Продавшие социализм: Теневая экономика в СССР - Роджер Киран

«Крестьянин ворует фураж из колхоза с тем, чтобы кормить скот у себя на дворе. Рабочий ворует материалы и инструменты, при помощи которых совершает свою «собственную» деятельность. Врачи воруют лекарства, водители — бензин. Общественные машины зачастую выполняют роль «частного такси». К «черному рынку» подъезжают целые грузовики дефицитных товаров и материалов. Государственным транспортом и материалами, нередко в официальное рабочее время, строятся дачи или проводятся капитальные ремонты частных жилищ. За государственный счет идет поставка запчастей и ремонт частных машин и т. п».

Наряду со столь широкой практикой более или менее мелких присваиваний, в ходу были и необыкновенно хорошо организованные и продуманные систематические кражи «оптом». Здесь, как правило, «работали» уже слаженные «профессиональные» преступные формирования, способные наносить дерзкие и по-настоящему серьезные удары. Сюда можно отнести, например, практику присваивания со стороны определенных хозяйственных руководителей чрезвычайно больших количеств дефицитных товаров и материалов. Их умышленно браковали, с тем чтобы потом «сплавить» на «черный рынок».

Широкое распространение приобретают также случаи, когда заведующие или даже отдельные служащие государственных складов просто «сплавляют на сторону» значительную часть товаров, пользующихся наибольшим спросом. Таким образом, они обеспечивали себе дополнительные доходы, получаемых от «спецклиентов», или от продажи этих товаров прямо на «черном рынке». Товары длительного употребления, такие, как легковые машины, за которыми иной раз приходилось несколько лет стоять в очереди, также представляли немало возможностей для получения взяток и для последующих спекуляций и перепродажи по завышенным ценам.

Сфера услуг, поддержки, ремонта, даже непосредственного производства тоже могли стать источником нерегламентированных законом доходов. Среди них можно особо выделить ремонт жилищ и легковых машин, швейные услуги, смену меблировки, незаконное строительство жилья, дач и пр. Как правило, все эти виды деятельности осуществлялись исключительно за счет государственных материалов и во время, которое считалось рабочим по официальному месту занятости.

Процессы реализации частной прибыли путем незаконной производственной деятельности зачастую приобретали масштабы настоящего «подпольного капитализма» в самом прямом смысле слова. Были случаи, когда «подпольные капиталисты» сами вкладывали деньги в организацию определенных видов производства с тем, чтобы потом сбывать продукцию исключительно на «черном рынке».

По Гроссману, чаще всего это были производства определенных видов одежды, обуви, предметов домашней утвари и обихода, украшений и т. д. Причем такая частноэкономическая деятельность, как правило, происходила на предприятиях промышленности или сельского хозяйства, являющихся государственной или общественной собственностью. Процесс осуществления данных «операций» включал в себе также взятки и подкупы определенных ответственных служащих соответствующих предприятий, которые должны были обеспечить нужное «прикрытие».

В этом плане примечательны выводы советского юриста Константина Симиса в его книге «Коррупция в СССР — тайный мир подпольного советского капитализма», изданной в 1982 году в США. На основании личных впечатлений от своей работы в 70-е годы прошлого столетия в качестве адвоката ряда видных подпольных бизнесменов, он приходит к заключению, что на практике в стране, наряду с официальной экономикой и за ее счет, функционировала также система множества частных предприятий.

На частных производственных базах из материалов общественной собственности в частных целях выпускались товары, считавшиеся в те годы дефицитными. Обычно это были определенные разновидности трикотажа, обуви, а также солнечные очки, модные сумки и т. д. В промышленных размерах делались повторные записи западной музыки, а потом выпускались на рынок. По свидетельствам Симиса, у этой системы были не только свои действительные собственники, но и «целые фамильные кланы с многомиллионными состояниями, под контролем которых находились десятки предприятий».

В результате совместной инициативы университетов Беркли и Дюка было опубликовано немало и других серьезных исследований «второй экономики» СССР. Большинство из них касались времен Брежнева, в частности, периода его правления после пережитого инфаркта и других тяжелых заболеваний. В сентябре 1985 года вышла в свет публикация Владимира Тремля о покупках пищевых товаров частного сектора в городских зонах СССР. Их объем, по данным этого исследования, достигал 3,5 миллиарда рублей за год.

