Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве - Диана Чемберлен

– Не может быть. Получается, она пыталась воссоединиться с ним или что-то в этом роде?

– Пока не знаю, но мне бы хотелось это выяснить. Не возражаешь, если я отлучусь на время? – Поскольку Джон промолчал, она поспешила добавить: – Я знаю, нам нужно разобраться с выездным семинаром, но я могла бы поработать над этим ближе к вечеру.

По правде говоря, работа над семинаром продлится теперь до самого сентября – до конца этого ежегодного события, которое регулярно устраивалось в долине Шэнандоа.

– Я хочу съездить сегодня в библиотеку Харперс Ферри, чтобы побольше узнать о том событии.

По лицу Джона трудно было понять, о чем он думает. Он взглянул на бумаги, лежащие у него на столе, и рассеянно поворошил их рукой.

– Я и не подозревал, что в тебе кроется Нэнси Дрю, – заметил он.

– Я и сама не подозревала, – Клэр попыталась выдавить из себя улыбку.

Джон молча постукивал пальцем по бумагам.

– Я никогда еще не видел тебя такой, – тихонько промолвил он наконец.

– О чем это ты?

– Обычно ты не заморачиваешься подобными вещами. Просто говоришь: что случилось, то случилось – и продолжаешь жить дальше.

Клэр со вздохом откинулась на спинку дивана. Что ж, Джон был абсолютно прав.

– Я сама не знаю, что со мной, – признала Клэр. – Такое чувство, что Марго не отпустит меня до тех пор, пока я не выясню все до конца.

– А до завтра ты не могла бы подождать? – спросил Джон. – Я смог бы поехать с тобой. Сегодня у меня слишком много дел.

– Ничего страшного. Я в состоянии съездить туда одна.

– Может, договоришься с Амелией?

Клэр призадумалась, но тут же отбросила эту мысль. Она любила общаться с Амелией – своей соседкой и давней подругой. Но сегодня это было не самой удачной идеей. Когда она рассказала Амелии о самоубийстве Марго, та заметила: «Может, оно и к лучшему. Бедняжка, должно быть, была такой несчастной». Клэр услышала то, что сама привыкла говорить окружающим: «Может, оно и к лучшему». Но тут вдруг эта фраза заставила ее ощетиниться. Нет уж, она обойдется без Амелии. И без Джона. Ведь только ей одной небезразлично, что именно она разыщет в библиотеке Харперс Ферри.

– Поеду-ка я одна, – Клэр подошла к столу и поцеловала Джона. – Я веду себя как чокнутая?

– Скорее как околдованная, – ответил он. – Ладно, увидимся вечером.

Стоял теплый денек, совершенно нетипичный для января. Снег быстро таял под лучами яркого полуденного солнца. Всю дорогу Клэр чувствовала себя как нельзя лучше, и для нее стало сюрпризом то неприятное, тошнотворное ощущение, которое охватило ее на мосту. Сам мост при дневном свете не таил в себе никакой угрозы. Дорогу полностью очистили от снега; небо над головой радовало своим лазурным цветом, а солнечные лучи золотили металлическое ограждение. Еще несколько машин пересекали в этот момент реку, но Клэр не сомневалась, что лишь ей эта полоска бетона казалась нескончаемо длинной.

К тому моменту, как она достигла противоположного берега, сердце готово было выскочить у нее из груди. Клэр пришлось свернуть на обочину, чтобы хоть немного перевести дух. Вытащив платок, она отерла взмокший от пота лоб. И как, позвольте спросить, она поедет назад по этому же мосту? Безумие. Чистой воды безумие.

Библиотеку она нашла без особого труда. Библиотекарша усадила ее в маленькой комнатке, где стояло несколько шкафов с микрофильмами. Десять минут Клэр пролистывала газеты, начав со второй недели января далекого 1973 года. Она уже было решила, что детектив Патрик ошибся, как вдруг увидела то, что искала – на первой же странице издания за 14 января.

Сообщение занимало всего один столбец. Заголовок гласил: РЕБЕНОК РАЗБИЛСЯ НАСМЕРТЬ ПРИ ПАДЕНИИ С МОСТА. Клэр нажала на кнопку, чтобы выделить нужный фрагмент.

Вечером 10 января бушевала сильная метель, говорилось в статье, из-за чего на мосту не было машин. Однако о самом падении упоминалось лишь в общих чертах. Погибший, десятилетний Чарльз, был братом-близнецом Марго. Еще один брат, пятнадцатилетний Рэндалл, тоже находился на мосту. Когда Чарльз упал, Марго и Рэндалл попытались спуститься с насыпи, чтобы добраться до тела. Во время спуска Марго тоже сорвалась и упала вниз. Рэндалл принес ее домой – тащил на руках целую милю. В конце статьи говорилось о том, что Марго находится в близлежащей больнице в состоянии комы. Никто не знал, насколько обширными были ее травмы и сможет ли она вообще оправиться от них.

