Перемены неизбежны - Эрика Легранж

– Но, ведь вы танцевали со многими молодыми барышнями.

– Истинное наслаждение от танца я получаю только сейчас.

Девушка зарделась от таких речей. Молодой человек, решив заполнить неловкую паузу, спросил:

– Вы живете неподалеку от Моулда?

– Да, мы близкие соседи.

– Прекрасно, миссис Тренд пригласила мою матушку и меня, соответственно, погостить в этом доме целый месяц и я боялся, что умру со скуки. Но, теперь мне будет отрадно знать, что такая прелестная и умная девушка живет неподалеку и я смогу, коль вы это позволите, хоть изредка видеть вас.

Джулия нервно засмеялась, пытаясь унять свое волнение. Его речи заставляли трепетать ее сердце.

Тем временем Диана и Адорна внимательно смотрели на своих детей.

– Какая красивая пара!– молвила миссис Гембрил

– Да уж, – подтвердила ее собеседница

– Так отрадно наблюдать за вашей дочерью, в жизни не видела такой грациозной девушки, впрочем, я слышала – все самые яркие таланты протекают в крови.

Миссис Эсмондхэйл была польщена таким комплиментом:

– Что вы, нет, я не так хорошо танцевала в свое время, как моя дочь, но она очень усердная, много занималась, делала блестящие успехи в школе и я горжусь ею.

– Но, даже усердие и усидчивость, несомненно, она должна была перенять от своих родителей.

– Ваш сын тоже многое унаследовал от вас, например, красоту и изящество.

– Вы мне льстите, дорогая, миссис Эсмондхэйл. Я положила много сил, чтобы он стал таким как сейчас. Бог знает, каким ветреным ребенком он рос, – она демонстративно подняла глаза и устремилась в потолок.

– О, тогда вы заслуживаете намного больше похвалы, чем я. Со своей младшей дочерью у меня проблем не было.

– А со старшей?

Миссис Эсмондхэйл глубоко вздохнула и опустила глаза.

– Понимаю, – молвила догадливая Адорна. – она была любимицей отца.

– Как вы догадались? – удивилась Диана.

– Мужья подчас запрещают нам в полной мере заниматься воспитанием своих любимцев.

Миссис Эсмондхэйл мысленно поблагодарила ее за молчаливое понимание и поддержку от всего сердца.

– У вашего сына такой замечательный друг, – заметила Диана.

– О да, Генри – подарок судьбы для нашей семьи.

– Подарок судьбы?

– Да, он дважды выручал моего Ричарда из объятий смертельной опасности, и  я премного благодарна ему. Хотела тогда назвать этого человека своим вторым сыном, знаете, все-таки ему крупно не повезло с семьей, и со всей материнской чуткостью появилось желание подарить недостающую любовь.

Диана молча, вопросительно, посмотрела на Адорну, а та, поняв этот взгляд, молвила:

– Не могу точно сказать, каков характер на самом деле был у отца Генри, но поговаривают что это такой авантюрист, его жена извелась, беспокоясь о нем, и ушла из жизни от нервов очень рано, а ведь обладала прекрасным здоровьем в молодости. Старший сын в восемнадцать лет стал заниматься многими делами старика, пока тот претворял в жизнь свои грандиозные планы. Младшего Генри мистер Мартин отдал в пансион, но ему там уж очень не понравилось, и он попросту сбежал. Отец на него очень разгневался и выгнал, едва мальчишке минуло пятнадцать. Многие годы парень скитался заграницей, уехал в Америку, потом еще куда-то, работал не покладая рук, чтобы добыть себе средства к существованию, ввязывался в опасные дела, но удача ему улыбнулась. Когда же он вернулся, чтобы поделиться с отцом своими успехами, то застал старика умирающего, практически разорившегося и покинутого. Брат Генри умер при загадочных обстоятельствах, ходили всякие версии, что его убил давний враг отца. И теперь младший сын пытается вернуть все земли, и даже поместье, ведь дал обещание у кровати умирающего родителя. Мой сын не знал никаких ограничений и однажды, решив пройтись по лезвию ножа, чуть не поплатился жизнью, тогда-то Генри и вытащил его.

Следующий же раз оказался не менее опасным: они вдвоем верхом взбирались по опасной обрывистой тропе, да еще и после проливных дождей. Лошадь Ричарда резко рванула в сторону и поскользнулась. Генри в последнюю секунду схватил моего сына за руку, прежде чем благородное животное упало с обрыва.  После этого Генри стал вхож в наш дом не как просто, друг, как член семьи. Мы с мужем не нарадуемся, что Ричард тесно общается с ним. Жаль, что дела его так затруднены, иначе бы он давно бы уже стал прилежным семьянином.

