Витой посох. Преодоление - Иар Эльтеррус

– Нет смысла обманывать себя. Слишком многие знамения предупреждают о приходе тех самых Времен, что описаны в древних пророчествах. Кроме того, в этот раз мне удалось прочитать один из очень древних свитков. «…Начинают дрожать земля и небо. Воды выходят из берегов. Ветры дуют днями и ночами. Звезды сходят со своих мест. Страх одолевает все живое. Свечи зажигаются на башнях и стенах, и отворяются двери. Это видели наши предки, это увидим и мы, ибо уже горят огни на древних Цитаделях, предвещая приход того, о чем трусливо предпочитают молчать те, кто должны трубить в рога. Верные клятве выбирают оружие, маги готовят дорожные одежды, а жены запасают целебные травы. Мы уже не помним тех, кто жили и сражались до нас, так же не вспомнят и нас. Век живущих короче из поколения в поколение. Мудрецы уповают на помощь богов, но Высшие забыли преступивших клятвы. Нам не на кого уповать, кроме самих себя. Счастливы пережившие грядущее лето». Полагаю, что автор имел в виду эти самые огни. Их не спутать ни с чем, отсветы на зубцах видны даже днем. Если раньше я беспрепятственно подходил к древней крепости на вершине скалы, то на этот раз не захотелось даже приближаться к ней. Я не испытывал ни малейшего страха, что-то иное останавливало меня, словно кто-то шептал, что именно сейчас не стоит этого делать.

Райден покачал головой. Он и сам видел на родине крепость, подобную описанной Мелианором, – ни кустика, ни деревца не росло между древних камней, да и сами камни были настолько плотно пригнаны друг к другу, что невозможно даже просунуть лезвие ножа. Хотя не только это отличало Цитадель от многих других древних развалин, сохранившихся на северных островах. Старики поговаривали, что, несмотря на видимое запустение, некто или нечто обитает за теми стенами.

В детстве будущий разведчик княжеских войск обошел и облазил вместе со сверстниками немало странных мест, но Цитадель всегда вызывала глубокий трепет. Вблизи нее не хотелось играть, даже самые озорные мальчишки смолкали и подолгу смотрели ввысь, где на фоне низких облаков, словно очерченные углем, вырисовывались силуэты трех башен. Центральная стояла наполовину разрушенной с незапамятных времен, две меньшие казались совершенно целыми, хотя на всех башнях и на стенах тут и там попадались странные опалины, почти не зарастающие лишайником.

Воспоминания командира отряда прервал негромкий голос княжича:

– Вы видели что-то подобное?

– Да. В детстве, на родине.

– Вы когда-нибудь заходили на ее территорию?

– Нет. Ворота крепости всегда были наглухо заперты, казалось, что они – единое целое с камнями стен и скалой под ней, а стены оставались достаточно высокими, несмотря на разрушения верхней части в некоторых местах.

– Здешняя Цитадель осталась почти целой, – задумчиво произнес Мелианор, его взгляд скользил по горным склонам, уже припорошенным снегом. – Во всяком случае, я не заметил серьезных повреждений. А не рассказывали ли в ваших краях какие-либо легенды об этом месте? – вновь обратился он к Райдену.

– Да, и немало. Большинство говорило о том, что крепость поставили боги, – припомнил бывший разведчик после небольшой паузы. – Однако никогда не упоминалось какие. Впрочем, в наших краях богов вспоминали нечасто, – добавил он извиняющимся тоном.

– А что-то более конкретное?

– Однажды я слышал, что за проливом к северу есть еще острова, – неожиданно для себя вспомнил Райден. – Сейчас там нет ничего, эти земли ушли за грань. Но во времена моей юности нет-нет и поговаривали о том, что путь на север начинается именно с тех островов.

– И какое отношение они имеют к Цитадели? – нахмурился маг.

– Прямое. Кое-кто всерьез считал, что за льдами лежат теплые земли, и Цитадели охраняли именно их.

– Но при чем тогда Цитадели Сириана? И откуда приходил враг, если все они расположены на северном краю известного нам мира?

– «В копоти и дыму пожаров шли безымянные орды, как волны смрадного моря, и разбивались о древние стены, откатываясь назад», – внезапно процитировал Райден.

– Что это? – вскинулся княжич. – Кроме понятия «древнее зло» я встречал и другое: «безымянное зло».

– Одна из легенд. Она как раз начиналась со слов: «Из туманной дали приходили они и морем, и сушей, и не было им числа, и не было им имени. Их узнавали по глазам, в которых тоже не было ничего».