Добрых две трети статьи было отведено под весьма впечатляющую, хоть и достаточно краткую, биографию близнецов. Отец их был классическим пианистом, а детей и вовсе называли вундеркиндами. За год до этого они выступили в Карнеги-холле, на юношеском концерте, а в следующем году их уже ждали в Джуллиарде.

Как-то не сходится, подумала Клэр. Она с трудом представляла себе этих гениальных детишек в таком крохотном и скучном городке, как Харперс Ферри.

Было уже темно, когда она наконец добралась до дома. Прямо из машины Клэр открыла центральную дверь их общего гаража. Заехав внутрь, она ощутила обманчивую радость при виде красной «Тойоты» Сьюзан, и ей пришлось напомнить себе, что дочери нет дома. Сьюзан звонила прошлым вечером. Сказала, что приедет за машиной где-то через пару недель.

Джон купил в супермаркете жареную курицу и картофельный салат, и Клэр присоединилась к нему за кухонным столом. Она пересказала ему содержание статьи, и Джон даже задал несколько вопросов, но был при этом непривычно тих и задумчив. Очевидно, что Марго Сен-Пьер ничуть не занимала его мысли. После ужина Клэр перевела разговор на выездной семинар, и к Джону понемногу вернулось присущее ему оживление.

Уже в постели он крепко прижал к себе жену.

– Я беспокоился за тебя, – признался он.

– Совершенно напрасно.

Он провел рукой по ее обнаженной спине.

– Ты была тогда сильно расстроена. Я боялся, что эта поездка может вернуть тебя в прежнее состояние. Не слишком-то разумно было отправляться туда одной.

– Прогуляться в такой солнечный денек – одно удовольствие, – Клэр коснулась уголка его губ. Ей так хотелось вновь увидеть его улыбку. Джон немного помолчал.

– Ну, теперь-то ты можешь забыть о Марго? – спросил он наконец.

Клэр помедлила с ответом. Жаль, что он вообще задал этот вопрос.

– Мне бы хотелось, но есть еще кое-что, что я должна сделать, – сказала она. – Я собираюсь побеседовать с социальным работником из больницы Эвери. После этого, надеюсь, я навсегда распрощаюсь с Марго.

Джон вновь погрузился в молчание. Было слышно, как где-то в лесу треснула и обломилась ветка.

– Ради чего ты затеяла это, Клэр? – поинтересовался он.

– Сама не знаю, – Клэр пробежала пальцами по его груди. – Я пытаюсь забыть о случившемся, но оно не желает отпускать меня.

Джон нежно коснулся ее щеки.

– Неприятно, что и говорить, – заметил он.

– Именно. Я думаю, единственный для меня способ распрощаться с воспоминаниями – это узнать о случившемся как можно больше. О том, почему это произошло. Я была последним человеком, которому довелось поговорить с Марго. Последним, у кого был шанс что-то изменить.

Джон ничего не сказал на это. Молчание затянулось, и Клэр, не выдержав, приподнялась на локте и заглянула мужу в глаза.

– Сердишься на меня? – она не привыкла к его неодобрению.

Джон покачал головой и вновь коснулся ее щеки.

– Как бы я хотел, чтобы ничего этого не было, – промолвил он. – Но что случилось, то случилось. И теперь ты должна сама найти способ, который позволил бы вернуть тебе душевное равновесие.

– Тебе незачем копаться в этом вместе со мной, – заметила Клэр. Для нее не было ничего хуже его недовольства. Наклонившись, она поцеловала мужа. – Ну что, твой пыл еще не пропал?

– Что? Ах, да, – улыбнулся он. – Кое-что осталось.

Она вновь поцеловала Джона, а затем сдвинулась так, чтобы свободно касаться его век губами и кончиком языка. Этим утром Джон как раз объяснял Полу Стэнвику, что тот найдет у себя такие эрогенные зоны, о которых прежде и не подозревал. У Джона такой эрогенной зоной были веки.

– М-м-м, – простонал тот. – Похоже, мой пыл еще не угас.

С новой вспышкой энергии он перекатил ее на спину и начал настойчиво целовать. Клэр ощутила его губы у себя на лице, затем на шее, а затем и на груди. Дыхание у нее участилось.

– Ну как? – сказал Джон, на мгновение отрываясь от нее. – Тебе нравится?

– Еще бы, – ответила она, невольно простонав, когда губы его стали еще настойчивей. – Да, Джон!

Они были любовниками двадцать три года и прекрасно успели изучить друг друга. Но у этих шуточных расспросов была своя цель: беседа стала для них своего рода афродизиаком. Особой эрогенной зоной. Раньше этого было достаточно, чтобы завести Джона. В последнее время, впрочем, такое случалось нечасто. «Это просто возраст», – пыталась успокоить его Клэр, хотя и понимала, что дело тут в травме. Наверняка Джону это было известно не хуже нее.