Подрывник - Юрий Корчевский

— Понял. Сейчас отдыхать. Рогозин, на пост. Ночь опять бессонная предстоит.

Саша уснул быстро.

Проснулся он от толчка. Рядом с виноватым видом стоял Сергей.

— Что случилось?

— Окруженец, старшина этот, исчез.

Остатки сна сразу улетучились.

— Как?

— Сказал — до ветру хочет. Ушёл — и с концами.

Саша сел, бросил взгляд на мост. Тревоги там не было, часовые стояли у будок. Если бы старшина хотел сдать их немцам, он бы в первую очередь туда пошёл. Скорее всего, он увидел, что их двое, понял, что они тоже от своих частей отстали, и счёл за благо смыться. Зачем только напрашивался? Одно плохо: старшина знал, где у них пристанище. Саша посмотрел под дерево: пулемёт стоял на месте.

— Чёрт с ним, наука будет. Отлежимся до вечера здесь, а вечером уйдём — совсем уйдём. Ты ложись, Сергей, поспи, я подежурю. Жалко, место хорошее, за охраной моста наблюдать можно.

— Ага.

Сергей улёгся и почти сразу же уснул.

Саша отошёл от днёвки метров на двадцать и улёгся в высокую траву. Не должен вроде старшина немцев привести, но поостеречься надо.

Послышался шорох. Саша сразу насторожился, поднял автомат.

Но это возвращался старшина. Через плечо у него был переброшен крестьянский мешок, в каких обычно картошку на телегах возят.

— Стой! — тихо скомандовал Саша.

Старшина замер.

— Ты куда и зачем отлучался?

Старшина с шумом выдохнул.

— С женщиной-то я вчера о еде и одежде договаривался, вот — принёс.

— Почему разрешения не спросил, тайком?

— Боялся — не отпустите.

— А не боялся, что в лоб стрельну?

Старшина пожал плечами.

— Показывай, что принёс?

Борис развязал горловину мешка и вытащил ситцевую рубашку и чёрные штаны. Всё остальное место занимала картошка.

— Во, бульба. Сварим — всё еда будет.

— Пока не получится. Если ты заметил — мост рядом, охрана. Дым от костра вмиг заметят.

Саша со старшиной вернулся к дневке. Сергей сладко спал. Пожалуй, пора есть. У них ещё была вчерашняя варёная картошка, сало и начатый каравай хлеба.

— Подъём! — скомандовал Саша Сергею на ухо. — Обедать пора!

Они разделили на троих картошку, сало, хлеб и съели всё подчистую, до крошки.

— Значит, так. Через час выходим, придётся сегодня потрудиться.

Сергей догадывался, куда и зачем они пойдут, а старшина помалкивал.

Уже затемно они добрались до немецкого склада с авиабомбами.

— Лежите здесь. Если поднимется тревога, и меня обнаружат — отвлеките огнём.

Собственно, автомат, да и то Сашин, был у Сергея — так же, как и пистолетик. Старшина был безоружен. Пулемёт решили не брать — лишний груз, а они не воевать идут.

Саша подполз довольно близко к колючей проволоке. Буквально в десяти шагах от него проходил часовой. На складе соблюдалась светомаскировка, света не было. Это и помогало, и мешало.

Саша по часам засёк, как часто проходил тут часовой. Получалось — пять минут и двадцать секунд. Туда-то он проползёт, а вот как назад, с бомбой?

Как только часовой прошёл, Саша выждал минут тридцать и быстро пополз к колючей проволоке. Проволока на кольях была натянута плохо и всего в три ряда. Саша перевернулся на спину, приподнял рукой нижний ряд и прополз. Потом вновь перевернулся на живот, встал на четвереньки и уже через несколько секунд был у штабелей, под маскировочной сеткой. Через щели в обрешётке он руками ощупывал бомбы. Ему нужна была маленькая, килограммов на двадцать пять — с пятидесятикилограммовой бомбой проблем больше, а «сотку» он просто не сможет дотащить или докатить.

Во втором штабеле попалась небольшая на ощупь бомба.

Саша расстегнул три замка, поднатужился и, вытащив бомбу из обрешётки, положил её на землю. Что-то он ошибся, тяжела бомба, скорее всего — на пятьдесят килограммов. Но времени лазить по штабелям у него уже не было.

Он пронёс бомбу на руках до конца маскировочной сетки, улёгся. За колючей проволокой прошёл часовой. Саша пополз и потащил за стабилизатор бомбу. Подтянув её к «колючке», пополз назад, под сетку. За один раз он не успеет, однако лучше потерять немного времени и обойтись без шума.

Часовой не спеша проследовал обратно. Там он должен встретиться с другим часовым.

Саша метнулся к «колючке» и пополз, таща за собой бомбу. Хорошо хоть гладкая, зараза, по земле скользила.

