Не уходи - Кирилл Берендеев

Звонок. Я попал в кнопку с третьего раза.

— Владислав? — сухое «да» человека без возраста. — Это Иволгин, да, вы знаете. У меня есть достаточно точная информация по Станиславу Короткову. И Ларисе Медынич, ведь вам и она нужна.

За несколько минут разговора секретарь, этот ничем не примечательный, ни для кого ничего не значащий человек, в деталях рассказал о том, чего так и не сказали Олег и Андрей Семенович.

Существует три режима работы генератора, для создания малых, средних и больших объемов инфляционных «карманов», секретарь называл их «пустотами». От сорока до двухсот пятидесяти кубометров внутреннего пространства.

И хотя для каждого существует один массовый предел, после которого время в «кармане» начинает замедляться, но чем больше объем создаваемой пустоты, тем слабее возрастает разница. После взрыва системы охлаждения настройки слетели, компьютер, управляющий генератором, перезапустился в безопасном режиме, так что узнать, какой объем был на нем создан, невозможно. Секретарь предположил, что Коротков сознательно отключил предохранители, чтобы вывести их из строя. И еще: он использовал не только все утяжеления, общей массой почти в двести кило, но и взял с собой двухпудовый сейф с техническими паспортами изделий. Все это в первые дни играло на версию побега.

Коротков бежал, но дальше Канады. Насколько далеко — с ходу секретарь высчитать не мог. Зачем так далеко? — Да, он взял золото и драгоценности, но и наличные тоже. Или настолько не хотел видеть ни жену, ни близких, ни далеких, ни компанию, ни ассистентов? Не вспомнил о брате… Лариса… Для нее нет ни отца, ни матери?

— Я вас слушаю, — раздраженный голос молодого человека. Владислав стал обретать черты. Первый его вопрос я пропустил.

— У меня все основания утверждать, что Коротков прибыл с Ларисой в лабораторию, запустил генераторы, отправившись как минимум на пятьдесят лет вперед. Для бегства у него были сбережения в золоте и драгоценностях. Лариса также перевела часть средств в украшения и…

— На анонимные номерные счета в «Креди-Свисс». Все его и свои средства, общей суммой… — Владислав остановился. Помолчав, спросил: — Вы полагаете, франки столько просуществуют?

Я не знал, что ответить, ведь о счетах в Швейцарии узнал только что.

— Да, — наконец, коротко бросил в микрофон. Наверное, только счета и просуществуют. Все остальное канет в лету, в небытие. И снова — молчание, неприятное, затяжное. Затем снова сухое, обезличенное «да». И связь оборвалась. Я обернулся к Жене. С трудом сглотнув ком в горле, она осела на стуле.

— Я готова была принять его даже после всего. Я просила, я…

— Через пять лет суд признает его умершим, — не знаю, почему я это сказал, но не в утешение. — Останься.

— Ты будешь со мной? — Я кивнул.

— Только не уходи.

— Не уйду.

Она осталась. Мы какое-то время молча решали, можно ли нам возвратиться в прошлое. Поздним вечером устроили, если не попытку, так вылазку на забытую территорию.

Странный сон снился: мы возвращались откуда-то издалека. На вокзале Женька стала менять дагестанские рубли на обычные, возмущалась курсом, я торопил: опоздаем на автобус, найдем после, по дороге навалом обменников. Приехали почему-то в лабораторию. Разрушающиеся стены, плесень и запустение. Женька сказала, будем ждать возвращения Стаса.

Я вздрогнул и открыл глаза. Жени нет, ушла, оставив записку на ноутбуке: «Пошла собирать вещи, обязательно позвони».

Я закрыл компьютер и стал одеваться. Вышел на улицу: машина Жени стояла у подъезда, хозяйка сидела внутри.

Я сел. Помолчали. Наконец я подобрал нужные слова:

— Я не уйду. — Она как ребенок, ткнулась в подмышку, беззвучно, безнадежно. Слова долго не шли. Женя вцепилась в рубашку, пытаясь выплакаться, но не получалось.

— Я не хотела… его. Только ее.

— Я это понял.

— Понимаешь хотела остаться с ним. Я ведь не убивала, я только хотела их разлучить, навсегда, чтоб ушла и… и чтоб он остался со мной.

— Понимаю.

— Потому и пробралась… пришла к ним. Он написал мне записку, ты ее прочел, — я покачал головой, — неважно. Написал, что не может без нее, не хочет быть со мной, что уходит, совсем уходит. Я пришла, мы пытались говорить, не получилось. Лариса — она, как ребенок… у нее такие глаза… я, понимаешь, я… Проход как раз открылся, я втолкнула ее внутрь и нажала на рычаг. Я думала, так закрою, а мешки высыпались. Утяжеления эти. И только потом захлопнулось… Он не успел.

