Люди и боги. III книга научно-фантастического романа «Когда пришли боги» - Николай Зеляк

К месту происшествия тут же стянулась вся группа. Многочисленное присутствие двуногих существ, с шерстью только на голове, окончательно напугало зверя. Похоже, они сбежались для того, чтобы покусать его! Не выйдет! Он никому не позволит испортить свою шкуру!

И грозный зверь позорно ретировался. Гораздо быстрее, чем следовало ожидать от солидного хозяина территории. Рванул, не разбирая дороги, прямо через колючие кусты. Бежал, не оглядываясь и не сбавляя темпа до тех пор, пока не скрылся в лесу.

Страсти улеглись.

Напряжение спало.

Поднялось настроение.

Теперь захотелось посмеяться. Право, было с чего.

Первым заливисто рассмеялся Эк. Он красноречиво указывал пальцем, то на убегающего медведя, то на оставленный им неожиданный «подарок». От смеха его долговязая фигура сложилась вдвое.

Вслед за Эком захохотал Ро. Он смеялся так самозабвенно, что из глаз его потекла солёная вода.

Улыбнулись атланты. Они тоже нашли случай забавным.

Один только Тар продолжал стоять с каменным лицом и выпученными глазами. Стоял долго. Потом разобрало и его. Тар вначале смеялся вместе с Ро и Эком. Но и после того, как его друзья уже устали смеяться, он продолжал хохотать с неиссякаемым энтузиазмом.

Глядя на хохочущего друга, радостное возбуждение на лицах Ро и Эка нехотя померкло. Потом оно сменилось недоумением, а под конец вообще испугом.

Эк с беспокойством спросил у Илы:

– Что с ним?

Небожитель спокойно ответил:

– Ничего особенного.

Ро недоумённо хлопнул глазами.

– Тогда почему Тар так долго смеётся?

Нервно шмыгнул носом.

– Нам уже давно не смешно.

Небожитель улыбнулся.

– Он позже начал смеяться…

Через несколько дней после памятной встречи с пещерным медведем, путешественники, наконец, вошли в телепатическое пространство диких людей. Однако первый телепатический контакт с внутренним миром пещерных братьев по разуму, если сравнивать его с музыкой, напоминал сущую какофонию. Небожителям же хотелось слушать сольные мелодии. Прозрачные и внятные.

Требовалось подойти ещё ближе.

И только к вечеру следующего дня «оркестр» стал распадаться на отдельные «соло». Теперь атлантам представилась возможность глубже познать внутреннюю природу тех, кто угрожал их городу. Узнать: кто они? О чём думают и чем дышат? Если, конечно, они вообще способны мыслить и чувствовать, как разумные существа.

Телепатический эксперимент начался. Каждый из небожителей выбрал себе респондента индивидуально.

Эниону достался, судя по всему, подросток. Со своим внутренним миром и своими проблемами. Атлант приготовился к восприятию фрагментарных, бессвязных всплесков мысли. Что было бы вполне естественным для подростка вообще, и тем более для подростка пещерного человека. Однако, к удивлению своему, он ошибся. Конечно, сканируемые им, телепатические импульсы особой последовательностью не отличались, но и критических провалов в течении его мысли тоже не наблюдалось. Постепенно перед внутренним взором небожителя открылась вся нехитрая история мальчика.

Атлант сразу же догадался, что мальчик находится в подавленном состоянии духа. Он с детским максимализмом горевал о потере. От обиды ему даже хотелось плакать.

Хотя ещё вчера подросток был счастлив. Счастье его было в том, что он обладал собственным «копьём». Маленький охотник нашёл его в лесу, в густой траве. Это была ровная, отполированная ладонями, палка. С одного конца она была заострена. В его воображении, палка была настоящим копьём. Обладание этим сокровищем наполняло маленькое сердце радостью.

Подросток гордился своей находкой. Он не расставался со своим «копьём» ни днём, ни ночью. И это ничего, что «копьё» было большим, а он маленьким.

Совсем не беда!

Однажды наступит время и он почувствует, что «копьё» приходится ему в самый раз. И тогда он крепко-накрепко привяжет к концу палки острый каменный наконечник и воображаемое «копьё» превратится, наконец, в настоящее! И станет метать его не перед собой, как сейчас, а далеко-далеко. Может быть даже дальше, чем самый проворный и сильный охотник.

Но мальчика обидели, разрушив его мечту.

Однажды мальчик слишком далеко забрёл в лес и оказался среди незнакомых ему людей. К нему подошёл чужой и наглый подросток. Он был выше и крупнее человечка с «копьём». Глаза его смотрели цинично и жадно. Ему приглянулась красивая и ровная палка незнакомого мальчика. Не церемонясь, он грубо вырвал её из рук юного охотника и вальяжно отправился восвояси.

