Персона грата: Фантастические повести и рассказы - Фредерик Браун

Порой он откладывал свирель и, ничего не говоря, поднимал на них взгляд, что раздражало больше любых слов.

В час ночи терпение Билла Грюдера лопнуло.

— К черту! — сказал он. — В темноте он ничего не увидит. Если я опущу шторы и погашу лампу…

— Дорогой, — обеспокоенно спросила Дороти, — откуда нам знать, что он не видит в темноте? Кошки и совы, например, видят.

Билл заколебался, но только на секунду.

— Вздор! Даже если он видит в темноте, то ничего не увидит сквозь одеяло. Мы можем даже раздеться в постели.

Он подошел к окну и с треском захлопнул его, а потом опустил штору, испытав злорадное удовлетворение, когда рука его прошла сквозь марсианина. Опустив вторую штору, он погасил свет и ощупью вернулся к постели.

И хотя необходимость соблюдать тишину несколько сковывала молодоженов и они не позволяли себе даже шепота, все-таки это была настоящая брачная ночь.

Впрочем, они были бы менее довольны — кстати, назавтра так оно и получилось — если бы знали (об этом всем стало известно в течение одного-двух дней), что марсиане видят не только в темноте, но и сквозь одеяло. И даже сквозь стену. Способность видеть в Х-лучах или, что более вероятно, некоторое особое умение вроде квимения, позволяла им видеть сквозь любые твердые тела. Причем очень хорошо: они могли прочесть мелкий шрифт на свернутых документах в задвинутых ящиках и запертых сейфах. Они могли читать письма и книги, не открывая их.

С момента, когда это стало известно, люди поняли, что уже никогда не смогут быть уверены в своем одиночестве, пока черти не заберут марсиан. Даже если ни одного из них нет рядом с вами, он может затаиться в соседней комнате или снаружи здания и смотреть на вас сквозь стену.

Впрочем, мы забегаем вперед, поскольку очень немногие люди узнали или догадались об этом в первую ночь. Хотя Люк Деверо должен бы был это понять, когда марсианин прочел письма от Розалинды, лежавшие в запертом чемодане, он тогда не знал еще, что марсианин просто не мог открыть чемодан и рыться в его вещах. Потом же, когда появилась возможность сопоставить факты, состояние Люка не позволяло ему сопоставлять что бы то ни было с чем бы то ни было. И в ту первую ночь, прежде чем большинство людей узнали об этом, марсиане увидели многое. Особенно те — а их были миллионы, — которые вквимили в спальни с погашенными лампами и выказали достаточно любопытства ко всему, что в них творилось, чтобы какое-то время помалкивать.

5

Второй по популярности спорт Америки для закрытых помещений получил той ночью куда более сильный удар — заниматься им стало просто невозможно.

Вот, к примеру, что произошло с группой покеристов, игравших по четвергам у Джорджа Келлера, что жил на побережье, в нескольких километрах к северу от Лагуны, в Калифорнии. Джордж был холостяком и пенсионером, он жил там круглый год. Остальные тоже жили в Лагуне; одни ходили на работу, другие владели магазинами.

В тот четверг их было шестеро вместе с Джорджем. В самый раз на хорошую игру, а все они играли хорошо, и ставки были достаточно высоки, чтобы проигравшие оказались на мели. Насчет ставок решают обычно раздающие, но они, как правило, выбирают либо обычный покер, либо открытый с пятью картами — и никогда втемную. Для этих мужчин покер был скорее ритуалом, чем пороком. Четверговые вечера с восьми до часа ночи — а иногда и до двух — были смыслом их жизни, минутами счастья, согревавшими их в остальные дни и вечера. Пожалуй, нельзя назвать их фанатиками, зато адептами — в самый раз. В пять минут девятого они уже сидели в одних рубашках с ослабленными или снятыми галстуками вокруг большого стола в гостиной, готовые начать игру, как только Джордж протасует новую колоду, которую как раз распечатывал. Все купили жетоны и перед каждым стояли бокалы или открытые банки пива. Пили они неизменно, однако всегда умеренно, чтобы не повредить игре.

Джордж закончил тасовать и раскидал карты, вскрывая их, чтобы проверить, кто получит валета и будет раздавать первым. Выпало Джерри Диксу, главному кассиру местного банка.

Дикс раздал карты и сам выиграл первый круг с тройкой десяток. Однако кон был невелик — только Джордж остался в игре и прикупал карты вместе с ним. К тому же Джордж не мог даже объявить игру; он получил с раздачи пару девяток и не прикупал ничего.

Следующий по очереди Боб Тримбл, хозяин магазина канцелярских товаров, собрал карты для ноной раздачи.

— Деньги на кон, парни, — объявил он. — Теперь пойдет веселей. Каждый что-нибудь получит.

В углу комнаты тихо мурлыкало радио. Джордж Келлер любил музыкальный фон и знал, какие станции ловить вечером в четверг.

Тримбл раздал карты. Джордж взял со столика свои и увидел две пары — семерки и тройки. Слишком слабо, чтобы открывать при первом же слове; кто-нибудь мог бы его перебить. Если вскроет другой игрок, он сможет остаться в игре и прикупить карту.

— Подожду, — сказал он.

Еще двое спасовали, после чего Уэйнрайт — Гарри Уэйнрайт, директор небольшого универмага — открыл красным жетоном. Дикс и Тримбл вошли, не перебивая его, и Джордж поступил точно так же. Те, что спасовали между Джорджем и Уэйнрайтом, пасанули снова. Это оставило в игре всего четверых и дало возможность Джорджу дешево прикупить пятую карту к двум малым парам; если сделать из них фул, то можно и выиграть.

Тримбл снова взял колоду в руки.

— Сколько карт, Джордж?

— Минуточку, — неожиданно ответил Джордж. Повернув голову, он слушал радио. В этот момент оно не передавало музыки, и он вдруг осознал, что так продолжается уже несколько минут. Кто-то говорил, причем очень эмоционально, как в рекламе; собственно, голос был на грани истерики. Кроме того, близилась четверть девятого и, если шла передача, на которую Джордж настроился, это должен быть «Час в мире звезд», прерываемый для рекламы только один раз, в половине девятого.

Может, это срочное сообщение — объявление войны, предупреждение о бомбардировке или что-то подобное?

— Минуточку, Боб, — повторил Джордж, кладя карты на стол и вставая со стула. Подойдя к радио, он прибавил громкость.

«…маленькие зеленые человечки расхаживают по нашей студии и зданию станции. Говорят, что прибыли с Марса. О них сообщают отовсюду. Однако, не волнуйтесь — они не могут причинить вам вреда. Они абсолютно безвредны, потому что вы не можете коснуться их тела; ваша рука или то, чем вы в них бросите, проходит сквозь них, словно их вовсе нет, а они по той же причине не могут коснуться вас. Так что перестаньте…»

Ну, и так далее.