– А дальше?

– «От заката до рассвета шла битва, а звезды сияли в черноте. И каждый поклялся не отступить с рубежа. Павшие в бою уходили к звездам, как повелось с начала времен. Лучшие из лучших уходили туда, чтобы защищать проходы в наш мир вместе с предками и другими обитателями надзвездного мира. Миры рождаются в битве».

– Я так и не понял, о ком эта легенда, хотя слишком многое перекликается с отдельными известными мне понятиями.

– Эта легенда не имеет отношения к Цитаделям. Она говорит о Тех, Кто Над Звездами. Так в наших краях именуют богов, великих героев и других высших сущностей. Здесь я слышал наименование просто Высшие; возможно, имелись в виду одни и те же.

Мелианор только покачал головой: «Чем больше узнаешь, тем меньше понимаешь», – кажется, так говорят.

– Надо готовиться, – прошептал он себе под нос.

– Ты полагаешь, что все начнется уже скоро? – уточнил расслышавший его слова Райден.

Маг кивнул:

– По предсказаниям некоторых сильных видящих все начнется весной. А вот когда и чем закончится, не видит никто.

– Значит, подобное уже случалось не единожды?

– Возможно. Только неизвестно, насколько отличались события. Райсен Норль утверждал, что катастроф было много. Они начались после первой битвы, дальше становилось все хуже. Не исключено, что вскоре мы сами увидим все, что упомянуто в легендах.

– А что за меч ты передал королю? – внезапно поинтересовался командир отряда. – Ты полагаешь, что он ему вскоре пригодится, или это какой-то знак?

– В тайных городах я видел много разного оружия. Этот меч я тоже видел не впервые. Однако на этот раз мне захотелось его взять с собой. Почему-то показалось, что его надо передать на Юг. Вот и все…

Княжич поднял свои голубые глаза и посмотрел сквозь стоящего перед ним собеседника, как это порой делали видящие. Того передернуло. Говорить больше не хотелось. На этом они, попрощавшись, и расстались.

И вот теперь Сенель верхом на Путнике спешил в Игмалион. Почему надо так спешить, никто не понимал, но все чувствовали – надо.

Родители юноши были родом с крайнего северо-запада полуострова, откуда их вывезли во время дорской оккупации. Странная семья жила, сторонясь других людей, в одном из предгорных селений. Несколько лет назад Сенель был принят в отряд в порядке исключения только потому, что его неожиданно запечатлел последний котенок Хальдры.

Первое время на общепринятом языке беловолосый подросток, который при этом не являлся денери, говорил с таким страшным акцентом, что все понимали его с трудом. Котенка парнишка назвал длинным труднопроизносимым именем на северном диалекте даэра. В результате полное имя карайна мог произнести только сам всадник, остальные сократили его до прозвища Путник, причем на общем языке.

Путник унаследовал от своего отца Раи’не не только очень светлый окрас, но другие способности при посторонних не проявлял, о них знал только напарник. Хотя Райден догадывался об этом.

Когда в расположение отряда неожиданно прибыл маг-денери, многие не обратили внимания на княжича, неоднократно появлявшегося на базе. После разговора с Мелианором возник вопрос – кто повезет послание и подарок, ведь делегация уже приближалась к столице. С одной стороны, ничто не мешало передать меч молодому королю и позже, когда княжеская семья сама отправится в Игмалион, если миссия пройдет успешно. А вот с другой – старший княжич попросил командира отряда на карайнах отправить гонца в столицу страны как можно быстрее. Тут и подвернулся Сенель, вернее, юноша подошел сам и, умоляюще посмотрев на наставника, попросил о чести доставить послание. Откуда тот узнал, было ясно – все светлые карайны являлись телепатами, даже если не демонстрировали этого открыто, как отец Путника. И Райден положился на этих двоих.

Помывшись и просушив волосы, многие из делегатов пошли гулять по парку – им интересно было посмотреть на резиденцию игмалионского короля. Наэль и Далио остались отдыхать. Педантичный Солерейн взялся осматривать и приводить в порядок свою парадную одежду, заново пришивая кое-где разболтавшиеся от долгой перевозки в седельной сумке пуговицы. Тервион с Элсаром ушли бродить по парку первыми. Двое других последовали за ними. Лаег сначала хотел остаться в своих апартаментах, но потом смущенно сообщил, что уже соскучился по своей А’ире и пойдет в гости к карайнам. Релио отправился на прогулку один, поскольку Ралия утащила Лорну раньше под предлогом, что хочет показать одно интересное место.