Месяц в королевской спальне - Сабрина Филипс

– К какому времени я должна буду прийти сюда завтра?

– Какие глупости! Не беспокойся ни о чем. Ты, естественно, заночуешь здесь, – сказал он, ускоряя шаг, так что Калли едва поспевала за ним.

Они вышли из зала и двинулись по коридору. В конце него их с поклоном встретил мужчина.

– Это Бойэ. Он покажет тебе твою комнату и принесет ужин.

И прежде чем Калли успела возразить, Леон ушел.

Глава 4

Калли потянулась за телефоном и посмотрела на светящийся в темноте экран. Ничего себе, уже три часа, а сон все не идет и не идет. Она перепробовала все: пыталась заснуть и на спине, и на животе, и на боку – безрезультатно! Калли закрывала окно, чтобы не слышать шума моря и попытаться убедить себя, что она лежит у себя в кровати. Потом открывала с надеждой, что звуки прибоя подействуют на нее как колыбельная. В конце концов, Калли бросила попытки заснуть и легла, уставившись в потолок.

Зачем она вообще сюда приехала? Чудес не бывает, и только в сказках принцы совершают благородные поступки. Ей, как никому другому, известно, что мужчины, занимающие привилегированное положение, непременно бывают эгоистичными и непорядочными. Но разве можно было догадаться, что принцем, приславшим письмо, окажется Леон? Хотя пару лет назад фотографии его брата с женой мелькали во всех журналах. А внешнее сходство братьев очевидно!

Калли невольно посочувствовала Леону. Смерть Джирара, наверное, стала для него сильным ударом. В одно мгновение он потерял брата и, на него свалилась ответственность за судьбу государства. «Если только в его накачанной груди есть сердце», – с грустью подумала Калли. То, как он с ней обращался, скорее свидетельствовало об обратном. Нет никаких сомнений в том, что Леон предпочел не раскрывать себя во время их встречи в Лондоне для того, чтобы как следует позабавиться над простушкой-англичанкой!

Впрочем, кто знает? Главное, чтобы он не решил, будто она должна ему что-нибудь, раз осталась во дворце на ночь! Мысль оказаться в долгу перед Леоном пугала Калли. Из-за этого она, несмотря на разыгравшийся голод, даже отказалась от ужина, который ей принес Бойэ. И не дотронулась ни до одной бутылочки в ванной комнате… м-да, не совсем так, не удержалась, конечно, и открыла некоторые, но исключительно для того, чтобы понюхать. Хорошо, что она догадалась захватить с собой немного косметических средств!

Когда через четыре часа зазвонил будильник, Калли проснулась разбитой. Лучше бы она и не спала совсем! Но затем к ней в голову пришла трезвая мысль: а что она так психует, непонятно? Единственное, что имеет значение в данной ситуации, так это картины Ренара, предложит ли Леон ей реставрировать их или нет. Всё! Остальное – чушь собачья. У нее с принцем никаких других общих дел нет и быть не может!

Следовательно, и к завтраку нужно относиться соответственно – хотя, что кривить душой, дело нелегкое, – их застольная беседа есть не что иное, как собеседование с работодателем. И никаких тайных подтекстов! Разумеется, Калли предпочла бы прийти на собеседование в чем-то новеньком, а не во вчерашнем мятом костюме, но разве у нее есть выбор? По крайней мере, она каким-то чудом захватила с собой смену белья и вторую блузку. Кто бы мог подумать, что они ей понадобятся! Вот что такое – женская интуиция! Бойэ уже успел сообщить ей, что Леон будет ждать ее на веранде в половине девятого.

В назначенное время Калли вышла на веранду. Оттуда открывался удивительный вид на бухту, а море в лучах утреннего солнца сверкало и переливалось всеми цветами радуги. Однако нельзя было не признать, что Леон мог поспорить с окружающей красотой. Он сидел скрестив ноги, с газетой в руках. Белая льняная рубашка была расстегнута на две верхние пуговицы.

– Понравился вид? – протянул он, складывая газету.

Калли развернулась к морю, понимая, что ее застукали на «месте преступления».

– Думаю, что вид с побережья Британских островов ничуть не хуже, – пожала плечами Калли, решительно настроенная больше не обращать никакого внимания на Леона.

– О да, конечно, Англия хороша… однако у нас тут без тумана и вечных дождей, – усмехнулся он и указал ей на стул.

Она села, положив портфолио к себе на колени, и опустила глаза. Вот черт, в то время как ее тело полностью напряжено, Леон принимает тут очередную расслабленную позу! И откровенно разглядывает ее лицо!

– Ты ужасно выглядишь, Калли, – после небольшого молчания произнес он. – Плохо спалось?

Его слова оскорбили Калли. Может, ей и должен было льстить тот факт, что Леон продолжает притворяться увлеченным ею, однако у нее это вызывало лишь раздражение. Разве трудно представить женщин, с которыми он обычно завтракал: с идеальным макияжем, в дизайнерской одежде из самых дорогих бутиков? Они выглядели так же, как Портия, когда та одним далеко не прекрасным утром открыла перед ней дверь апартаментов Дэвида, вертя с улыбкой кольцо с огромным розовым бриллиантом.

– Боюсь, Леон, что все нормальные женщины, которые не пользуются услугами визажистов, обычно смотрятся по утрам именно таким образом.

Он покачал головой:

– Ты не из тех, кому вообще нужен макияж. Я имел в виду, что ты смотришься уставшей и разбитой.

Комплимент застал ее врасплох, и Калли не сразу нашла что ответить.

– Ты прав, я не выспалась, – в конце концов, призналась она.

Леон с трудом подавил улыбку и постарался сделать обеспокоенное лицо.

– Комнату только что обставили заново. Меня уверяли, что матрас – это лучшее, что есть на рынке. Придется поменять, – произнес он, наливая Калли черный кофе, причем, даже не поинтересовавшись, хочет ли она его.

«Как это на него похоже! Чертов принц! – подумала Калли, пытаясь игнорировать ароматный запах кофе. – Считает, что любую проблему можно решить с помощью денег и дорогих вещей».

– С кроватью все в порядке, за исключением того, что она находится в твоем дворце.

– Боишься больших пространств или темных комнат? – спросил Леон с наигранной озабоченностью.

В этот момент на веранде появился Бойэ. На подносе, который он принес, было все: и свежий хлеб, и мед, и различные фрукты, и натуральный йогурт, и два кувшинчика со свежевыжатым соком, один с мякотью, другой – без. У Калли потекли слюнки, и заурчало в животе, и ей пришлось закашлять, чтобы скрыть это.

– Ты прав в том, что тут слишком много комнат, но дело не в этом. Веришь или нет, но у меня просто нет никакого желания общаться с тобой.

– Но ты все еще здесь.

– Как ты сказал, мое личное отношение к тебе, тут ни причем. Глупо будет принимать решение, которое повлияет на мою карьеру, не обговорив всех деталей.

– За завтраком, – кивнул он. – Но ты еще не сделала ни единого глотка, да и к еде не притронулась. Так что давай, прошу к столу.