На несколько демонов больше - Ким Харрисон

Она не читает мои мысли, но эффект один и тот же: обоня­ние вампиров настроено на феромоны. Мое настроение она улавливает так же отчетливо, как я — аромат шиповника от сво­его чая. Черт побери, Кери действительно думала, что я это буду пить?

У Дженкса покраснели крылышки — ему не понравилась смена темы разговора с того, как потратить наваренные бизне­сом денежки, на то, как заставить нас не распускать зубы, и Айви длинной тонкой рукой сделала жест, включающий меня в их спор.

— Не то чтобы мне денег было жалко, — сказала она примирительным, но настойчивым тоном. — Но зачем это делать, если любой демон снова прорвет эту защиту?

Я фыркнула и перевернула страницу в телефонной книге.

— Тритон — это тебе не любой демон. Кери говорит, что она из старейших и мощнейших демонов во всем безвременье. А еще у нее полностью крыша съехала, — добавила я вполголо­са, переворачивая страниц снова. — И Кери думает, что вряд ли она сюда вернется.

Айви скрестила на груда руки — подтянутая, стройная.

—     Так чего вообще ее освящать, силы тратить?

—     Ага, Рэйч, на фиг возиться? — фыркнул Дженкс. — В смысле, и так может быть отлично. Айви матушку пригласит на новоселье — мы здесь уже год, и она просто умирает от не­терпения посмотреть. Ну, в смысле, умирала бы, если бы была еще жива.

Я испуганно глянула на Айви, забыв о телефонной книге. На лицо Айви облаком наползала тревога. Стало так тихо, что слышны были часы над мойкой, а потом Айви рванулась впе­ред — почти стой жуткой скоростью вампира, которую она так старается скрывать.

— Дай телефон, — сказала она, хватая трубку с моих колен.

Айви потащила на себя тяжелый телефонный справочник, быстрыми шагами отступила к своему концу стола, уложила книгу на колени и добыла из стопки чистый блокнот. Под смех Дженкса она набросала таблицу со столбцами, озаглавленны­ми номером телефона, временем работы, стоимостью и религиозным направлением. Поняв, что еще до конца недели мы снова будем жить на освященной земле, я подавила гнев, вызванный ее бесцеремонным вмешательством.

Дженкс, улыбаясь, взмыл с подоконника и приземлился рядом с моей чашкой, уронив в нее золотые искорки пыльцы.

— Спасибо, — сказала я, зная, что Айви услышала бы даже шепот. — Я уже боялась, что не смогу спать, пока церковь не будет освящена снова, а спать я люблю.

Он подчеркнуто закивал.

— А почему вам просто не поставить церковь в круг? — спро­сил он. — Через него ничего не пройдет.

— Он был бы надежен, если убрать все входящие провода и газовые трубы, — объяснила я, не желая вдаваться в поясне­ния, что Тритон и так может проломить любой круг, если толь­ко у нее причины есть. — Ты без своего MTV согласен жить?

— Ну уж нет, — ответил он, глянув на Айви, которая предлагала кому-то в телефоне двойную плату, если работа будет сделана сегодня до заката солнца. Нельзя сказать, что Айви со своей матушкой очень ладит.

Усталая, я плюхнулась в кресло, ощущая, как грузом наваливается на меня безбожно ранний час. Жена Дженкса, Маталина, забрала детишек из гостиной, и утренний ветерок доно­сил их выкрики из сада.

— Кери сказала, что если Тритон не покажется в ближай­шие три недели, она может вообще о нас забыть, — сказала я, широко зевая, — но я все равно хотела бы освятить церковь за­ново. — Посмотрела на облупившийся лак на ногтях и огорчи­лась. — Миниас ударил ее чарами забвения, но эта демоница совсем безбашенная. И она появляется без вызова.

Айви прекратила разговор по телефону, переглянулась с Дженксом и нажала отбой, не прощаясь.

—    Кто такой Миниас?

—    Фамилиар Тритона.

Я улыбнулась ей сжатыми губами, чтобы смягчить краткость моего ответа. Иногда Айви ведет себя как брошенный любов­ник. Блин, да почти все время, потому что инстинкты вампира восстают против доводов разума. Я ей не тень — то есть не ис­точник крови, но мы живем вместе, и потому размывается гра­ница между тем, что она знает умом, и тем, что ее заставляют чувствовать инстинкты.

Она промолчала, явно услышав недостаток знания предмета в моих словах. Я не захотела вдаваться в суть вопроса — слиш­ком близко у меня страх подступал к коже изнутри. В букваль­ном смысле слова. От меня несло безвременьем, и больше всего на свете мне хотелось отмыться и следующие трое суток проле­жать под одеялом. Меня трясло от того, что Тритон забралась мне в голову, пусть я даже почти сразу вернула себе контроль над телом.

Айви набрала воздуху, чтобы допытываться дальше, но Дженкс предостерегающе затрещал крылышками, и она пере­думала. Я расскажу все как было, только не сейчас. От поддер­жки Дженкса меня слегка отпустило, и я пошла за ведром и шваброй. Если уж в церковь придет святой отец, то надо убрать кровавые круги. В буквальном смысле слова.

—    Ты со вчерашнего дня без сна, я сама могу, — возразила Айви, но я от недостатка сна стала раздражительна и потому громыхнула ведро в мойку и треснула дверцей шкафа под ней, когда добыла дезинфицирующую жидкость и щетку длямытья.

—    Ты на ногах ровно столько же, — ответила я, перекрывая шум воды. — И ты организуешь нам священника. Чем скорее мы с этим покончим, тем лучше я буду спать.

Ага, и это было мое дело, пока ты не влезла, — подумала я, снимая подаренный Кистеном металлический браслет и обер­тывая его вокруг ножки рыбкиного сосуда. Блеснуло черное зо­лото цепочки и простеньких амулетов, и я подумала, не стоит ли потратить время и наложить на них лей-линейные чары, или пусть себе останутся красивыми побрякушками.

В ноздри ударил резкий цитрусовый запах, и я закрыла кран. Под скрип позвоночника я перенесла ведро над кухонным сто­лом, плеснув водой на пол, неуклюже махнула шваброй по кап­лям и пошла наружу, шлепая босыми ногами.

— Это же ерунда, Айви, — сказала я. — Пять минут.

Мне вдогонку затрещали крылья пикси.

— А фамилиар Тритона — не демон? — спросил Дженкс, садясь ко мне на плечо.

Ara, это значит, могла быть не демонстрация поддержки, а просто он хочет меня прощупать, какую информацию давать Айви. Она девушка жуть до чего тревожная, и мне меньше все­го на свете надо, чтобы она думала, будто я без ее «защиты» даже за банкой газировки не могу выйти. Дженкс лучше разбирается в ее настроениях, чем я, так что я поставила ведро возле кругов и сказала шепотом:

—    Ага. Но он больше надзиратель-нянька, чем фамилиар.

—    Тинки, шлюха диснеевская! — выругался он в адрес сво­ей пресловутой родственницы, пока я макала швабру в ведро и отжимала лишнюю воду. — Только не говори мне, что ты но­вую метку демона получила!