Азимут «Уральского следопыта» - Станислав Мешавкин

А командировка кончалась, надо было возвращаться домой.

…Уже потом, прибыв в Тюмень, Черняев получил из Ахманая письмо. Не назвавший своей фамилии автор сообщал: «Хамид и Пашка водили вас на другой остров. Тот, на котором вы были, очень походит на Золотой Рог».

На этом Черняев прекратил поиски. Раскопки на загадочном острове больше не возобновлялись.

Что-то странное и непонятное было во всей этой истории с замком.

Спорят летописцы

Три дня Ермак «воевал» чувашский городок Бицик-Туру, где, по преданиям, жила одна из многочисленных жен сластолюбивого хана. Здесь Кучум собрал основной кулак своих сил, надеясь выстоять.

Но вот наступила холодная октябрьская ночь. Русские продолжали драться с яростным упрямством. Ряды татар с каждым часом редели. И тогда Кучум, вздев руки к небу, обреченно воскликнул:

— О, аллах, видишь ли ты, что не сам отдал я Сибирь, а взял у меня ее Ермак!

Воспользовавшись короткой передышкой, хан торопливо бежал из своей столицы Искера (Кашлыка). Вместе с ним в непроглядной тьме исчезли его ближайшие родственники, телохранители, мурзы, ахуны и карачи-думчие.

История гласит, что хан, покидая свою ставку, захватил с собой наиболее ценное имущество. Заметьте: наиболее ценное.

Судя по татарскому преданию, Кучум сразу же после поражения бежит на Золотой Рог. Но с какой целью? Быть может, для того, чтобы оставить в своем подземном замке (если таковой, конечно, существовал) те ценности, которые он прихватил с собой из Искера? А может, наоборот, чтобы сделать стремительный набег и забрать с острова когда-то припрятанное там сокровище?

Во все это трудно поверить. Не настолько был наивен Кучум, чтобы тут же ринуться в ловушку. Остров как-никак, если судить по рассказам татар, находился не так уж и близко от Искера, в глубоком тылу его противника. Неподалеку от этих мест, как раз в районе Бабасанских юрт и деревни Худяковой, Ермак нанес Кучуму пять тяжелых поражений. И к тому же в октябре, несмотря на заморозки, на низкорослых местных лошадях пробраться к острову практически было невозможно, они увязли бы в жадной болотной пучине.

И другая сторона дела. Татары, бежав из Искера, угнали с собой много скота. Все это было сделано, конечно, не для того, чтобы оставить за собой глубоко протоптанный след, а потом похоронить скот где-то там, среди вязких немых болот.

Но может быть, Кучум, махнув на все, решил свои последние дни провести в тиши и уединении, как это сделал великий хан Темир-Ленг, о котором и поныне поют песни? Тот ведь тоже скрывался от своих врагов в руинах забытого кладбища. Но в ту пору Кучум еще слыл как «сильный, смелый и дерзкий воин». Он легко натягивал тетиву тугого лука и ловко вскакивал в седло аргамака. Рожденный в степи (над его юртой, как и над многими другими, развевался лошадиный хвост — символ вечно кочевой жизни), он вряд ли бы предпочел свободе затхлый и мрачный замок, глубоко упрятанный под землей. Орлу подобает умирать по-орлиному.

Впрочем, зачем фантазировать. В одном из источников говорится коротко и ясно: хан, после его разгрома, «из оседлого царя обратился в кочевника». Мало того, в другом источнике находим, что он «бегаша» не куда-нибудь на остров, а «на степь, в казачью орду»… Есть и такое: «Бежал на юг…» И, наконец, еще один адрес: «Кучум бежал в Ишимскую степь». Естественно, что вместе с собой хан прихватил в раздольную степь и сокровища.

А что произошло потом?

В одном из изданий читаем, что старый и хитрый Кучум, покинув свою столицу, «не переставал тревожить русских». Причем он постоянно вертелся где-то неподалеку от Кашлыка.

Спустя восемь лет после бегства Кучума в степь воевода Кольцов-Мосальский организует против него большой поход. Битва произошла в устье реки Ишим, где хан стоял с довольно-таки крупными силами. В этом сражении в плен к русским попали две дочери и сын Кучума. Сам же он каким-то чудом уцелел и вновь исчез в безбрежных Ишимских степях.

В те годы царь Федор Иоаннович писал Кучуму: «…Ты стал казак, изгнанник, одинокий, оставлен всеми; жизнь твоя висит на волоске… Я готов хоть и в Сибирь тебя отправить, готов пожаловать тебе твой прежний юрт, сделаю тебя царем… Сибири… но прежде покорись…»

Гордый, самолюбивый хан молчаливо отверг это предложение.

