Утилизация (СИ) - Тараканова Тася

— Иди.

В горле встал ком. Хорошо, что я сидела спиной к столу охранников, сейчас я бы не смогла скрыть свои эмоции. Там где-то завтракал Инструктор. Он – убийца? А может, пока провожал меня, опоздал к драке? Нет, не опоздал. Меня замутило. Ещё минута, и я выблюю всю кашу на пол. Лиза заметила моё состояние, дотронулась до моей руки, судорожно сжавшей ложку, ледяными пальцами.

— Дыши, дыши.

Я пыталась втянуть воздух полной грудью, в которой будто поставили заслонку.

— Хочешь, тоже уйдём?

— Да. Пожалуйста.

Лиза подняла руку, обернувшись к столу охранников. Никакой реакции не последовало. Я медленно повернула голову через плечо. Мужчины спокойно завтракали, делая вид, что не замечают Лизу. Не замечают, как насекомое, вздумавшее пошевелить лапками. Инструктор сосредоточенно работал ложкой, его бесстрастное лицо стало последней каплей. Со скрипом отодвинув стул, я, пошатываясь, поднялась и быстро пошла мимо их стола.

— В чём дело? — послышался сбоку развязный окрик Бура.

Меня словно стегнули плетью, зажав рот ладонью, я, прихрамывая, побежала, к двери. Только бы успеть. Вдогонку прозвучал комментарий Сабы.

— Не пыли, старшина. Сейчас эта моль всем аппетит испортит.

Я вылетела на лестницу, стремительно сбежала по ней. Вдалеке из будок выскочили две лохматые дворняги на цепи и громко залаяли. Вид бегущего человека заставил их огласить округу злобным лаем.

Меня, действительно, вывернуло под кустами в нескольких шагах от лестницы. Сидевшая на ступеньках Софа подскочила ко мне, глядя, как я содрогаюсь в спазмах.

— Боже, что они сделали, твари?

Сплюнув тягучую слюну, сорвала листки с кустарников, вытерла рот.

— Ничего…

Обходительный Инструктор оказался монстром. Лучше бы его убили. Ужас, гнев, разочарование наотмашь ударили по моей израненной психике. Боже, какая же я легковерная! Меня элементарно обмануть, проявив минимум заботы. От ночного облегчения остались обугленные остывшие угли и те рассыпались в прах. Опустошение и боль, стали моими постоянными спутниками. Что я себе надумала? Просто хотела увидеть рядом человека.

Софа стояла рядом, когда я попыталась подняться, опираясь руками в колени.

— Тебе этот мужик понравился что ли?

— Уже разонравился. Не парься.

Я мучительно выблевала доверие к очередному лжецу. Хорошо, что он так быстро сменил маску. Теперь можно спокойно плевать ему вслед, а лучше держаться от него подальше. Всё это я уже проходила. Небольшая подстройка, капля участия, бла-бла-бла, и жертва на верёвочке. Бах, и уже на цепи в ошейнике на коленях, безропотно кивающая головой, что она никто, и звать её никак.

Инструктор оказался двойником моего мужа. Только и всего. И тот, и другой были внешне привлекательными, спортивными, приятными в общении, и непонятно, кто из них хуже. Пусть бы они исчезли. Пусть оба исчезнут из моей головы. Из моей реальности.

Надёргав травы, я забросала рисовую кашу, отторгнутую моим организмом. Собаки успокоились, перестали лаять и звенеть цепью. Вспыхнула неконтролируемая злость. Может, охранники ещё и собак жрут! Любимая шутка мужа была, увидев собаку, назвать её шашлыком. Он знал, что я любила животных.

— Надо бы собак прикормить, — задумчиво произнесла Софа.

Неприятно царапнула мысль о том, что собаки ночью свободно могут бегать по территории.

Глава 5. Любимое тело

Из столовой выкатился Арнольд Анатольевич, подошёл к нам. Софья опять закашляла. Лысый оптимист сразу же отскочил на пару шагов.

— Сейчас дождёмся всех девочек и пойдём. Сегодня мы будем воздействовать на собственное тело в плане физики. Инструктор по йоге ещё не приехал, поэтому начнём с дыхательных практик.

Растерянный вид, который Арнольд пытался маскировать улыбкой, меня не обманул. Суетливая нервозность в движениях и словах не укрылась ни от меня, ни от Софы. Что же всё-таки произошло в лагере? Шума вроде не было. Или его никто не слышал?