— Я понимаю. — Ее руки сжались сильнее, ткань под ними начала рваться.

— Я ждала, что он будет кричать, ругаться, что он… а он приказал уйти. Весь белый, чужой. Приказал, а я не смела возразить, я не узнавала его больше. Смотрела и не видела. Чужой, совсем чужой. Испугалась, вышла. Я еще долго ждала, думала, не решится. До последнего думала, до вчера, пока не узнала о машине, пока ты не сказал, я все надеялась, я ждала. Ведь куда же ему еще, куда, как…

— Я тебя понял. — Ткань треснула, Женя отпустила рубашку.

— А он ушел. Как, куда, не знаю. Не звонил, ничего, только… ведь он в тот же вечер ушел?

— Той ночью.

— А система охлаждения?

— Не знаю. Наверное, уже позже, — если хватило запасенной энергии, если аппарат не выдал системный сбой во время охлопывания, если… Коротков лучше других знает десяток этих «если», а я лишь строю догадки, основанные на незнании других. — Мы можем надеяться, что все получилось. Что он все рассчитал правильно и теперь окажется в ее времени или где-то поблизости, в годе, в полугоде, может, в месяце от нее.

— Должны надеяться, — поправила она и замолчала. Заговорила, когда тишина начала звенеть в ушах: — Прости, что ничего не сказала сразу. Я… я боялась, что ты откажешься. И мне не повезло… сторож отравился. Влад звонил, сообщал, что его из комы вывести не могут. Поэтому я начала крутить, мне хотелось, чтоб ты… помог, рядом был, чтоб защитил, если что. Ведь мы встретились недавно, ты, ведь по-прежнему, ведь так…

— Я не откажусь, — я ватными руками обнял ее. Женька, наконец, всхлипнула.

— Я подлая, низкая и подлая. Но ведь зачем-то я нужна тебе. Скажи, ты…

— Я не уйду.

Она вздохнула. Отвернулась. В зеркало я видел, как она плачет. Наверное, стало легче. Нам обоим.

Тело Короткова обнаружилось в заброшенной лаборатории через три года после ее закрытия.

Кому из нас не хотелось порой отстраниться, прыгнуть во временную дыру, перевести дух и вынырнуть обратно в более, может быть, спокойном, не таящем угроз будущем? Кому аббревиатура НИИ не кажется символом отсталого прошлого? Один из героев повести Кирилла Берендеева «Не уходи», талантливый ученый, практически возродивший рухнувший было научно-исследовательский институт, рассчитал и экспериментально создал подобную возможность.

Однако, как следует из законов научного детектива, попал в собственную ловушку. От лаборатории остались лишь тлеющие руины, а единственный свидетель, сторож, вдруг насмерть отравился семгой, что до недавнего времени в избытке поставляли нам норвежцы.

Впрочем, иронический тон здесь уместен только применительно к изящному сюжетному ходу, каким автор вывел из действия свидетеля. Все вполне серьезно: уволившемуся из органов правопорядка оперативнику только придется, вновь принявшись за знакомую работу, распутать сложную ситуацию, предшествовавшую пожару с исчезновением профессора и его молодой возлюбленной. Оперативник вовсе не супергерой, хоть ему и говорят, как принято в популярных боевиках: «Ты был хорошим ментом». Да и нанимает его бывшая жена, перебежавшая, «словно боялась опоздать», к ученому, вдруг ставшему обладателем солидных грантов. Таинственная разработка позволяет скрыться во времени — для оставшихся в лаборатории и для всех за ее пределами жизнь течет в обычном ритме, а внутри «инфляционного кармана», фактически — вакуума с электромагнитными полями — в несколько раз быстрее. Возможность проникнуть в реальность на 50 лет вперед, оставаясь физически неизменным, привлекательна для сильных мира сего — соблазняет возможностью избежать ответственности, отсюда и гранты. В повествовании — никакой стрельбы, погонь и кровавых расправ, только точный психологизм и современный, острый, сдержанно-эмоциональный литературный стиль. Головокружительный, с неожиданным финалом сюжет сконструирован автором настолько гармонично, что позволяет, и даже, требует задуматься о главном в человеческих взаимоотношениях. Эти невольные, сопутствующие мысли, от которых порой словно прозреваешь, и что это, если не научный эффект?..

Сергей ШУЛАКОВ

Примечания

1

Комплекс технических средств и мер, предназначенных для проведения оперативно-розыскных мероприятий в сетях телефонной, подвижной и беспроводной связи и радиосвязи.