Таинственная страна - Елена Блаватская

IV

Как мы уже отметили, относить все эти циклопические сооружения к временам инков – это еще более необосновано, и выглядит еще большим заблуждением, чем широко распространенная ошибка, состоящая в том, чтобы приписывать буддийским строителям каждый пещерный храм в Индии. Как свидетельствуют многие научные авторитеты – в том числе и д-р Хит, – история инков прослеживается назад лишь до одиннадцатого века н. э., и периода, прошедшего с того времени до начала завоевания, явно недостаточно для того, чтобы объяснить, откуда взялись столь гигантские и многочисленные строения; испанские историки знают об этом не больше, чем наши. К тому же мы не должны забывать о том, что языческие храмы были предметами ненависти для слепых и ограниченных фанатиков римского католицизма тех времен; и что при любой возможности они либо превращали их в христианские церкви, либо разрушали до основания. Другое серьезное возражение против этой идеи состоит в том факте, что инки были лишены письменного языка, а эти древние останки ушедших эпох покрыты иероглифами.

«Принято считать, что Храм Солнца в Куско был построен инками, но он представляет собой позднейший из пяти архитектурных стилей, которые мы видим в Андах, каждый из которых, вероятно, является этапом в человеческом прогрессе».

Иероглифы Перу и Центральной Америки были, есть и, вероятнее всего, так и останутся навсегда для наших криптографов мертвыми буквами, каковыми они были и для инков. Последние, подобно древним китайским и мексиканским варварам, делали свои записи при помощи кипу (или узелкового письма перуанцев) – веревки, длиною в несколько футов, с которой свисали разноцветные нити, образуя пеструю бахрому; каждый цвет обозначал какой-либо определенный предмет, а узлы на нитях служили в качестве цифр.

«Таинственная наука кипу», – говорит Прескотт, – «давала перуанцам средства передачи их идей от одного человеку к другому, и возможность обращения к будущим поколениям…»[27]

Однако в каждой местности был свой метод интерпретации этих сложных записей, а потому каждый отдельно взятый кипу понимали лишь там, где он имел хождение.

«Многие прекрасно сохранившиеся кипу были извлечены из земли, не потерявшие ни цвета, ни текстуры», – пишет д-р Хит, – «но уста, которые только и могли озвучить словесный ключ к ним, сомкнулись навеки, а искатели древностей вряд ли смогут указать точное место, где каждый из них был найден, таким образом, эти записи, которые могли поведать нам многое из того, что мы хотели бы узнать, останутся неразгаданными вплоть до последнего дня, когда откроются все тайны».

…если тогда вообще что-либо откроется. Но что ныне действительно является откровением, заставляющим наш мозг обрабатывать, а наше сознание столь остро воспринимать некоторые исключительные, наводящие на размышление факты, так это непрерывные открытия археологии, геологии, этнологии и других наук. Поскольку человечество существует на земле миллионы лет – что ни для кого не секрет, – убеждение в том, что теория циклов – это единственная правдоподобная теория, способная разрешить величайшие проблемы человечества, связанные с объяснением взлетов и падений бесчисленных народов и рас, и этнологических различий среди них, становится все более неопровержимым. Эти различия – которые, хотя и столь же заметны, как разница между статным и образованным европейцем и австралийским индейцем-корнеедом, все же бросают несведущего в дрожь и вызывают у него громкий протест при мысли о разрушении воображаемой «великой пропасти между человеком и неразумным созданием» – находят свое объяснение в следующем. Индеец-корнеед, за одно со многими другими более развитыми, по сравнению с ним, дикарями, которые, безусловно, принадлежат к вымирающим нациям, освобождающим пространство для людей и рас более высокого вида, должен рассматриваться в таком же аспекте, как и многочисленные вымирающие виды животных, – и не более того. Но кто может с уверенностью сказать, что предки этого плоскоголового дикаря – предки, которые, возможно, жили и процветали среди высочайшей цивилизации до ледникового периода – не оставили далеко позади в искусствах и науках эту нынешнюю цивилизацию, – хотя они и могли двигаться в совершенно ином направлении? То, что человек жил в Америке, по крайней мере, 50.000 лет назад, сегодня доказано наукой и является неоспоримым фактом. В лекции, читанной в июне прошлого года в Манчестере м-ром Г. А. Олбуттом, почетным членом Королевского Антропологического общества, прозвучало следующее утверждение:

