Беглецы и чародеи - Иска Локс

— Привет! — говорит. — Собралась?

— Собрала-а-ась! — Вики подпрыгивает и виснет у Захара на шее.

— Ой-ой-ой, девочка моя! — Захар обхватывает ее обеими руками. — Да ты растолстела.

Вики не обижается, Вики знает, что она ну никак не может растолстеть за одно лето. Поэтому отцепляться не торопится.

— Я испекла тебе пирог, — торжественно шепчет она Захару в ухо. — Яблочный!

— Отлично, — откликается он, — сядем в поезд и будем пить чай.

— Нет, нет! Никакого поезда, пирог надо есть здесь! — Вики спрыгивает с Захаровой шеи. Он слегка морщится.

— Вики, но до поезда осталось меньше часа.

— До поезда остался почти целый час!

— Вики, он последний.

— Захар! Мы успеем!

— Ви-ки!

— За-ха-а-ар…

Они смотрят друг на друга не отрываясь, не моргая. Захар уступает первым, он всегда проигрывает Вики в таких делах.

— Ну хорошо, — говорит он мягко. — Хорошо. Тащи свой пирог.

Вики подпрыгивает, целует Захара в подбородок и убегает к плите. Запах вокруг стоит такой, что ясно: если пирог не вынуть прямо сейчас, то можно будет смело о нем забыть. Вики этого совсем не хочется. Зря, что ли, так старалась?

Виктория Райхер

ЯНТАРЬ

Пять шагов до кабинета, семь шагов до туалета. Прохожу мимо кабинета, захожу в туалет. Спускаю воду. Выхожу. Иду обратно. Два шага до кабинета, семь шагов до коридора. Прохожу мимо кабинета, дохожу до коридора. Налево — веранда, направо — входная дверь. Закуриваю. Гашу сигарету. Разворачиваюсь. Пять шагов до кабинета, семь шагов до туалета. Прохожу мимо кабинета, захожу в туалет. Мою руки. Выхожу. Дохожу до кабинета, встаю в дверях. Папа читает книгу. Он меня не видит. Пять шагов до коридора.

На веранде мама смотрит телевизор. Направо — входная дверь. Жму на дверной звонок. Мама вздрагивает.

— Ты чего?

— Просто так.

Пять шагов до кабинета, семь шагов до туалета. Прохожу мимо кабинета, захожу в туалет. Смотрю в окно. Выхожу. Иду обратно два шага. Дохожу до кабинета, встаю в дверях. Папа читает книгу. Я кашляю. Папа поднимает голову.

— Ты чего?

— Пап.

Папа снимает очки.

— Да?

— Я хочу с тобой поговорить.

Папа откладывает книгу. И у него звонит мобильный телефон.

— Да? — отвечает он в трубку. — Здравствуйте. Конечно помню. Да, в десятом «В». Да, просил. Дело в том, что ваш сын уже в который раз…

Рукой он делает мне приглашающий жест — садись, садись. Я стою в дверях. Папа заканчивает разговор и улыбается мне.

— Да?

— Пап. Я хочу с тобой поговорить.

Он смеется.

— Я понял, понял. Ты садиться будешь или нет?

Я захожу в кабинет и встаю возле его кресла.

— Я понимаю, что тебя это не обрадует. То, что я скажу. Хотя, может, ты и догадывался уже давно. Или нет. Я не знаю. В любом случае, тебя это не обрадует. Тем более если ты не догадывался. Хотя если догадывался, все равно.

Черт, что я несу.

— Ты о чем? — спрашивает папа и протирает очки. И у него звонит мобильный телефон.

— Алло? — говорит он в трубку. — Добрый день. Нет, простите. А, да, конечно. На неделю, как обычно. В пустыню. Рюкзаки обязательно, спортивную обувь, справку от врача. Плоскостопие? Вы понимаете, это не спортивный поход, и вполне возможно, что ваша дочь… Да, конечно, я понимаю. Понимаю.

— Пап, — говорю я, когда он заканчивает разговор, — мне тоже непросто.

— Ну да, — говорит он, и у него звонит мобильный телефон.

— Алло? — говорит он в трубку. — В какой класс? В одиннадцатый уже нет. К сожалению. Мне действительно очень жаль. Но в одиннадцатый уже нет. Только до десятого. Да. Может быть.

Я набираю в легкие воздух.

— Папа, это уже давно. Мама знает. А тебе она сначала просила не говорить, потому что боялась, что это тебя убьет. Точнее, что ты убьешь меня. Но сейчас мне уже…

У него звонит мобильный телефон.

— Да? — говорит он в трубку. — Да? В котором часу? Нет, в десять я не могу. Я могу после двенадцати, потому что в десять у меня…

— Выброси его отсюда! — кричу я. — Выкинь его в окно, сломай его пополам, разбей его об стену! Заставь его молчать!

Папа отключает мобильный телефон, убирает его в ящик письменного стола и вопросительно смотрит на меня.

— Я не думаю, что ты меня убьешь. Во всяком случае, я на это надеюсь. Я хочу тебе сказать, что я…

И у меня звонит мобильный телефон. Я смотрю на определитель. Это Рон.

— Привет, — говорю я в трубку, разворачиваюсь и выхожу из кабинета.

Калитка детского сада возвышалась над кустами и была заперта на засов. От улицы детский сад ограждал высокий забор, ступенчатый со стороны сада и гладкий с внешней стороны. Верхом на заборе сидел Матан Король пяти с половиной лет. Калитка заскрипела открываясь и пропустила смуглую Эти с дочкой Нурит. Эти завела Нурит во двор и тщательно заперла калитку. Матан проследил за ее действиями ироничным взглядом.

— Эй, Король! — позвала нянечка Аяла. — Хватит уже сидеть на заборе! Рисовать пойдешь?

— Неа! — доброжелательно отозвался Матан.

— Король, — не отставала Аяла, — а петь?

— Неа, — так же весело ответил Матан и покачался на запертой калитке. Калитка немножко покачалась. Вплотную к ней, только с другой стороны, лежал на боку небольшой двухколесный велосипед.

Пока все гуляли, к Матану подошла Нурит.

— Ты почему сидишь на калитке? — строго спросила она.

— Жду, — объяснил Матан.

— Чего?

— Папу. Ну и вообще. Так.

Нурит улыбнулась. У нее была смуглая, как у мамы, кожа, а от улыбки появлялись ямочки на щеках.

— Пойдем играть, — позвала она.

— Неа, — ответил Матан Король.

— Почему?

— Я не хочу играть, — терпеливо объяснил Матан. — Я хочу кататься на велосипеде.

— Где?

— Ну не здесь же. Там.

Говоря «там», Матан кивнул куда-то поверх калитки, где зеленели холмы и цвел парк.

— Туда нельзя, — строго сказала Нурит.

— Можно, — весело сказал Матан.

— Как это? — удивилась Нурит. — Калитка же заперта.

— Ну вот я и жду, когда кто-нибудь мне ее откроет.

— Тебя не выпустят. За нами следят, чтобы мы не разбежались. Мама придет, тогда будет можно.

— Моя мама сегодня не придет, сегодня очередь папы.

— Инбар придет? — обрадовалась Нурит. — Будет с нами играть?

— Придет, — кивнул Матан с калитки. — Но я, может быть, раньше уеду.

— Как же ты уедешь?

— Ну, — уклончиво ответил Матан, — разное бывает.

— А что скажет Инбар? — испугалась Нурит.

— Скажет «молодец», — сказал Матан.