Микадо. Император из будущего - Алексей Вязовский

          Во всем остальном, Тотоми меня полностью устраивала. Аккуратная, верная, временами очень чувственная... Очень неплохо вела дела клана - ей всегда можно было поручить любой сложности финансовые расчеты, управление людьми (одних слуг в нашем замке Тибе было больше 100 человек). В общем, если не идеальная женщина, то минимум отличный деловой партнера, на которого во всем можно положиться. Именно так мне с самого начала и представлялся правильный брак. Любовь проходят, эндорфины в крови возвращаются на естественный уровень, а общие интересы и взаимное уважение - остаются. Я так думал, до тех пор, пока не услышал один необычный разговор.

          Дело было через неделю, после битвы у форта Киёсу. Из-за сильной контузии, несколько дней я пролежал в беспамятстве, когда очнулся - узнал покои главного замка Эдо. Было уже темно, в комнате горел всего один фонарик. В изголовье, прямо как в мой второй день в 16-м веке, сидели и разговаривали люди.

          - Еще чаю, Саюки-сан? - как сквозь туман, я слышу вопрос жены и знакомый женский голос отвечает - Спасибо, Тотоми-сан. Еще чашечку с жасмином.

          Да, это же та самая Саюки - ученица гейши, что чуть не раскрыла мое попаданческое инкогнито. Смутно вспоминаю искусство чтения по лицам - нинсо, попытку предупредить меня о предательстве Эмуро Ясино. Охранника, под легендой которого работал ниндзя Хандзо. Навостряю уши.

          - Что говорит Акитори-сан? - чайник звякает о чашку и льется вода - Когда господин очнется?

          - Все во власти богов - вздыхает Тотоми - Доктор очень осторожно дает прогнозы относительно травмы головы. В прошлый раз все обошлось, как будет в этот - известно только Аматэрасу. Окуривание, припарки - Акитори-сан делает все возможное.

          - Мы все восхищаемся господином Кусуриури - соглашается Саюки - Он сейчас врач номер один в Японии. Даже наши клановые доктора хотят научиться у него делать операции, узнать секрет нового чудо лекарства.

          Раздвигаются седзи и в комнату с поклоном робко входит еще одна девушка. Чистое, открытое лицо, высокая прическа. Я подглядываю через ресницы и узнаю... Кико-сан! Дочь моего погибшего врага - Ходзе Уджиятсу. Не этой ли особе я обязан своим дурацким порывом пнуть боевую гранату? Или я все-таки спасал Саюки?

          Шуршит шелковое кимоно и вижу, как к Кико протягивая руки, подходит моя жена - Ничего не бойся, проходи к нам.

          Дамы рассаживаются на помосте, в руках дочери Дракона оказывается пиала с чаем.

          - Давайте познакомимся - вежливо начинает Тотоми

          - Вас я знаю - живо отвечает Кико-сан - Вы, Тотоми Сатакэ. Старшая дочь дайме Ёсиацу Сатакэ, который погиб

          - Был убит! - жестко прерывает ее моя супруга - Подло убит нанятым вашим отцом синоби.

          - А мой отец, бесчестно погиб от гранаты гайдзинов. Ни один трус не почтил его поединком, как велит самураям Бусидо - не осталась в долгу Кико

          Длительное молчание. Кожей ощущаю, как женщины напряженно смотрят друг на друга.

          - Карма - в конце концов, примирительно говорит дочь Уждиятсу - Это война. Судя по тому, что здесь сидит куноити, женщина-ниндзя, военные действия продолжаются!

          Это она о Саюки?? Так я и думал! Хандзо мне мало...

          - Это воспитанница главы совета старейшин всех синоби Ниппон - Иттэцу "Единая Сталь" - Саюки-сан

          - Коничива Кико-сан - опять шуршит кимано и я понимаю, что "гейша" кланяется

          - Я первый раз вижу женщину-ниндзя - с любопытством протягивает дочь Дракона Идзу - Это правда про отравленный поцелуй и про...

          - Кико! - прервала готовый хлынуть поток вопросов моя жена - Я тебя позвала не для этого. Пока наш господин без сознания, решать твою судьбу придется мне. В прежние годы ты бы совершила дзигай уже на следующий день плена. Но наш дайме мудр и милосерден. В последнем своем письме он запретил отрубание голов поверженным врагам.

          /Самоубийство посредством перерезания собственного горла (дзигай) исполнялось женами самураев специальным кинжалом (кайкэн) - свадебным подарком мужа или коротким мечом, вручаемым каждой дочери самурая во время обряда совершеннолетия/

          Раздается удивленный вздох обоих девушек.

          - Я сама не очень поняла его рассуждений про ресурсы. Ёшихиро-сама считает, что убивать побежденных противников - это слишком расточительно для нашей страны. Любому можно найти новое место в жизни, где он сможет приносить пользу Японии и Императору.

          - Я решила, что ты Кико вместе со своим братом отправишься в Китай. Ёшихиро-сама подписал указ от открытии в Пекине постоянного посольства, думаю твои таланты там очень пригодятся.

