Эрос пленных не берет - Галина Куликова

— Мне все равно на другой этаж.

У нее был мученический вид, но Жора так окрылился возможностью переквалифицироваться в электрики, что не заострил на этом внимания.

— Встретимся дома! — пообещал он и, свернув в коридор позади стойки, исчез из виду.

Маргарита молча страдала. Конечно, с ней иногда случались неприятности, как со всеми нормальными людьми, но чтобы они шли вот так, чередой, да еще в такой важный момент! Она изо всех сил дёрнула ногой, и каблук выскочил, противно хрустнув. Маргарита извернулась, чтобы поглядеть, что там, и заметила, что он наполовину отломился от подошвы. Ни охранник, ни дежурный ничего не поняли, и оба смотрели на нее с подозрением.

— Я к Игорю Антоновичу Квитковскому в отдел маркетинга и дизайна. Мне назначено, — выдавила она из себя и прошла мимо стойки странной крадущейся походкой.

— Лифт налево, — напутствовал ее дежурный. Вместо благодарности девица странно вильнула туловищем и на полусогнутых ногах отправилась в указанном направлении. — А туалет в конце коридора! — на всякий случай добавил он. Туловище еще раз содрогнулось. И тогда он для верности сообщил: — Аптечный киоск на пятом этаже.

Лифт находился в закутке, где можно было выпустить пар и немного прийти в себя. Но как тут придёшь, когда каблук держится на соплях, волосы прилизаны, а на плечах мокрые пятна? Как в таком виде и, главное, в таком настроении, производить впечатление на потенциального начальника?

На кнопку вызова лифта она нажать не успела, потому что в сумочке запищал мобильный телефон. Звонила Алена узнать, как у нее дела.

— Тебя взяли на работу?

— Я еще даже до кабинета не дошла, — через силу ответила Маргарита. — У меня тут куча неприятностей в дороге случилась, я такая злая! Ну, просто все одно к одному. Мне костюм намочили, и каблук сломался, и сосед попёрся меня провожать, и вообще… Кажется, я сейчас расплачусь.

— Есть один верный способ снять стресс, — безапелляционным тоном заявила Алена. — Там вокруг тебя народу много?

— Никого нет.

— Тогда возьми и выругайся. Как следует, прочувствованно, выдай целую тираду — да чтоб с матом. Тут же полегчает, это я тебе гарантирую!

— Да я ругаться не умею, — мрачно ответила Маргарита. — У меня не получится.

— Ладно, не умеешь! — протянула та. — Все ты умеешь. Просто не позволяешь себе, это другое дело. Но иногда надо. Это все равно что трезвеннику стакан водки выпить, чтобы зимой в лесу не замёрзнуть, поняла? Вот сделай, как я говорю, а потом позвонишь.

— Но я даже слов неприличных не знаю!

— Не ври, хоть одно, да знаешь.

— Ладно, — решилась Маргарита. — Сойдет ругательство на букву «ж»?

Алена некоторое время громко дышала в трубку, после чего озадаченно спросила:

— Что это за ругательство такое? Нет ругательных слов на букву «ж».

— Одно есть. — Какое?

— Говорю тебе, есть.

— Ну раз есть, действуй! Повтори его несколько раз, чтобы вся дурь из тебя выскочила!

Маргарита посмотрела на телефон с неудовольствием и спрятала его в сумочку. Глупость, конечно, страшная. Но Алена так уверенно говорит! Может, правда, выругаться — и полегчает?

Валерий Вечерников кивнул охраннику, миновал стойку дежурного, который вежливо ему кивнул, и направился по коридору к лифту. Он не торопился и шел мягко, с ленцой, как кот, который только что нализался сливок, а теперь следует к хозяйскому креслу — забраться под плед и дремать.

Ковровая дорожка скрадывала шаги, и двигался он почти бесшумно. За стеклянной дверью, возле лифта, спиной к нему, стояла стройная девица, вся в локонах, с неестественно прямой спиной. Вечерников окинул ее быстрым взглядом, отметил все привлекательные выпуклости, стройные ножки с узкими лодыжками и уже хотел кашлянуть, чтобы заявить о своем присутствии, когда девица вдруг очень громко и с большим чувством сказала:

— Жопа!

Вечерников так удивился, что вместо кашля из его горла вырвался короткий всхлип. Девица подпрыгнула чуть ли не до потолка и развернулась к нему глазами. Именно глазами, потому что, кажется, на ее лице вообще больше ничего не было.

— Я вам не помешал? — ехидно спросил он, тотчас решив, что она чертовски мила. Даже нет, не то чтобы мила, но эффектна. Чувственные черты лица, умопомрачительный рот… Наверное, целовать такую — одно удовольствие.

