Машина Апокалипсиса - Андрей Астахов

– То есть оттяпали у них рога?

– Ну да. Вам что-то не нравится?

– Почему же, вполне приятные скотинки. Глаза у них добрые.

– У вас не возникнет с ними проблем. К тому же до Лоэле не так далеко. Быстрым шагом доедете к завтрашнему утру.

– Сколько я вам должен за аренду единорогов?

– Нисколько. Это я вам обязан, мессир рыцарь. Все, о чем я вас попрошу – оставьте единорогов на ферме старика Яна у Западных ворот Лоэле. Я потом их заберу.

– Вы очень великодушны, – я пожал руку Винициусу. – Мы отправимся в путь немедленно.

– Как, сэр рыцарь уже хочет нас покинуть? – с милым сожалением спросила Азель.

– Увы, мадемуазель, – я снова расшаркался и пристально посмотрел на красотку. У меня возникло подозрение, что девушка вполне созрела для того, чтобы отказаться от удовольствия ездить на рогатом единороге ради других развлечений. Марика за моей спиной многозначительно кашлянула в кулак.

– Я провожу вас до дороги, – сказала Азель, седлая своего Серафина.

Благодарно кивнув Азель и ее отцу, я забрался в седло. Езда верхом – не мой конек (прошу прощения за каламбур). За свою жизнь я дважды ездил на лошади, и оба раза закончились одинаково, лошадь меня сбросила. Впрочем, единорог повел себя очень деликатно, пошел осторожным шагом, будто чувствовал, что на его спине сидит полнейший профан в искусстве верховой езды. Марика управлялась со своим скакуном куда увереннее.

– До встречи! – крикнул мне Винициус. – Будете в наших краях, непременно заходите в гости.

– Разумеется, мэтр, – крикнул я. – За единорогов не беспокойтесь, доставим их по адресу.

Винициус еще долго махал нам рукой вслед, но я уже не думал о нашем гостеприимном натуралисте. Езда на единороге оказалась не таким уж приятным делом. Мы не отъехали и на километр, а я уже почувствовал, что очень скоро на моей заднице не останется ни одного живого места. К тому же Азель время от времени переходила с неторопливого шага на рысь, и наши с Марикой скакуны тут же следовали примеру своего рогатого собрата. Эту рысь я ощущал всем телом, а главное, его нижней частью. Короче, когда мы выехали на тракт, я сильно жалел о том, что попросил Винициуса одолжить нам этих животных.

– Сэр рыцарь, – сказала торжественно Азель, едва мы оказались на дороге, – еще раз благодарю вас за мое спасение. Помните, что я… что мы будем всегда безмерно рады видеть вас у себя в гостях. А теперь мне придется вернуться домой. Счастливого вам пути!

– Не сомневаюсь, что мы еще встретимся с вами, – сказал я.

– Как это мило! – сказала Марика на сидуэне.

Мы двинулись по дороге со скоростью, которая очень устраивала меня и, скорее всего, не устраивала наших единорогов. Но все равно, я чувствовал себя так, будто еду на мотоцикле без рессор. Судя по насмешливому взгляду Марики, она прекрасно понимала, что я испытывал.

– Рыцарь, не умеющий ездить на лошади, – сказала она наконец. – Забавно!

– Вот только иронии не надо, – огрызнулся я. – Ты тоже много чего не умеешь делать.

– Ну-ну! – сказала Марика и перевела единорога на быструю рысь.

В конце концов мне удалось поймать ритм колебаний спины животного, и мне сразу стало легче. Однако теперь меня начали мучить приступы дурноты – вот уж никогда не думал, что от езды на лошади может случиться морская болезнь! Тем не менее, мы уверенно продолжали ехать вперед, оставляя позади версту за верстой. Похоже, я все-таки научусь ездить верхом. Главное, что Ланселот меня не пытался сбросить и вел себя вполне покорно.

– Надеюсь, дракон, от которого мы слызнули в лес, не устроил нам засаду где-нибудь за поворотом, – сказал я Марике. – Очень не хочется снова увидеть эту гадину.

– Странно, что дракон свил себе гнездо так близко от Лоэле, – заметила Марика. – Обычно драконы держатся подальше от людей. Не любят они человеческое общество.

– И слава Богу, – вздохнул я. – Мне они тоже совсем не по душе.

Солнце пошло на закат, когда мы доехали до небольшой гостиницы с поэтичным названием «Дом плакучих ив». Сам не помню, как я слез с единорога – ноги у меня не гнулись, и все мышцы нестерпимо болели. Хозяин гостиницы сообщил нам, что до Лоэле осталось миль двадцать, не больше. Это радовало – очень скоро я отделаюсь от своего единорога и никогда в жизни не сяду больше в седло.

– Ужинать будете? – спросил хозяин, глядя то на меня, то на Марику.

– Непременно, – сказал я. – Ужин пусть подадут в комнату. Мне не терпится лечь и отдохнуть.

– Как будет угодно господину рыцарю.

Нет, все-таки обращение «господин рыцарь» гораздо больше ласкало мой слух, чем «лох»! Я расплатился с хозяином за комнату и за ужин, и мы с Марикой поднялись наверх. Марика тут же разлеглась на кровати со стоном, который яснее ясного доказывал, что езда на единороге доконала и ее.

– Стяни с меня сапоги, пожалуйста, – попросила она.

– Если хочешь, я могу тебя раздеть.

– О, только не сейчас! Дай мне прийти в себя.

– Ты же хорошая наездница, Марика. Чего это ты так расклеилась?

– Не знаю. Наверное, с непривычки. Да и седло мужское. Спину будто огнем печет.

– Это была твоя идея насчет единорогов, – попенял я. – Может, оставим их тут?

– Мы обещали Винициусу оставить их на ферме Яна. Надо держать слово, милый. И сделай мне, пожалуйста, массаж.

– С превеликим удовольствием, – я стянул с Марики курточку и начал разминать ей мышцы спины от шеи и до ягодиц. Марика охала и стонала так сладострастно, что я почувствовал определенное возбуждение. Однако тут появился слуга с подносом. Он застыл в дверях, наблюдая за моими действиями.

– Поставь на стол и ступай, – велел я ему, продолжая поглаживать и мять мою вампиршу.

Я делал массаж еще минут пять, после чего Марика заявила мне, что еще никогда не чувствовала себя такой счастливой.

– Отлично, – сказал я. – Теперь надо поесть.

– Я немного полежу. А ты ешь.

– Может, тебя покормить с ложечки?

– Ну, уж нет. Я вообще-то совсем не хочу есть.

Внезапно я понял, почему Марика так устала и расхандрилась. Ей нужна кровь. Она об этом не говорит, но не надо быть великим умником, чтобы догадаться, в чем тут дело.

– Надо было попросить задержаться этого мальчишку-слугу, – сказал я, ломая на тарелке жареную курицу. – Может, его кровь бы тебя подбодрила.

– Это не смешно, Осташов, – Марика посмотрела на меня тяжелым взглядом. – Мне действительно нездоровится.

– А как же твои болюсы? Твой вампирский антипохмелин?

– У меня их больше нет.

– Пожалуй, мне придется стать твоим донором, милая.