«Недалеко от Нового Орлеана, в одном из районов современной дельты, при разработках газового месторождения, было вскрыто несколько пластов, практически полностью состоящих из растительных остатков. В выработке, на глубине 16 футов под землей, и под четырьмя слоями павших лесов, расположенных один над другим, рабочие обнаружили некоторое количество древесного угля и скелет человека, череп которого, как сообщалось, принадлежал к типу исконной краснокожей индейской расы. Возраст этого скелета был определен д-ром Даулером примерно в 50.000 лет».

Неумолимый цикл с течением времени сломил современных потомков покойного обладателя этого скелета, и они деградировали как интеллектуально, так и физически; как деградировал современный слон по отношению к своему величавому и исполинскому предку, доисторическому sivatherium, чьи окаменевшие останки все еще находят в Гималаях; или, как ящерица по отношению к plesiosaurus. Почему же человек должен быть единственным видом на земле, никогда не изменяющим свое строение с первого дня появления на этой планете? Воображаемое превосходство каждого поколения человечества над предшествовавшим ему не является все же столь обоснованным, чтобы однажды мы не додумались до того, что, также как и все на свете, эта теория имеет двусторонний аспект – непрестанный прогресс с одной стороны цикла, как и неудержимый упадок с другой. Вот что говорит по этому поводу современный ученый:

«Что касается знания и могущества, то прогресс в этой области, о котором некоторые говорят как о характерной особенности человечества, совершается благодаря выдающимся личностям, которые появляются в некоторых расах при исключительно благоприятных условиях, и в полной мере совместим с длинными периодами застоя, и даже упадка».[28]

Эта точка зрения находит свое подтверждение в том, что мы видим на примере современных деградировавших потомков некогда великих и могущественных рас древней Америки – перуанцев и мексиканцев.

«Как все переменилось! Как же должны были пасть инки, если маленькая группа из ста шестидесяти человек беспрепятственно проникла в их горные убежища, перебила их обожествляемых королей и тысячи их воинов, и унесла их богатства, и это в стране, где несколько человек при помощи камней могли успешно сопротивляться целой армии! Кто смог бы распознать в нынешних индейцах иничуа и аймара их благородных предшественников?..»

Так пишет д-р Хит, и его уверенность в том, что Америка была когда-то объединена с Европой, Азией, Африкой и Австралией, так же незыблема, как и наша. Наряду с интеллектуальными и духовными циклами, должны существовать геологические и физические; планеты и звезды, так же как расы и народы, рождаются для роста, прогресса, упадка и – смерти. Великие народы распадаются, рассеиваются на малые племена, утрачивают всякое воспоминание о своем единстве, постепенно впадают в первобытное состояние и – исчезают, один за другим, с лица земли. То же происходит и с великими континентами. Некогда Цейлон отделился от Индийского континента. Так же, по всей видимости, Испания когда-то была соединена с Африкой, и узкий канал между Гибралтаром и этим материком некогда был сушей. Гибралтар густо населен крупными человекообразными обезьянами того же вида, какие во множестве обитают на противоположном африканском побережье, тогда как нигде в Испании, не то что человекообразные, но и простые обезьяны не водятся. Также в пещерах Гибралтара найдено множество гигантских человеческих костей, что подтверждает теорию о существовании допотопной человеческой расы. Тот же д-р Хит упоминает о городе Итен, расположенном на 7 южной широты в Америке, обитатели которого говорят на односложном, моносиллабическом языке, понятном для привезенных туда китайских рабочих с первого же дня их прибытия. Они имели свои собственные законы, обычаи и одеяния, жили обособленно и запрещали всяческие сообщения с внешним миром. Никто не может сказать, откуда они пришли или когда; было ли это до или после испанского завоевания. Они представляют собой живую тайну для всех, кому случается посетить их…

Имея перед собой такие факты, ставящие в тупик точную науку и демонстрирующие наше поистине полное невежество относительно прошлого, мы не признаем ни за каким человеком на земле – в области географии ли, этнологии ли, точных или абстрактных наук – права говорить своему ближнему: «вот твой рубеж, который тебе не переступить!»