Черная книга времен - Леонид Влодавец

Тут высокоученый осекся, закрыл руками лицо, точнее, бороду — ибо только она высовывалась из-под капюшона, — и горько зарыдал. Андрюшка как-то сразу догадался почему. Не иначе, реликвии драконитов каким-то образом достались Помпилиусу. Неужели ему уже пятьсот лет? Конечно, лицо разглядеть невозможно, но, несмотря на то что борода у него седая, и руки старческие, и голос, больше семидесяти-восьмидесяти ему никак не дашь…

Минуту или две все тягостно молчали, а Помпилиус рыдал и шмыгал носом. Потом он наконец справился со своими нервами и вновь заскрипел из-под капюшона, сразу же подтвердив Андрюшкины предположения:

Этим несчастным, не ведающим, что творит, был я, грешный, совсем еще молодой и любознательный юноша. Я мечтал о славе доблестного рыцаря, воина, но уродился слабым и болезненным, а потому мечты мои остались неосуществленными. Отец пожелал, дабы я ушел в монастырь и посвятил себя служению Господу. Но я, хоть и не решился противиться воле родителя, не мог смириться с уготованной мне участью. Став послушником, я по-прежнему грезил военными подвигами и мирской славой. В то же время я понимал, что страдая неизлечимыми недугами и природной слабостью, никогда не смогу добиться желаемого. Не раз я возносил к Богу горячие молитвы дать моему телу здоровье и силу, но увы — по-прежнему оставался больным и слабым. Теперь-то я понимаю, что Ему угодно было ниспослать мне земные страдания, дабы испытать крепость моей веры, и, увы, испытания сего я не выдержал…

Помпилиус тяжко вздохнул и продолжил:

Вера надломилась во мне, душа ослабла, и я направил стопы к знахарю-чернокнижнику, обитавшему в лесу поблизости от монастыря, намереваясь заплатить ему чем угодно за излечение от хворей и слабости. Знахарь сказал: «Если ты принесешь мне три вещи, о которых я тебе расскажу, то сможешь не только сам исцелиться, но и исцелять других. Братия признает тебя за святого, и ты обретешь великую славу!» Когда я спросил его, почему он сам не отправится за этими вещами, знахарь ответил, что слишком стар и болен, чтоб предпринимать столь длительное путешествие. Если же я принесу ему распятие, идола и несгораемую свечу, то он сможет исцелить свои хвори и вернуть себе молодость. И он поведал мне, куда я должен направиться. Много позже я узнал, что у него имелась «Великая книга времен», которую он сумел прочесть, применив магические заклинания. Именно там было написано, где находятся реликвии драконитов. Причем если какая-то из трех вещей меняла владельца или перемещалась из одного места в другое, то, соответственно, менялась и запись в книге…

Может, высокоученый отец Помпилиус сократит свое печальное повествование? — заметил Великий магистр Амбициус. — Стоит ли нашему будущему избавителю знать все подробности ваших трехлетних скитаний?

Как будет угодно высокочтимому. — Помпилиус смиренно наклонил капюшон. — Не буду утомлять ваши уши подробным рассказом, скажу лишь, что для того, чтоб заполучить в свои руки реликивии драконитов, мне пришлось нарушить три божьих заповеди. Несгораемую свечу я попросту украл из одного французского монастыря и нарушил заповедь «не укради». Распятие я подобрал на дороге, после того как оно выпало из дырявой сумы паломника, шедшего в Рим, и после ложно поклялся на Библии в том, что оно принадлежало мне, нарушив заповедь «не лжесвидетельствуй». Наконец, ради золотого идола Дракона мне пришлось убить баварского купца — и нарушить заповедь «не убий». Отягощенный этими грехами и неправедно добытыми вещами, я поспешил вернуться к знахарю, но застал его лишь за пять минут до кончины. И единственным, что он успел мне сказать, было заклинание, с помощью которого открывалось написанное в «Великой книге времен»: «Графо ин номине Тартарус!» После чего знахарь испустил дух в страшных муках, и, как представляется мне ныне, душа его стала добычей Нечистого! Вот таким образом все четыре реликвии драконитов попали ко мне в руки и я оказался во власти Великого Соблазна!

То есть вы захотели воссоздать орден драконитов? — не утерпел-таки Андрюшка.

Прозорливость твоя, любезный отрок, достойна уважения, — почтительно заметил Помпилиус. — Три дня и три ночи в хижине знахаря, рядом с хладным трупом его, читал я «Великую книгу времен» и узнал историю ордена, вплоть до его весьма поучительного конца. Далее страницы оставались чистыми, но последняя запись гласила: «Аще кто пожелает узнать порядок обрядов, обычаи и таинства драконитов, должен положить сию книгу наземь, возложить на нее распятие, поставить идола Дракона поверх главы Христа и зажечь вечную свечу пред идолом, установив ее на ноги распятого. После надо произнести заклинание: «Патер, филис ет спиритус санкти — нихиль эст!» Тогда явится Наставник и даст нужные поучения».