          Ух, какая у меня умная жена! Я только дошел до идеи постоянных посольств (в Азии 16-го века дипломатия существует лишь в виде разъездных посланников), а Тотоми бац, и подкинула мне готового резидента. В стране - потенциального противника! Вслед за Китаем, тоже самое вполне можно провернуть в Корее, королевстве Таиланд, Бирме, Индии... Будут мне разведчики под дипломатическим прикрытием слать отчеты, проводить различные шпионские акции. Супер! Беру на вооружение.

          Пока я пытался собрать в кучу все свои мысли, Кико Ходзе посопротивлялась для приличия, даже всплакнула (дескать, хочу отправиться в Вечность за отцом), но потом все-таки согласилась. В комнате осталась супруга и Саюки. И вот тут началось самое интересное. Девушка-ниндзя безо всякого смущения, что называется в лоб, сообщила Тотоми о своем желании забеременеть от меня. Шок - это по-нашему!

          Слушаю дальше. Большинство кланов синоби Хонсю приняли сторону нового Дайдзёдайдзин - Великого министра. Глава старейшин всех кланов лазутчиков, "Единая Сталь" Иттэцу дал задание своей внучке (ого!) породниться с новым лидером страны. Как оказалось мой прогноз о вырождении синоби, который я дал Хандзо, дошел до адресата. Умные люди ситуацию проанализировали и сделали правильные выводы. Лучше стать частью власти, чем попасть под каток набирающего хода абсолютизма. Саюки ладно, ей просто приказали. Тут по команде дайме любой самурай с улыбкой себе живот вскроет, что уж говорить о зачатии ребенка. Но Тотоми какова! Не дрогнувшим голосом, все также вежливо, принялась обсуждать детали. Как-будто я в этом деле ничего не решаю и какой-то Иттэцу мне указ с кем спать и от кого рожать. Для жены же интересы клана - превыше всего! Ревность, чувства? Нет, это не для жены самурая. Долг перед семьей - выше "хотелок" мужа. Надо для дела? Давайте обсуждать условия. Во-первых, Иттэцу должен организовать покушение на Такэда Сингэна и Уэсуги Кэнсина. Каждая из семей синоби обязана послать лучшего гэнина для подготовки убийства. Во-вторых, Такахиса. Прежде чем его лишить жизни, нужно разорвать его связь с иезуитами и португальцами. Пожар на складах европейских торговцев, похищение священников - годится все, лишь бы следы вели к дайме Симадза. Ниндзя обязаны вбить клин между двумя союзникам. А может "Единая сталь" лично исполнит Такахису? Если старейшина примет заказ - это считай гарантия исполнения. Сроки, дополнительные условия ... От этого делового разговора двух "бизневумен" меня так замутило! Считай в душу наплевали, нашли бычка-производителя... Я заскрипел зубами от гнева и обиды, понял, что прокололся и решил "очнуться".

          - Господин! Мы подъезжаем - я очнулся от воспоминаний и увидел вдалеке главные ворота монастыря Хоккэ.

          0x01 graphic

    Глава 5

    Без шлифовки и алмаз не блестит. Яп.пословица

          То, что мы находимся в окрестностях промышленного центра Японии, стало ясно еще утром. Движение на тракте оживилось, охране все чаще приходилось расчищать дорогу от крестьян с котомками, торговцев, повозок и даже целых караванов, состоящих из вереницы мулов, везущих мешки с углем, рудой... К обеду нам начали встречаться отдельные строения, которых в прошлом году тут еще не было - кирпичный заводик, домницы по обжигу угля, новые мосты через ручьи и речки. К обеду в пейзаж добавились вальщики деревьев, дорожные рабочие, подсыпающие гравием дорогу. Если бы не моя сильная задумчивость, то о приближении к монастырю я узнал бы по грохоту с металлическим оттенком, черному дыму, стелющемуся по земле.

          Встречать нас вышла целая делегация. Во главе - айн Амакуни и Масаюки Хаяси. Хаяси все-также элегантен, одет в расшитое золотыми нитями дорогое кимоно. Однако руки выдают его нынешние занятия - я вижу ожоги, черные полосы и пятна. Косметика на лице также не может скрыть опаленных бровей и пороховых точек. А вот Амакуни даже и не старается приукрасить свой вид. Старые серые штаны, рубашка, поверх них кожаный фартук, седая нечёсаная борода. Голубые глаза и европеоидное лицо, вызывают у меня острую ностальгию по родине. Но она быстро проходит - приветственные поклоны, вопросы о здоровье, последние новости. Все это сразу настраивает на деловой лад. Без раскачки напрашиваюсь на быструю инспекцию. Справа от ворот Хоккэ стоят пять работных домов, где живут кузнецы, ствольные мастера, персонал железных домн. Слева - деревянный острог. Пятьсот каторжан, которых я отписал со всех тюрем, расположенных в клановых землях, выполняют самые примитивные функции - грузчиков, шахтеров, дворников... Бытовые условия, конечно, не фонтан - казарма с ярусными кроватями, общая столовая. Но как говорится на безрыбье и рак рыба. Для 16-го века, где до совершеннолетия доживает только каждый второй - условия райские. Кормят каждый день, да по три раза. Каждый Суйё би - среду - баня. Ну, а рыбный день (четверг) - тут каждый день. В общем, жить можно. Жалоб нет, все трудятся - видны только склоненные спины, да выбритые макушки (многие бывшие преступники - из ронинов, потерявших свой клан самураев).