли.

У подъезда Руслан внезапно закричал:

– Стой!

– Чего такое?

– Ничего.

Из этого я ничего не понял.

Руслан повернулся и побежал к нашему дому. И я вспомнил, что он опаздывает на обед.

Я набрал на домофоне 461.

Тут же в домофон ответила Вика:

– Кто?

– Это я, Гриша. Открывай.

Вика открыла.

Она угостила меня пирожным. А потом мы в ее комнате играли в конструктора.

У Вики была обезьяна.

Я нажал на ее спину, и она закричала, как свинья.

Несколько раз ко мне прибегала Викина кошка персиянка Алиса. И всё тёрлась об мои ноги.

Мне надоели эти нежности персиянки и я решил уйти.

На прощанье я спросил Вику:

– А какой код у тебя?

– 0850.

– То есть набираешь 461, ключик, 0850. Да?

– Да.

Я вышел на улицу.

Шёл грустный снег.

9 декабря 2000. Суббота.

Хитрун Коля

У моего дружка Коли и его родителей в одно и то же время идут любимые передачи по телевизору.

И чтоб наверняка увидеть свою передачу, он что придумал...

Накануне накупил себе целую авоську воды и выставил на кухне на виду – на шкафчике под самым потолком.

За несколько минут до передачи он спрятал эти бутылки с водой у себя в комнате. А из туалета притащил воз битого стекла и разбросал по кухне. Прилично наплескал на пол воды.

И в момент начала передачи с убитым лицом побрёл к родителям:

– Папа... Мама... Бутылки разбились...

И пока родители наводили на кухне порядок, он преспокойно посмотрел свою передачу.

20 декабря 2000.

Детский роман

Когда я гуляю с Русланом, он постоянно спихивает меня со своего снегоката.

Мне это не нравится.

И я с папой стали звонить по магазинам. И везде только слышим:

– Снегокаты будут лишь к следующей зиме.

Ночью мне приснился такой сон.

Я выхожу из своего двенадцатиэтажного дома гулять.

Захожу в соседний подъезд.

На шестом этаже я вышел из лифта и позвонил в сто восьмую квартиру.

В ответ на «Кто?» я крикнул:

– Газовщик!

Мне открыли, подивились и сказали:

– Вы что-то малы для газовщика. Что-то за этим скрывается! Наверно, вор?

– Конечно, вор. Кто же ещё?!

– Воров мы не ожидали.

– А вот... Не ожидая, дождались! – крикнул я и побежал на балкон за снегокатом.

Я схватил снегокат и быстрей в лифт.

И в лифте, как в клетке, я застрял.

Вместе с механиком вызвалась и милиция.

Они не спешили. Собирались целый век.

А потому я просидел в лифте на снегокате дохлых четыре часа.

Когда милицейка открыл двери лифта, оборвался трос. Лифт полетел вниз. Нa ходу я вместе со снегокатом выскочил на третьем этаже. Быстро пересел на другой лифт, благополучно доехал до первого этажа.

Напротив дома была горка и я решил тут же прокатиться.

Сел на снегокат, поехал!

Ни с того ни с сего со всего маху вдруг врезаюсь в женщину. Женщина ка-ак закричит:

– Эй ты!.. Хулиган!.. А ну!.. Сейчас получишь от меня бревном!

Я наклонился, и бревно попало прямо по лбу милицейке, который гнался за мной.

Милиция шарахнулась на землю, а ножницы вылетели из её кармана и пролетели над милицейской головешкой.

– Кто это над моей головой прочавкал? – спросил милицей. – Неужели ножницы?!

– Да, ножницы! – подтвердил я, убегая и волоча за собой снегокат.

Но убежал я без снегоката. Потому что милиция – чик-чик ножницами! – перерезала верёвочку. Да так ловко! Я не сразу и заметил. Бегу и чувствую, что руке с самокатом как-то легко. Оглядываюсь – снегоката нет, в руке только распушённый хвостик верёвочки.