Обучать игрока - Ребекка Дженшак

5

ДЕЙЗИ

В течение следующих двух недель я продолжаю сидеть с Лиамом и Джорданом во время занятий по физике, и это действительно начинает казаться мне нормальным. Или так же нормально, как сидеть рядом с любимым человеком и стараться не сгореть физически.

Иногда по тому, как он мне улыбается, я убеждаю себя, что я ему тоже нравлюсь. Но когда урок заканчивается, он прощается и выбегает за дверь, как будто ему не терпится попасть туда, куда он идет.

Сегодня, когда я сажусь в кресло рядом с Лиамом, он так же улыбается и приветствует меня, но его лицо не светится так же, и он опускает взгляд на стол, пока профессор Грин разговаривает в лаборатории.

Пока мы работаем в лаборатории, он почти не разговаривает, даже с Джорданом. Я никогда не видела Лиама таким. Он угрюм, даже задумчив. На полпути он уклоняется, чтобы наполнить бутылку водой, и Джордан придвигается ближе.

— Следующий шаг — измерить амплитуду. — Он постукивает карандашом по бумаге.

Я киваю, затем спрашиваю: — С ним все в порядке?

— Да, — говорит он, задирая рукав футболки на плечо. Это движение приподнимает манжету, обнажая бицепс и нижнюю часть татуировки. У него есть несколько. Длинный, тонкий крест на тыльной стороне его левой руки, затем хоккеист и шайба, попадающая в сетку — по одной на каждом бедре, — это я видела в те дни, когда он носил шорты. Сегодня их закрывают джинсы, и я думаю, под одеждой у него спрятано еще больше чернил.

— Кажется, он не в порядке.

— Просто тяжелая тренировка сегодня.

— Ой. — Мои брови сдвинуты в замешательстве. Я ожидала чего-то, не знаю, большего? — Вот и все?

— Ты надеялась на большее? Может быть, мертвое домашнее животное или неизлечимая болезнь?

— Нет, конечно нет. — Мое лицо горит.

Он ухмыляется и заносит карандаш за ухо.

— Ты тоже был на тренировке?

Его темные брови слегка сошлись вместе, когда он кивает.

— И все же ты не потерял своего блеска.

Его глубокий смешок вызывает у меня странное чувство. — Думаю, это часть моего обаяния. Я не позволяю вещам влиять на меня, как это делает Лиам.

Я заканчиваю измерение, прежде чем нажать еще немного. Я хочу понять Лиама — что его движет и что его волнует. — Плохая практика действительно его так расстраивает?

— Иногда да, — говорит он.

На моем лице, должно быть, отражается удивление, потому что Джордан качает головой. — Я не ожидал, что ты поймешь.

Я начинаю спрашивать, что он имеет в виду, но Лиам возвращается, а Джордан возвращается на свое место. Время, проведенное в одиночестве, похоже, пошло Лиаму на пользу. Он улыбается чуть ярче, садится на свое место и ставит перед собой бутылку. — Все в порядке. Где мы остановились?

Лиам более разговорчив с остальным классом, и я совершенно забываю о замечании Джордана, пока мы не уходим.

— Хороших выходных, — говорит Лиам.

— Тебе тоже. Удачи в ваших играх. — У меня есть расписание хоккейной команды, поэтому я знаю, что в пятницу и субботу они едут на выездные игры.

Его улыбка слегка тускнеет. Это такое маленькое изменение. Я думаю, что я могу это заметить только потому, что так долго наблюдала за ним. Я украдкой смотрю на Джордана. Он тоже наблюдает за реакцией своего друга. Я задела больное место, а это явно не то, чего я хотела.

Он быстро приходит в себя, и его рот растягивается в вынужденной улыбке. — Спасибо, Дейзи. Увидимся на следующей неделе.

Джордан наклоняет голову и уходит вместе с ним.

— Глупая, глупая, — тихо бормочу я, направляясь в противоположном направлении.

Я встречаюсь с девочками в кафе за ужином. Вайолет полностью планирует бал. Она просматривает изображения со своей доски Pinterest, показывая нам все: от дизайна столов до фото-зоны. Как я и подозревала, она зашла слишком далеко.

Джейн увлечена этим, а Далия занята зубрежкой домашнего задания. Из нас четверых у нее самый сумасшедший график с тех пор, как она играет в команде по гольфу. У них тренировки днем и тренировки вечером или утром, а иногда и то, и другое.

Итак, пока мои друзья заняты, я думаю о Лиаме. Не могу поверить, что я была настолько глупа, что заговорила о хоккее, когда Джордан только сказал мне, что именно поэтому он расстроен. Наверное, я не особо верила, что это все, что могло быть. Я знаю, что студенты-спортсмены серьезно относятся к занятиям спортом, но даже в плохие дни Далия больше похожа на себя, чем Лиам во время лабораторных занятий.

— С цветами по-прежнему все в порядке? — спрашивает Вайолет, отвлекая меня от мыслей.

— Да. — Я пью воду. За ужином я сказала так мало слов, что у меня пересохло в горле. — Она может доставить все в субботу днем, или мы можем забрать это уже в пятницу, в выходные дни мероприятия.

— После обеда в субботу? — Глаза Вайолет расширяются. — Это слишком поздно.

Я киваю. Отсюда необходимость в запасном плане — то есть в том, чтобы подобрать его самостоятельно.

— Думаю, ты не понимаешь, о каких цветах мы здесь говорим, Дейзи, — говорит она.

— Итак, нам предстоит не одна поездка.

Я рассчитываю на поддержку Джейн и Далии.

— Я не думаю, что у нас есть машина, достаточно большая для арки, — говорит Джейн. — Если только оно как-нибудь не развалится.

— Это не так, — говорит Вайолет. — Нам нужен фургон, или грузовик, или что-то в этом роде.

Я об этом не подумала. Честно говоря, я вообще мало думала о цветах, за исключением конкретных инструкций, которые дала мне Вайолет. Но я практически вижу, как напряжение нарастает, когда ее плечи поднимаются к ушам.

— Я разберусь, — говорю я. Когда она не выглядит убежденной, я добавляю: — Я так и сделаю. Оставь это мне.

— Спасибо. — Она выдыхает.

— Почему ты оказываешь на это такое большое давление? У нас был взрыв в прошлом году, и это было не совсем так… — Я ищу слово, которое не заставило бы ее экстремальные планы показаться негативными.

— Декадент? — предлагает Далия, отрываясь от домашнего задания.

— Да, это. — Я указываю на нее.

— Потому что… — Энергия вокруг Вайолет меняется, когда она пытается выразить свои чувства словами. Она поступает так, когда действительно чем-то увлечена. — На один вечер я хочу, чтобы наши друзья почувствовали себя частью чего-то такого же удивительного и уникального, как и они сами. Сколько раз нас отвергали или оставляли в стороне, потому что мы недостаточно круты, недостаточно общительны или у нас нет подходящих друзей? Это