После того как Кучум потерпел поражение в устье реки Ишим, минуло еще семь лет. На этот раз он вновь появился неподалеку от Искера. Что его постоянно тянуло сюда как магнитом? Неужели при наличии небольшой горсточки фанатиков-ордынцев Кучум мечтал вернуть себе былое господство? А возможно, коварный, ловкий и хитрый хан всего-навсего лишь пытался пробиться (во что почему-то хочется верить) к сокрытому им кладу? Ведь последние дни жизни (это опять же видно из послания царя) он провел «в трудах и нищете». И, вполне понятно, нуждался в золоте.

В 1598 году тобольские и татарские служилые люди под руководством Андрея Воейкова нанесли Кучуму окончательное поражение у устья речки Ирмени, левого притока Оби. На этот раз в жестоком бою погибло сто пятьдесят воинов хана и около сотни утонуло в Оби. В плен были захвачены все оставшиеся в живых родственники престарелого хана (считают, что ему тогда было далеко за семьдесят). Воевода доносил царю: «Божьим милосердием и твоим государевым счастьем Кучума царя побил, детей его и цариц нашел». И еще сокрушался: «Плавал я на плотах по Оби и за Обью рекою, по лесам искал Кучума и нигде не нашел». Но, несмотря на это, в Москве в честь окончательной победы над старым врагом России отслужили благодарственный молебен.

А дальше — загадка за загадкой. Был Кучум и вдруг неожиданно исчез, словно куда-то бесследно провалился. Впрочем, давайте посмотрим, а что же на этот счет думают летописцы.

Один из них вполне серьезно утверждает: хан, оставшись «безо всякого живота», бежал вверх по Иртышу в Большую казахскую орду. Второй довольно-таки аргументированно спорит с первым: утонул, дескать, в многоводной Оби, пытаясь добраться до противоположного берега. Третий опровергает и первого и второго. Он уверенно заявляет, что с Кучумом разделались бухарцы, заманив его к себе. А в летописи С. У. Ремезова говорится, что Кучум после столкновения с калмыцкими тайшами, беспощадно нахлестывая плетью и без того взмыленного белого коня, бежал в «ногайскую землю», где его потом убили. Впрочем, есть и другие разноречивые утверждения. В одном месте находим, что Кучум скрывался неподалеку от озера Зайсан-Нора. В последнем случае утверждается, что хана ограбили жестокие кочевники. Он, дескать, остался без слуг и быстрокрылого арабского скакуна. Голодный и оборванный, Кучум отыскал в степи одинокий ногайский улус, где его приютили. Но глухой беспросветной ночью, вопреки всем правилам гостеприимства, хозяева улуса взяли да и задушили дряхлого хана.

Кто прав? Кому верить? Может быть, все эти противоречивые версии родились на основе слухов, которые распустили сами татары, чтобы о их «мудрейшем из мудрейших», о «солнце вселенной» постепенно забыли и дали ему в покое прожить остаток диен?

Почему-то вновь и вновь вспоминается концовка предания, которая гласит, что Кучум свои последние дни провел на Золотом Роге. Он, мол, настолько одряхлел, что его «отпаивали кровью молодых козлят». А затем хан оглох, ослеп и умер. Каким-то образом перекликаются с этим утверждением и строки Кунгурской летописи. Они как бы дополняют народную легенду: место, где скрывался хан, было известно лишь самым преданным ему воинам… И еще есть одно упоминание. Оно утверждает, что после разгрома войска татар слуги увели хана «в глубокий овраг».

Здесь уместно заметить такое. Народное предание, гласящее, что Кучум ослеп, далеко не расходится с истиной. Алтын-царь, или «Золотой царь», как еще именовали Кучума, на самом деле страдал хронической болезнью глаз. Даже опытные тадиби-врачи, присланные из Бухары, ничем ему уже не могли помочь. Глаза хана слезились, теряли былую способность различать в поле скакуна, а в небе ястреба. В припадке отчаяния Кучум однажды поступился своей гордостью. В 1597 году он послал грамоту «Белому царю», в которой жаловался на больные глаза и просил того прислать ему исцеляющего зелья. Копия этой грамоты хранится сегодня в Тобольском музее.

Может, действительно, под конец своей жизни ослепший Кучум, вопреки восточной мудрости: «Кто скрывает богатство — разорится, кто скрывает болезнь — умрет», — только одному ему известными и глухими тропами прокрался на окруженный болотами остров. Возможно, на самом деле предпочел он подземный замок вспоившему его раздолью ковыльных степей. Какой ты джигит, когда даже не видишь, как твой конь прядает ушами?..

Сидел Кучум, одетый в лисий малахай, глубоко под землей, за толстыми каменными стенами замка среди несметных россыпей своего богатства. Он уже не видел, как блестит золото, и не слышал его звона.