Чужой против Хищника - Марк Черазини

— Постарайся удержать остаток партии вместе еще двое суток. Я поеду в Мехико… поговорю с чиновниками. Я добьюсь возобновления наших раскопок.

— Возможно, я помогу вам этого добиться, профессор.

Низкий голос с идеальным британским акцентом принадлежал незнакомцу. Дружно повернувшись к входу в палатку, Себастьян и Томас увидели там высокого негра. Де Роса прикинул, что этот мужчина как пить дать за два метра ростом, и даже безупречная, английского покроя, пиджачная пара кое-как скрывала его широченную грудь и необыкновенно мускулистые руки. Несмотря на свои габариты, двигался он весьма грациозно.

— Мы с вами знакомы? — спросил Себастьян.

— Меня зовут Максвелл Стаффорд, — ответил мужчина.

Затем он подошел к Себастьяну и вручил почтовый конверт цвета слоновой кости с рельефной монограммой «Вейланд индастриз».

Себастьян разорвал конверт и уставился на листок бумаги внутри — личный чек от Чарльза Вейланда, выписанный доктору Себастьяну де Роса. Сумма на этом чеке имела больше нулей, чем приблизительное датирование по радиоуглеродному анализу. Себастьян вопросительно взглянул на незнакомца.

— В обмен на небольшое количество вашего времени, — пояснил Максвелл Стаффорд.

ГЛАВА 5

Рядом с Южным полярным кругом, в трехстах двадцати пяти милях от мыса Доброй Надежды

Массивный вертолет британского производства «Морской царь» с бортовым номером «Вейланд-14» летел сквозь собирающийся грозовой фронт. Снаружи роились свинцовые тучи, а порывы ветра становились все сильнее, делая полет неровным, но никто из пассажиров не замечал содроганий и внезапных нырков «Морского царя».

Алекса Вудс крепко спала, развалившись на сиденье в главном салоне вертолета. На ней по-прежнему было то же самое снаряжение для холодной погоды, которое она надела, когда ее сняли с Гималаев. На груди лежал раскрытый номер «Сайентифик американ». На обложке журнала красовалась недавняя фотография основателя и главы «Вейланд индастриз», а заголовок гласил: «Чарльз Бишоп Вейланд — пионер современной роботехники».

У окна рядом с Лекси стоял высокий тощий мужчина с нескладными конечностями и выпирающим кадыком. На носу у него сидели очки с толстенными стеклами, а в руках был цифровой фотоаппарат. Этот фотоаппарат мужчина затем положил на сиденье, пытаясь снять самого себя. Однако с первой попытки ему лишь удалось себя ослепить. Во время второй попытки вертолет дал крен, и мужчина обрушился на Лекси.

— Прошу прощения, — сказал он, когда Лекси проснулась. Она молча кивнула и собралась было снова закрыть глаза, но тут мужчина попросил: — Впрочем, раз уж вы проснулись, вас не затруднит?

Он поднял фотоаппарат и попытался одарить Лекси чарующей улыбкой. Но стал от этого только еще больше похож на дегенерата.

Лекси взяла камеру и сделала снимок.

— Я документирую путешествие для моих мальчиков, — объяснил мужчина. — Пусть они знают, что их отец не всегда бывает скучным. — Он сунул руку в карман парки и достал оттуда толстый бумажник с фотографиями. Затем показал одну фотографию Лекси. — Вот Джейкоб, а вот Скотти, — гордо указал мужчина.

— Очень симпатичные, — вежливо похвалила Лекси. — А это ваша жена?

— Моя бывшая жена, — сказал он. Затем мужчина подал ей руку. — Грэм Миллер, специалист по прикладной химии.

Они обменялись рукопожатием.

— Алекса Вудс, специалист по охране окружающей среды и проводник.

— Вы работаете у Вейланда?

Лекси помотала головой.

— Я работаю в небольшом экологическом фонде и в то же время вожу научные экспедиции по льду. Одно оплачивает другое. Хотя, признаться, не очень хорошо оплачивает.

— По льду?

— В арктические и субарктические экспедиции, в Гималаи, в Антарктику…

Как раз в этот самый момент второй пилот высунул голову в салон.

— Лекси, ты и твой приятель, пристегнитесь, пожалуйста. Мы уже недалеко от корабля, но сейчас должны войти в нешуточную турбулентность.

Лекси пристегнулась. Миллер сел напротив нее и сделал то же самое.

— Ваш друг? — спросил он.

— Друг моего отца. Он здесь большинство пилотов обучил. А мы с сестрой в летние каникулы всегда с ним болтались.

— Ваша сестра работает вместе с вами?

Лекси чуть не расхохоталась от такого предположения.