Весьма любопытным было и изданное в декабре 1985 года исследование Г. Гроссмана «Советская «вторая экономика» — взгляд из парикмахерской». По его мнению, общий объем «чаевых» и взяток, которые регулярно берут при обслуживании в этих государственных предприятиях, в действительности «почти полностью определяет ее переход исключительно к секторам «второй экономики».

«Алкоголь в советской «подпольной экономике» — под таким заголовком вышло из печати опять в декабре 1985 года другое исследование Владимира Тремля. По его данным, общая стоимость незаконного производства вина, пива и других спиртных напитков, наряду с общей перепродажей напитков государственного производства по завышенным ценам, а также со стоимостью количеств этанола, украденного с государственных предприятий для частных производств, в 1979 году доходило до 2,2 % всего ВНП страны.

Изданное в апреле 1987 году в рамках той же самой инициативы двух университетов исследование Михаила Алексеева «Черный рынок» бензина в СССР», в свою очередь, предоставляет подробную информацию о масштабах непосредственных краж бензина и других видов горючего. По его данным, к концу 70-х годов в среднем от 33 % до 65 % всех покупок бензина в городских районах страны происходило за счет тех объемов, что щедро предоставлялись водителям разных видов служебных машинам и общественного транспорта по ценам ниже государственных.

В другом исследовании того же автора, посвященном проблемам частного найма жилья в СССР, содержатся вычисления о том, что за 1977 год от незаконных наймов жилплощади было получено около 15 млн. тогдашних рублей.

В изданном в феврале 1992 года исследовании Кимберли Нейгаузер о «второй экономике» в похоронном обслуживании подчеркивается, что сумма сборов от взяток и прочих неофициальных плат при похоронах в четыре раза превышает установленные государством цены на эти услуги.

Труды «Незаконный рынок наркотиков в СССР конца 80-х годов» (Кимберли Нейгаузер, 1990 г.) и «Рынок проституции в СССР» (Клиффорд Гэдди, 1989 г.) подробно рассматривают эти два важнейших направления «второй экономики» в годы перестройки.

В 2000 году одновременно в Гааге (Голландия), Лондоне и Бостоне (США) Международное издательство юридической литературы «Клюввер» выпустило в свет сборник «Экономическая преступность в СССР» (под редакцией А.В. Леденовой и М. Курчикян). Курчикян является также и автором одной из статей сборника, посвященного влиянию и проявлениям «второй экономики» в системе общественного транспорта Советской Армении.

Хотя в данной республике всегда имели место довольно специфические для нее особенности социальной психологии и обстановки, автор статьи считает, что исследованные ней явления и сделанные на их основе выводы во многом являются характеричными и типичными для страны в целом при деятельности «второй экономики». В статье содержится подробный анализ трудовой жизни водителя автобуса общественного транспорта в Армении. Его зарплата намного выше средней зарплаты по стране в целом. Вдобавок он «левым способом» обеспечивает себе также дополнительный доход, превышающий уровень официальной зарплаты. Во время рейса пассажиры платят за проезд непосредственно ему, к тому же по ценам гораздо выше установленных государством. Однако в конце рабочего дня водитель отчитывается по официальной стоимости проданных за проезд билетов. Чтобы избежать длительных простоев в автобусном парке, ему выгоднее заплатить лично кому-либо за ремонт и быстрое обслуживание его машины. Зачастую водитель сам покупал и горючее, которое в то время тоже можно было достать по ценам ниже официальных. По вычислениям Курчикян, чистый средний доход такого водителя за месяц, после вычета всех сделанных им расходов, в среднем в 2–3 раза превышал уровень его официальной зарплаты.

Дальше в своем исследовании автор подчеркивает, что вследствие определенных объективно возникших экономических проблем, а также под прямым воздействием некоторых из «реформ» Горбачева, чуть ли не все население страны тем или иным способом оказалось вовлеченным в механизмы и действия «второй экономики». В силу этого неудивительно, что в конечном итоге она стала не только преобладающей, но и прямо-таки господствующей силой всего процесса распределения основной массы товаров и услуг по всей стране.