Часовые встретились, заговорили.

Саша преодолел «колючку», потом встал, взял бомбу на руки и зашагал прочь. Он уже понял, что ползти и тащить за собой бомбу будет мешкотно, что он не успеет. И только он отошёл метров на двадцать — двадцать пять, как часовой двинулся обратно.

Сердце у Саши колотилось, он старался дышать реже и тише. Полежав, успокоил дыхание, потом поднялся, взял бомбу и стал удаляться от склада.

Сил хватило метров на шестьдесят, да и кто сможет измерить пройденный путь ночью, в темноте и с грузом?

Саша оставил бомбу и пополз к месту, где остались Сергей с Борисом. Они вздрогнули, когда он появился слева — с этой стороны его не ждали.

— Старшина, ползи за мной, только тихо, немцы рядом.

Они добрались до бомбы.

— Берись.

Назад ползли вдвоём, таща за собой бомбу. Когда добрались до Сергея, стало легче — он подменил Сашу. А потом и вовсе встали в полный рост.

Бомбу несли Сергей и Борис, а Саша шёл впереди, справедливо полагая, что поскольку самую опасную часть работы сделал он, пусть теперь попыхтят они.

Старшина с сержантом останавливались на отдых через каждые сто метров. Нести было неудобно, рёбра стабилизаторов резали руки. Потом догадались — под стабилизатор на ладонь подсунули гимнастёрку.

Они едва управились дотащить бомбу до места днёвки к рассвету.

Старшина без сил плюхнулся на землю, опёрся спиной о ствол дерева и спросил:

— Сержант, зачем тебе бомба?

— Берлин бомбить буду, — отшутился Саша.

— Шутишь? Мост взорвать хочешь? — он показал рукой в сторону моста.

— Хочу — вместе с поездом.

— Сложно. На бомбе взрывателя нет.

— О, специалист! Знаю, что нет, гранатами попробую. А сейчас — всем отдыхать, вымотались.

Все трое действительно настолько вымотались за ночь, что даже про еду не вспомнили, и проспали почти до вечера.

Они доели консервы. Желудок просил ещё, но из запасов оставалась только сырая картошка. Варить её было не в чем — котелка нет, да и опасно: ночью виден огонь, днём — дым от костра.

— Вот ведь незадача, прямо как в поговорке — видит око, да зуб неймёт, — сетовал старшина.

— Это вроде как наш НЗ, — пошутил Саша.

— Ладно, забудем про еду. Ты, старшой, думаешь мост рвать? Похоже, нам придётся принимать участие, так что посвяти в свои планы.

— Полагаю взорвать днём. Я уже засекал время. Поезда, правда, не по расписанию ходят, но раз в час, а то и в полчаса — обязательно. Как только поезд пройдёт, у нас небольшой запас по времени будет. Старшина, ты как стреляешь?

— Вроде неплохо.

— А без «вроде»?

— Из винтовки в ростовую мишень с трёхсот метров попадал.

— Сгодится. По моему сигналу ты, старшина, стреляешь из автомата по ближайшей сторожке и часовому. Их обычно двое. Один на путях, второй — в сторожевой будочке. Скорее всего, у них там есть телефон. Постарайся положить сразу обоих: будочка дощатая, пуля должна пройти насквозь. Сержант Рогозин из пулемёта снимает дальнего часового, ну и второго — в будочке. Сергей, ты старшину подстраховываешь. Мало ли что, автомат — не пулемёт. Потом хватаете бомбу — и к мостику.

— А ты? — прямо спросил старшина.

— В кустах сидеть буду и вами руководить, — засмеялся Саша.

— Всё шуточки у тебя, а дело рискованное, мне всё знать хочется.

— Боишься — сиди здесь. В такой операции предусмотреть всё заранее невозможно.

— Да, — согласился старшина.

Ночью Саша спал, а старшина долго не мог уснуть, всё ворочался и вздыхал. Не имея опыта, он переживал.

Утром Рогозин и Шередин заметно нервничали.

— Старшина, ты же связист?

— Так точно.

— Напомни, какая дистанция между телеграфными столбами?

— Двадцать пять метров.

— Ага, спасибо.

Значит, ему придётся срезать провода с двух пролётов. Но связь рвать по-любому надо.

Из-за дальнего поворота показались клубы дыма, потом они услышали тяжёлое пыхтенье паровоза и перестук колёс.

— Занять места, зарядить оружие.

Сергей и Борис улеглись на землю. Сергей сноровисто откинул приклад лентоприёмника на пулемёте, заправил ленту, защёлкнул крышку и передёрнул затвор. Видно было по всему — он уже умел обращаться с немецким пулемётом. Прицел выставил на сто метров.

Старшина с автоматом возился дольше, но под приглядом Саши всё сделал правильно, в конце целик на прицеле перекинул.

— Готовы?

— Готовы.