— Нет-нет. Она холод терпеть не может, даже во Флориду переехала. Если увидите ее на лыжах, значит, ее тянет катер.

Второй пилот, не вставая с сиденья, повернул голову и крикнул из кабины:

— Только что ТБВ прошли!

— Проклятье! — выругался Миллер, сжимая фотоаппарат. — Я хотел сделать фотографию.

— Чего?

— Этого ТБВ. Вообще-то, им следовало предупредить, прежде чем мы его прошли.

«Где они такого откопали?» — качая головой, подумала Лекси.

— ТБВ — это точка благополучного возвращения, — задушевно объяснила она химику. — Объявление означало, что мы уже использовали больше половины горючего и теперь не сможем вернуться назад.

Миллер заметно побледнел.

— Мы могли бы сделать вынужденную посадку, — желая облегчить его состояние, добавила Лекси. — Правда, вода здесь такая холодная, что мы в ней через три минуты загнемся.

Миллер еще пуще побледнел, пока вертолет продолжал содрогаться и грохотать.

— Антарктика, — негромко проронил химик, глазея в окно.

278 000-тонный ледокол «Пайпер Мару», в двухстах семидесяти милях от мыса Доброй Надежды

Широко расставив ноги, капитан Лейтон стоял на покачивающемся капитанском мостике и с прищуром вглядывался в забрызганные дождем окна. Серые пенные волны разбивались о нос испытывающего килевую качку корабля, а жгучий ветер тем временем терзал надстройки. В это время года так близко к Антарктике ночи бывали длинными, а дни короткими. Постоянно сумеречное небо казалось навеки затянуто клубящимися лиловыми облаками. Шторм, что трепал корабль, явно не собирался утихомириваться, и мощные порывы ветра гнали соленые потоки по палубе.

Проведя в море почти сорок лет, Лейтон много раз плавал у мыса Доброй Надежды, и ему не требовалось сверяться с барометром, чтобы понять — погодные условия в обозримом будущем могут только ухудшиться. Бартоломеу Диаш, первый европеец, которому довелось здесь пройти, окрестил это место Кабо Торментозо — в переводе с португальского «мыс Штормов». В подобные дни Лейтон недоумевал, почему первоначальное название мыса не прижилось.

— «Вейланд-14» вызывает «Пайпер Мару». Мы на подлете, — сквозь треск корабельного радио объявил голос.

Капитан Лейтон включил бесконтактный коммуникатор и произнес в микрофон:

— Говорит «Пайпер Мару». «Вейланду-14» посадку разрешаю, но будьте осторожны. У нас серьезный крен от ветра. Будет довольно круто.

Он прервал связь с вертолетом и повернулся к старпому:

— Гордон, мне нужно, чтобы ты послал туда аварийную команду. Просто на всякий случай. Поставь людей на палубу, но так, чтобы их не было видно. Незачем нам этих летунов стращать.

Все на капитанском мостике прыснули. Считанные мгновения спустя они уже из относительного комфорта командного отсека наблюдали за тем, как массивный вертолет садится на терзаемый штормом ледокол. Матросы поспешили наружу под дождь, чтобы принайтовить машину крюками и тросами. После того как двигатели были заглушены, боковая дверца скользнула в сторону, и оттуда высадились пассажиры, пересекая палубу под проливным дождем.

Со своей командной позиции капитан Лейтон сквозь забрызганные дождем окна их пересчитал.

— Двое вновь прибывших. Надеюсь, места у нас достаточно.

Тут у капитанского плеча неслышно возник Максвелл Стаффорд.

— Эти должны быть завершающими.

Внизу, на качающейся палубе, последней высадившейся пассажиркой стала Лекси Вудс. Усталая, с зудящим и занемевшим телом, она помедлила у двери вертолета, прежде чем, наконец, ступить на скользкую металлическую палубу. После того как ее сорвали с горного насеста, Лекси пересела с вертолета на частный реактивный самолет, затем снова на вертолет, пересекая целые континенты и безбрежные океаны, и все это время ей не удавалось ни сменить одежду, ни принять ванну, ни хорошенько поспать. Теперь, когда она вроде бы добралась до своего конечного места назначения, терпение Лекси почти иссякло. Она совершенно определенно рассчитывала скорее раньше, чем позже выяснить, что там для нее приготовил промышленный миллиардер Чарльз Вейланд.

«Хотя горячая пища тоже бы не помешала», — подумала Лекси. Единственным, что переварил ее желудок, если не считать бутербродиков с икрой и копченых миндальных орешков в личном реактивном самолете Вейланда, был пакетик с вяленым мясом яка на Тумбу.

Выбравшись из вертолета, Лекси быстро догнала своего попутчика. Миллер, увлеченный фотографией химик, явно испытывал проблемы с ходьбой по качающейся палубе.