Книга времен

— Наставник — это демон Зуубар? — догадал-я Андрюшка.

Еще раз похвалю твою прозорливость, отрок Андреас! Возможно, обладай я подобной, не навлек бы на себя и здесь присутствующих столь много бед и мучений! Тем более что благой пример и предупреждение святого Теофила были у меня перед глазами, равно как и поучительная история грехопадения Корнелиуса и других благородных рыцарей. Но я не сумел противостоять соблазну! И, составив из реликвий драконитов помянутую выше фигуру, я зажег несгораемую свечу перед идолом! После чего ее пламя стало зеленым, послышался запах серы, глаза идола засветились, а из пасти вылетел огненный клубок, переместившийся в тот угол хижины, где лежало мертвое тело знахаря. Этот огненный клубок втянулся в ноздри покойника, а затем он открыл глаза, приподнялся и встал на ноги!

Зуубар вселился в тело знахаря?! — еще раз проявил прозорливость Тимофеев.

Истинно! И с той поры я надолго оказался под его полной властью, не делая ни шага против воли посланца Сатаны. Причем если прежде, стремясь к подвигам на ратном поприще, я намеревался свершить их во славу божью, то отныне мной овладела мечта о власти, причем власти тайной, когда люди, стоящие выше меня, подчиняются мне, почти незаметному и, казалось бы, ничтожному человеку. Такова была прихоть демона Зуубара. Именно поэтому я не стал воссоздавать орден самолично, а сперва отвратил от Христа высокоученого отца Мобилиуса и по наущению демона Зуубара внушил ему постулаты драконит-ской ереси. Мобилиус же долгое время считал, будто самостоятельно пришел к этим ложным истинам под влиянием тринадцатого созвездия, не входящего в обычный зодиакальный круг, — Дракона. Затем Мобилиус вовлек в ересь достославного рыцаря Александра фон…

Я не желал бы, чтоб здесь прозвучала славная фамилия, которую я опорочил! — перебил магистр Аллезиус.

Уступая вашему требованию, мессир, я не стану ее упоминать, а лишь сообщу, что вы приняли свое нынешнее имя, лишь вступив в орден драконитов. Кроме того, вашими стараниями, мессир Аллезиус, был вовлечен в братство драконитов барон фон… Словом, тот, кто ныне именуется Великим магистром Амбициусом.

Да, это так, — кивнул тот.

ПРЕДНАЧЕРТАНИЕ

Обращаю твое внимание, любезный отрок, что нынешний орден воссоздавался не так, как орден времен Корнелиуса, — произнес Помпилиус после небольшой паузы. — Ибо демон Зуубар знал, что святой Теофил наблюдает с небес за тем, что творится на Земле, и постарается противодействовать возрождению еретического ордена. И потому Зуубар постарался представить дело так, будто идея возрождения ордена исходит не от меня, а от месси-ра Амбициуса. К тому же демон внушил нам, что надо как можно скорее увеличить число рыцарей.

Сделать сие быстро путем отвращения от истинной веры натуральных людей, как это происходило во времена Корнелиуса, было невозможно, да и опасно, ибо кто-то из них мог, раскаявшись в содеянном, уведомить святую инквизицию, строго следившую за чистотой веры. И потому, пользуясь тем, что нам открылось колдовское умение творить живое из неживого, мы, четверо первопосвященных, создали путем колдовства несколько сот человекоподобных существ-кадау-русов. Внешне, кадаурусы выглядели как люди, но не имели душ и всецело подчинялись тем, кто их сотворил при помощи колдовства. То есть в конечном счете даже не нам, первопосвящен-ным, а демону Зуубару.

Но ведь раз у них душ нет, — рассудительно заметил Тимофеев, — то демону от них и поживиться нечем. Зачем ему эти кадаурусы понадобились?

А потому, любезный Андреас, что даже очень крепкий в истинной вере человек, видя множество людей, одержимых иной идеей, может ощутить сомнения, а то и вовсе признать истину заблуждением. Тем более что кадаурусам неведомы страх и сомнения, их невозможно усовестить и переубедить. Милосердие, любовь к ближнему, понятие о добре — для них звук пустой. Будучи посланы в битву, кадаурусы будут разить насмерть всех и вся. Сами они, правда, из плоти и крови, а потому тоже смертны, но гибнут лишь от попадания стрелы в глаз или от отсечения головы. Все прочие раны затягиваются на них уже через пять минут. К тому же пораженный насмерть кадаурус мгновенно распадается на атомы и высвобождает при этом огромную дьявольскую энергию, которая способна сбить с коней сотню тяжеловооруженных всадников. Войско из тысячи кадаурусов способно одолеть стотысячную армию! А это весьма соблазнительный пример и доказательство того, что драконитская вера — истинна, ибо несет с собой великую силу и неуязвимость. Лавина вероотступничества могла таким образом нарастать с огромной скоростью. Вся история Европы и мира могла бы пойти совершенно иным, страшным путем!