На реплику Вечерникова девица ничего не ответила, а только тихо квохтнула и согнула коленки. Тут как раз открылись дверцы лифта, и она так и вошла в кабину на полусогнутых ногах, ступая на носки. Вечерников последовал за ней, любезно сообщив:

— Мне на третий. А вам? Она молча кивнула.

— То есть третий вам подойдет? Она опять кивнула.

Не успел он нажать на нужную кнопку, как вдалеке, в коридоре появился Жора Суродейкин, круглый и сияющий, как рождественский шарик.

— Подождите! — завопил он, перебирая ногами в массивных ботинках. — Я только одно слово! Меня берут! Меня прямо сейчас будут оформлять — безо всяких там рекомендаций и прочей бюрократии!

Вечерников непонимающе смотрел на него, потом сообразил, что тот обращается к девице, и повернулся к ней. Лицо ее медленно бледнело, как будто кровь неожиданно поменяла цвет, превратив румянец в белила.

До этого момента Маргарита втайне презирала женщин, которые говорили: «И тут у меня началась форменная истерика!» Она считала, что человек способен контролировать себя в любых обстоятельствах, если, конечно, он не псих. А так называемые «истерички» всего-навсего любят покрасоваться перед другими. Но сейчас она вдруг поняла, что истерика — это не просто сочное словцо. Нет, это жестокая реальность, и вот-вот эта реальность накроет ее с головой. Если Жора начнет ее теребить, она завопит и затопает ногами прямо на глазах этого начищенного типа с высокомерным носом.

Высокомерный нос означал всего лишь то, что Вечерников обладал хорошей осанкой и высоко держал голову. А нос у него был самый обыкновенный, простой такой нос, ничем, прямо скажем, не примечательный.

Заметив ее налившийся неконтролируемой злобой взгляд, Суродейкин остановился как вкопанный и испуганно заморгал.

— Уйди, — сквозь зубы потребовала Маргарита. — Уйди домой, Жора. Иначе я за себя не отвечаю.

«У, какая выдра! — подумал про себя Вечерников. — Бедный парень так радовался, а она его вон как осадила».

Жора успел лишь пискнуть в ответ что-то невразумительное, как дверцы закрылись прямо перед его носом. И лифт повез своих пассажиров наверх. Три этажа — не бог весть какое расстояние, но эти несколько секунд показались Маргарите вечностью. Хотелось стать невидимкой. Или провалиться сквозь землю. Выходит, когда она выругалась, этот тип стоял позади нее. Боже, что он о ней думает!

Вечерников думал о том, что к сорока годам так и не научился разбираться в женщинах. Вот, например, эта ему поначалу очень даже понравилась. Казалось, она так смутилась, когда он подошел и услышал ее пикантную реплику. А теперь посмотрите на нее! Морда злющая, аж заострилась. И как она парня шуганула! Бывают же такие фурии, с рождения нацеленные на то, чтобы отравлять мужикам жизнь. Она такая фурия и есть.

Лифт тем временем приехал на третий этаж, раздвинул дверцы и чем-то лязгнул, предлагая им выметаться. Фурия мышкой вышмыгнула в коридор и прижалась к стене, делая вид, что копается в сумочке. Ее попутчик, которого она быстро и жадно рассмотрела со спины, бросил, не оборачиваясь:

— Всего доброго.

Омерзительно вежлив. Маргарита наблюдала за тем, как он прошел по коридору и скрылся за одной из дверей. Уф! Наконец-то можно немного прийти в себя.

Однако радовалась она рано — в себя прийти ей не дали. Совершенно неожиданно и при этом непонятно откуда прямо на нее выскочил крепкий пожилой человек с седым ёжиком волос на голове и густыми усами — такими черными, как будто он их нагуталинил. В руках у него было много всяких листков и папок, сложенных кое-как.

— Э-э-э, — пробормотал мужчина, оглядев Маргариту рассеянным взором. — Вы случайно не к Квитковскому на работу идёте устраиваться?

— Да… — растерялась та.

— Маргарита Леванская?

— Да. Это я.

— Вы вот что. Вы можете нас выручить? Игорь Антонович сказал, у вас в резюме написано, будто вы немецким в совершенстве владеете.

— Не будто, а владею, — с законной гордостью ответила Маргарита.

— Меня зовут Вадимом Борисычем, — поспешно представился усатый. — Вадим Борисыч Игрунько. У нас в экспортном отделе ЧП. Приехали немцы, а переводчик на работу не пришел. Заболел он, видите ли. Делегацию сейчас финансовый директор сюда ведет, но он хоть и учил немецкий в институте, но что-то, мне кажется, не того… не доучил.

— А в каком качестве я поведу делегацию? — Маргарита напряглась.

— В качестве сотрудника нашего отдела, маркетинга и дизайна. Квитковский берет вас на испытательный срок. Вас ему агентство порекомендовало. — Она приободрилась. — Потом пойдете к нему и обо всем договоритесь, он будет ждать.