Омен. Конец Черной звезды - Гордон Макгил

Они шагали вдоль розария. Срывая высохшие, съежившиеся бутоны, Дэмьен сминал их и отбрасывал в сторону.

— Подводя итог, можно сделать вывод, что мы положили конец всей этой заварухе вокруг Китая, — начал он. Джеффрис кивнул.

— Именно! Годовой прирост населения составляет там двадцать миллионов. Чтобы выжить, китаезам придется расширять свои границы, — фыркнул он и расплылся в улыбке. Однако ни один мускул не дрогнул на лице Дэмьена. Вильям крякнул.

— Как когда-то гитлеровской Германии, — закончил Дэмьен.

— Совершенно верно.

— А дату захвата Тайваня уже назначили? Джеффрис снова кивнул:

— Да. Войска приведены в боевую готовность.

— Какова численность армии?

— Если учитывать последний призыв, то свыше пяти миллионов. — День саранчи. — Дэмьен снова усмехнулся. Взглянув на восток, он спохватился. — А как с Токио?

— Нет проблем, — заверил его Джеффрис. — Йена день от дня крепнет, а доллар вот-вот отдаст концы.

— И что же из этого следует?

— Баталии на экономическом рынке перерастают в самую настоящую войну.

— Значит, новые Хиросимы, — обронил Дэмьен.

— И новые Нагасаки, — подхватил Джеффрис. Дэмьен вдруг, радостно похлопал себя по плечам:

— Китай угрожает нам с Востока. Япония подрывает экономику Запада. Ближний Восток бурлит, как паровой котел, а Иран с Ираком готовы вцепиться друг другу в глотки. Глобальный хаос и анархия.

Джеффрис внезапно почувствовал, как все внутри у него холодеет.

— Тысяча лет мира, — глухо произнес Дэмьен. — Что за насмешка!

Оставалась еще одна мелочь. Джеффрис раздумывал, как подступиться с ней к Дэмьену:

— Сэр… Вы не слышали о книге… Мейсона? — промямлил наконец он. Дэмьен кивнул.

— Вы хотите, чтобы я этим занялся?

— Занялись? Зачем?

— Я подумал, что это может представлять для вас некую… — Джеффрис замялся, подыскивая подходящее слово. Угрозу? Опасность? Он так и не успел договорить, потому что Дэмьен резко повернулся и зашагал прочь, явно не интересуясь подобной чушью.

Джеффрис пожал плечами, проклиная себя за глупость. Попутала же его нелегкая задать столь идиотский вопрос! Да разве может навредить какой-то шелкопер такому титану? Даже если у этого писаки два Пулитцера и куча денег. Придет же такой маразм в голову!

Глава 5

Начало всегда давалось ему с трудом. Мозг пузырился, словно швейцарский сыр, от постоянных сомнений, что сама идея книги никуда не годится, что он вообще не сможет написать ее. Он давно исчерпал свой талант и т, д, и т, п.

Но по крайней мере сюжет здесь не являлся вымыслом. А иначе кого могут заинтересовать досужие фантазии пятидесятилетнего писателя?

Нет, сюжетец, похоже, что надо. Вот только как бы позаковыристей «раскрутить» его?

Часа три рылся он в кипе газетных вырезок, пробегая глазами статью за статьей. Материалы первых лет пожелтели и буквально рассыпались в руках, а последние заметки еще пахли типографской краской. Однако все они, в сущности, повествовали об одном. О том, что на семействе Торнов лежит проклятье. Начиная с матери Дэмьена, Кейти Торн, выпавшей из окна госпиталя, до самого Дэмьена, скончавшегося от сердечной недостаточности в возрасте тридцати двух лет. Ни один из Торнов не почил с миром в своей постели, дожив до старости.

Мейсон встал, зевнул и, потягиваясь, расправил затекшие плечи. Покосившись на письменный стол, он остановил взгляд на заметке о Филипе Бреннане. Эта газетная вырезка лежала сверху.

Мейсон прочел ее три раза подряд. Загадочное убийство. В зарослях обнаружено тело со следами ножевых ранений. Отверстия были треугольной формы. Стало быть, и лезвия стилетов тоже. Такие раны практически не заживают. Да и как вообще может затянуться рана на горле? Хорошо, если смерть наступила мгновенно. А если нет? Мейсон не был в этом уверен. Что если агония несчастного Бреннана длилась целую вечность? Что тогда?

А кошмарные следы собачьих зубов? Медицинский эксперт установил, что это были укусы гигантского ротвейлера. Мейсон растерянно заморгал. Он ни хрена не смыслил в породах собак. Но почему этот растреклятый ротвейлер набросился на американского посла где-то у черта на куличках, в одном из Беркширских поместий?

А жуткая история с женой Бреннана, кинувшейся на объятый пламенем гроб?

Короче говоря, вся эта вереница происшествий вызывала кучу вопросов. А ответов на них не находилось. Но один факт пробудил в Мейсоне просто жгучее любопытство. Секретарша в посольстве сообщила ему, что Бреннан присутствовал на ужине у Поля Бухера в тот роковой вечер накануне войны, которую теперь окрестили Армагеддоном.

Мейсон нутром почуял здесь что-то неладное. На первый взгляд подобный визит не вызывал удивления. Почему бы послу не отужинать у Бухера? Но если принять во внимание, что вся история «Торн Корпорейшн» — это поистине целая сага, где на каждом шагу переплетаются тайны и преступления, не исключающие и коррупцию, то сей факт вырисовывался совсем в другом свете. А ведь компания простирала свои щупальца во все уголки земного шара.

Так уж случилось, что по роду своей деятельности Мейсону приходилось быть циником. Ведь если хочешь узнать истинные намерения политиков, не верь тому, о чем они талдычат на каждом углу.

«Торн Корпорейшн» являлась крупнейшей в мире компанией, и уж если ее директор приглашает на ужин политика высшего ранга, то явно не для того, чтобы поиграть с ним на лужайке в гольф.

Филип Бреннан был обязан находиться в Лондоне в тот час, когда на Иерусалим падали бомбы, а не отбиваться от сторожевого пса в сельской дыре. Ведь накануне посла вызывали на Даунинг. — Стрит. И он не мог не знать о надвигающейся катастрофе.

Да, чтобы состряпать приличную книжонку, придется покопаться в грязи. И ему не обойтись без помощника. Слава Богу, такой человек имелся.

После звонка из Нью-Йорка Анна Бромптон отложила все свои дела. Она уже почти завершила работу над тремя небольшими проектами. Однако это занятие может и потерпеть. Когда тебе звонит сам Джек Мейсон, нужно бросать все и мчаться сломя голову, куда он укажет.

На первый взгляд — да, пожалуй, и по трезвому размышлению — задумка Мейсона смахивала на довольно бредовую затею, однако что-что, а свои сомнения Анна уж как-нибудь отбросит. Если Мейсон полагает, что книга должна быть написана, то кто такая Анна Бромптон, чтобы спорить с ним? Анна почитала за великое счастье работать с Мейсоном и время от времени оказывать ему кое-какие услуги.

Оглядываясь назад, она вдруг припомнила их первую встречу года три назад. Как же ее тогда взволновал хрипловатый голос Мейсона! А сам он совсем не походил на тех зануд, какие окружали Анну в полусонном издательстве.