Летнее королевство - Джиллиан Брэдшоу

встретились и наши взгляды. Она опять покраснела, и я почувствовал, как дрогнула ее рука. Я с поклоном передал ей кувшин, она наполнила мой кубок, поклонилась и отошла к своему столу. Но как отошла! Кровь вскипела во мне.

Мы остались в Эбрауке. Люди Брана старались нас не замечать. Некоторые нарывались на ссору, но я поговорил со своими товарищами, и они успешно избегали любых неприятностей. Однако при таких отношениях долго оставаться в Эбрауке невозможно. Я отчаянно хотел вернуться к своему милорду. До меня дошли слухи о том, что Братство выступило из Камланна в боевой поход. Все они были там: мой брат Агравейн, мои друзья Кей, Бедивер и остальные; а я сидел в Эбрауке, как соломенное чучело. Да, Артур приказал мне оставаться здесь. Да, для меня честь получить и выполнить такое задание, но уже начало мая, а ничего не меняется! Я готов был убить кого-нибудь от нетерпения. А потом я случайно встретил Элидан и забыл обо всем.

Примерно через неделю после нашего приезда я пошел в конюшню, чтобы проведать Цинкаледа. Она была там и с восторгом смотрела на коня. С самого пира мы не виделись. Когда я подошел, она опять покраснела и вышла из стойла.

«Не бойся, — сказал я ей, — он не причинит тебе вреда». Она во все глаза смотрела то на меня, то на коня. Я вошел в стойло и поймал повод Цинкаледа, он фыркнул и уткнулся носом в мое запястье. «Видите? — сказал я девушке. — Он очень нежный». Она молчала. «Не хотите посмотреть, каков он на ходу?»

Она медленно вошла в стойло с противоположной стороны. Очень осторожно протянула руку и погладила лебединую шею. Цинкалед посмотрел на нее с подозрением и тряхнул ушами. Она улыбнулась.

«Его зовут Цинкалед? — тихо спросила она, а мне показалось, что я слышу нежнейшую ноту, сыгранную на флейте. — А правда, что он не из смертных земель?»

Я кивнул, она недоверчиво улыбнулась, и тогда я рассказал ей всю историю. Я редко говорю об этом, и никогда не рассказывал посторонним. Но в ней было столько очарования, и у нее так сияли глаза, когда она слушала меня, приоткрыв рот…

«Так что с конем мне повезло, — сказал я ей, закончив рассказ, а потом неожиданно добавил: — Но ему, как и любому другому коню, нужна разминка. Не знаете ли, миледи, где мы могли бы немного проехаться?

— Здесь недалеко лес Херфидс-Вуд, — отвечала она. — Очень красивое место. Там есть где разбежаться такому коню, — и добавила после недолгой паузы: — Я как раз собиралась сегодня прогуляться верхом в тех местах. Могу проводить…

— Буду весьма признателен, — с глубоким поклоном ответил я.

Я не нарушил никаких приличий. Был очень вежлив. С ней же были слуги. Но разговаривать-то мы могли совершенно свободно. Поездка получилась великолепная. Не помню, о чем мы говорили, просто болтали. Мне удалось рассмешить ее. О, как она смеялась! Слушая ее смех, подобный шелесту птичьих крыл, я сам чуть не взлетел! Когда мы вернулись в Эбраук, я спросил, не знает ли она других хороших мест поблизости. Лес Херфидс прекрасен, но в разнообразии есть свое удовольствие. Она предложила посмотреть рощу Брин Нерт. Туда мы и поехали на следующий день. И на следующий, и на следующий… И мир вокруг меня наполнился солнечным смехом, мерцающим и танцующим.

Но через пять дней она появилась с холодным застывшим лицом и сказала, что никуда не поедет. Я хотел спорить, настаивать, но она извинилась и ушла. В конце концов, я отправился один, злой, как демон, и скакал, пока Цинкалед не вспотел, а это немалый путь. Я все понимал. Бран начал что-то подозревать, и неудивительно, мы же не скрывались. Он, конечно, поговорил с Элидан, и, конечно, настроил ее против меня. Наверное, мне вообще не надо было приглашать ее на эти прогулки. И надежды, которые я питал, конечно, следовало признать безумными. Брат любил ее, и она любила его, если уж на то пошло. Даже если бы у меня были серьезные намерения (а их не было), и тогда ничего бы не получилось. Брачный союз с женщиной из клана врагов Пендрагона немыслим. А если это простая интрижка, то у Брана появляются веские причины выступить против милорда Артура. А я в неоплатном долгу перед моим господином. Исходя из моей задачи посланца Верховного Короля, а также из уважения к знатной женщине, христианке, следовало оставить девушку в покое.

Я решил вести себя предельно вежливо, но не более того, и следовал этому намерению примерно неделю. Но во снах, или играя в одиночестве на арфе, я думал только о ней, прикидывал, как бы нам обмануть Брана. О, мне в голову приходило множество способов! А потом однажды я увидел ее в коридоре дворца, одну, и, не задумываясь, схватил за руку и очень тихо шепнул на ухо: «Завтра, после обеда я буду в лесу Херфидс». Я пошел дальше, но спиной ощущал ее растерянный взгляд. Позже, поразмыслив, я понял, что сделал глупость, и решил ни в какой лес завтра не ездить. Но, конечно, поехал. Около часа я скакал взад и вперед, плюнул и решил возвращаться. И на опушке леса встретил ее. С ней был только один слуга, старик с половиной уха, и он смотрел на меня довольно неприязненно.

Слетев с коня, я подбежал и поймал ее кобылу за уздечку. «Вы пришли», — только и смог вымолвить я. Она взглянула серьезно и кивнула, затем высвободила ногу из стремени и спрыгнула с лошади. Я поймал ее. Ветер взметнул ее волосы, но глаза Элидан оставались спокойными, как небо над головой, и такими же глубокими. Нас коснулась сила, которая движет всей жизнью, и в какой-то момент мне почудилось, что мы стоим между небом и землей. В тот короткий миг, когда я помог ей сойти с лошади, я услышал, как бьется ее сердце. Мне показалось, что я держу в руках ласточку. Чудо этого ощущения переполнило меня. Мы стояли и смотрели друг на друга, а мне казалось, что смотрим в море света, в огонь, пылающий за пределами мира, а, может быть, между нами встало некое размытое видение. Но я держал в руках молодое сильное тело, рядом были голубые глаза и облако светлых волос. «Ты пришла», — снова повторил я и поцеловал ее.

«Да, — просто