— Куда делась Галина Ивановна?

— Она ушла рано утром, — быстро ответил Арнольд, как будто ждал этого вопроса.

Мы с Софой переглянулись.

— У нас же сегодня только первый день тренинга.

— Ах, девочки. Причина достаточно прозаична. Галина Ивановна не заплатила. У неё не оказалось денег. Мы договорились, что отдаст наличкой, но, увы. Не знаю, на что она рассчитывала. Конечно, любой человек может попасть в лапы мошенников, я всё понимаю и очень сочувствую. Но Галочка сделала свой выбор, и это её ответственность. Не поймите неправильно, мы готовы помочь, но аренда лагеря, обслуживание, питание, зарплата сотрудников стоят денег. Мы не благотворительная организация.

Арнольд говорил убедительно, с паузами, со скорбью и придыханием в голосе. Я любила театр с детства. Прекрасно чувствовала наигрыш актёров, их заученные жесты и штампы, но иногда проваливалась в сценическую реальность с головой, испытывая невероятный катарсис. Сейчас Арнольд говорил, как актёр, выучивший текст. Его проникновенный монолог требовал проверки.

— Во сколько идёт утренний катер?

— Самый первый где-то в семь. К восьми многим дачникам на работу, и они успевают.

Похоже на правду. Если честно, беспокоиться о Галине Ивановне в свете нынешних событий, у меня не было ни сил, ни желания. Арнольд вроде не врал. Его волновала скорее упущенная выгода, чем сама Галя, и неприязни к ней в его словах я не почувствовала.

Мы дождались, пока наша группа вышла из столовой. Следом появились охранники. Я даже не взглянула на Инструктора, а он не сделал попытки приблизиться. Смотрел, наверное, на меня, как на пустое место. Ночью изображал участие, спрашивал, сильно ли болит нога. Сейчас особенно бесил его игнор и близкое присутствие. Муж постоянно игнорировал меня. Я могла подойти к нему, смотревшему телевизор, что-то спросить, сказать, а он так же естественно, как дышал, не замечал меня рядом и не отвечал.

Ни одна из девчонок не стала прогуливаться под луной, слушая бредни мужиков. Ирочка, вообще, со страху сбежала, увидев острые зубы Акулы. И Нина быстро с корейцем рассталась, только я единственная развесила уши, наслаждаясь компанией Оборотня.

— Не разбегаемся. Строем идём к корпусу, — крикнул Бур. — Что там у вас по плану, Череп, — обратился он к Арнольду.

Тот злобно глянул на Бура, а Ирочка хихикнула.

— Дыхательные практики, — сквозь зубы буркнул Арнольд.

— Ну, тогда вперёд…просветлённые.

Мужики дружно заржали. Я саркастически усмехнулась над кличкой Арнольда…свет Шварценеггера.

Нас осталось восемь без Галины Ивановны. Мы встали в пары. Статная высокая Жанна с черноволосой Софьей (Умой Турман) впереди, Ирочка рядом с добрейшей Викой за ними, две красавицы Нина и Мила следом, Лиза в платье мешке и я хромая, бесцветная моль — замыкающие. Против пятерых охранников у нас было небольшое численное преимущество. Если и Арнольда включить в нашу команду, то всё не так и плохо.

Собаки, увидев, интенсивное движение около столовой, снова выскочили из будок и подняли лай.

— У меня каша осталась, — сказала Нина, глядя огромными серыми глазами на брехавших собак.

— У меня омлет. Зря не взяла, — тихо откликнулась Мила, поправив карамельные волосы, густой волной, спадавшие на плечи.

Стройные, симпатичные девчонки словно были из модельного бизнеса. Миле очень шли очки в дизайнерской оправе, а Нине рваные обтягивающие джинсы. Взгляды мужчин с трудом отлипали от их точёных фигур. На мгновение охранники показались мне обычными похотливыми самцами. Но это был самообман, мы находились в их власти, и желание доминировать со всеми вытекающими никуда не делось.

Охранники оставались всё теми же злобно-равнодушными упырями, у которых имелась неизвестная нам цель, витавшая в воздухе.

Мы молча, как заключённые, двинулись по дорожке к нашему корпусу. Оборотень-инструктор не отсвечивал, шёл позади. Я усмехнулась. Оценивает мою задницу при хорошем освещении. От злости меня потрясывало, но это чувство было гораздо лучше, чем тухлая беспомощность и жалость к себе. Я никого не убивала и не позволю измываться над собой.