Сначала мальчик опешил, но потом бесстрашно бросился на своего обидчика. Он хотел вернуть своё «копьё» обратно. Они сцепились в драке. Однако силы были неравны. В этой схватке мальчик уступил. Увалень повалил его на землю и несколько раз ударил ногой. Было больно. Потом он ушёл, унося с собой «копьё». Уходил неторопливо, не оглядываясь, будучи уверенным в своей полной безнаказанности.

Маленький охотник не смог преследовать своего обидчика. У него не осталось сил. Он истратил их в схватке. Ему оставалось только сдавленно плакать. От бессилия.

Тем не менее, маленький, но несломленный человечек хорошо запомнил своего обидчика. Он дал себе слово, что когда подрастёт и наберётся сил, то обязательно отыщет верзилу и вернёт ему свой долг…

Чем глубже атлант вникал в наивную проблему далёкого, маленького человечка, тем сильнее проникался к нему симпатией и сочувствием. Жаль только, что помочь ему в его беде, он не мог. Энион был приятно удивлён, раскрывшимся перед ним, внутренним миром маленького аборигена, который, неожиданно для атланта, оказался ярким и эмоционально насыщенным. Его покорили мысли и поступки пещерного человечка, отличавшиеся логичностью и естественностью.

Ноту досталось приподнять завесу над таинственным, внутренним миром первобытной женщины, а если точнее, то мечтательной девушки из каменного века. Это уже другой психологический тип, иные устремления и другие эмоции. Мечты свои пещерная красавица, а таковой она, наверное, и была, таила в самом сокровенном уголке своей наивной души. Туда, кроме её самой, допуска не было никому. Разве что благородному небожителю, да и то против её воли. Но она об этом не знала, а небожитель не собирался делиться с её соплеменниками её тайнами.

Девушку днём и ночью точила, как ржавчина железо, одна и та же мысль: достаточно ли она хороша, чтобы понравится только ему, только для неё созданному? Кто пригожее, она или соперница? Кому он отдаст предпочтение?

Если бы не он, ей на свете жилось бы проще. Если бы не он, то она смотрела бы на соперницу, как на пустое место. Если бы не он, такой пригожий и такой голубоглазый! Тот единственный, который ей приглянулся. Однажды увидев молодого охотника, она уже не могла его забыть. Почему не могла забыть, она не знала сама. Девушке очень хотелось понравиться ему…

И здесь появилась соперница. Коварно. Как шальной камень, бухнулась она в тихое озерцо её мечты. Бухнулась неожиданно и без спроса, грубо расплескав чужие надежды. Эта, другая, тоже положила свой ненасытный глаз на молодого, голубоглазого охотника. Мимоходом, и как бы невзначай. И чувства у неё были ненастоящие и мимолётные.

Девушка и её соперница были разные. Разные разительно.

Девушка была скромной и пугливой, а потому, ни юности её, ни её чарующих глаз, никто не замечал.

Зато её соперницу природа одарила избыточной энергией и решимостью. Шумная, шустрая, плотно сбитая, с одинаково пышными формами и с фронта и тыла, она неизменно привлекала к себе внимание мужчин. Её формам было тесно в незатейливом одеянии, и они непрестанно шевелились и колыхались. А глаза? Дерзкие и раскосые, они всегда смотрели призывно и не мигая.

Девушка так смотреть не могла. Робела. Её глаза, встречаясь с взглядом молодого охотника, невольно опускались вниз. Она не могла заставить себя вести так, как это делала её соперница. Её эмоции сковывала, непонятная ей, внутренняя сила.

Однако она тешила себя надеждой, что, однажды, пересилит себя, подойдет к нему и так пристально посмотрит ему в глаза, что разом затмит шаловливый зов зелёных глаз своей соперницы. Голубоглазый охотник, наконец, с удивлением и восторгом отличит её от других. Увидит и поймёт, что только она лучше и краше всех женщин на свете, что только она нужна ему и больше никто.

Неожиданно блеснувшее сокровище бесхитростной души пещерной золушки искренне тронуло небожителя. Он с удивлением отметил, что пещерная красавица может и хочет чувствовать глубоко и тонко. Её юному и неопытному сердцу уже ведомы такие сильные чувства, как любовь и ревность, хотя она, похоже, не понимала их природы. Такие эмоциональные вспышки и бури, из всех живущих на земле существ, свойственны только людям!

Для полноты картины, раскрывающей психологическую характеристику диких людей, Ила погрузился в духовный мир мятущейся души молодого охотника.