– Но, ваш сын исправился?

– Да, сейчас немого уразумел, но думаю, что окончательно он остепениться, лишь, найдя себе достойную спутницу жизни.

– О, я вас прекрасно понимаю, – кивала головой Диана, она многозначительно взглянула на танцующих, а потом вдруг заметила свою старшую дочь, которая тихонько подошла и стояла поодаль, прислушиваясь к разговору.

– Пенелопа?! – злобно молвила Диана.

– Мисс Эсмондхэйл? – немного растерялась Адорна.

– О, дамы, я наверное помешала вам, просто мне надоело сидеть в одиночестве.

Но не только Пенелопа решила присоединиться к этим дамам. Сама Генриетта, отведя взгляд от дочери, заметила надвигающуюся угрозу. Такие увлеченные разговоры могли привести к сближению двух семейств и нанести неожиданный удар по ее собственным интересам. Кроме того, Джулия кружилась в танце с Ричардом, причем, судя по его глазам, ему это нравилось, а значит, нужно предпринять немедленно соответствующие меры.

Она плавно скользнула через весь зал и оказалась неподалеку от увлеченно беседовавшей парочки. Вторгаться вот так в разговор сразу нельзя, поэтому она сделала следующий маневр: повернулась к какой-то знакомой ей даме, мило переговорила о всяких пустяках минут пять, потом осторожно попятилась назад и столкнулась как бы нечаянно с Дианой. Миссис Эсмондхэйл и миссис Гембрил только что успели отвести взгляд от Пенелопы, как тут же перед ними выросла Генриетта Тренд.

– Тысячу раз прошу у вас прощения, – молвила она, тряхнув своим роскошным тюрбаном.

Ее карие глаза блеснули лукавым огоньком, а на губах появилась дежурная улыбка. В молодости она была хорошенькой женщиной, знающей себе цену. Ее отец был на грани разорения, когда ей исполнилось шестнадцать. С того момента выходить замуж по любви  для нее считалось большой роскошью, если предполагаемый жених был простым священником небольшого прихода. Потому, подавив в себе юношеские чувства, она дала согласие совершенно другому, которого видела пару раз. Впрочем, мистер Тренд оказался приемлемым мужем: он был умен, чтобы не довести семью до разорения. А теперь нужно было устроить судьбы своих дочерей, иначе на старости она останется ни с чем, кроме нескольких сот фунтов в год. Свою младшую дочь она намеревалась выдать замуж за кузена, который после смерти ее мужа унаследует Моулд. А вот судьба старших очень ее волновала, потому, уже несколько лет она наводила справки о респектабельных молодых людях, которые могли стать ее зятьями.

– Миссис Эсмондхэйл, ваша дочь просто ослепительна, а какой у нее галантный кавалер, – все эти речи были направлены, чтобы польстить материнские чувства, но, к сожалению, тон которым эти слова были произнесены, говорил о совсем другом: “Как посмела Джулия танцевать с Ричардом?”.

Адорна, так же как и Диана поняли тайный смысл и лишь переглянулись между собой, тем не менее, Генриетта продолжала:

– Мистер Джон Мэлон впервые танцует на балу, его мать сказала мне, что он научился всего за две недели. Правда, он еще плохой танцор, но нужно поддержать этого молодого человека, чтобы он набрался опыта.

– Ваши дочери прекрасные партнерши для танца, – молвила миссис Гембрил, – я уверена, что если они преподадут ему пару уроков, он сможет показать блестящие результаты.

Миссис Эсмондхэйл лукаво ухмыльнулась: “Не так они уж и опытны, и им придется учить этого простака намного дольше, нежели предположила Адорна”.

Генриетта,  рассыпая лестные слова, поблагодарила миссис Гембрил и добавила:

– Они погостят у нас с месяц, думаю, времени для репетиций будет предостаточно. И мы с вами сможем оценить успехи первыми.

– О нет, не думаю, что я такой хороший знаток, но вот миссис Эсмондхэйл и ее дочь – знают в этом толк.

– Да уж…. – сквозь зубы выговорила Генриетта.

Миссис Тренд была совершенно недовольна этим разговором. Скорее всего, Диана достигла лучшего взаимопонимания, нежели она. Гневно оглянувшись, чтобы найти малейший повод излить свое негодование, сия дама направилась к Саманте.

Тем временем танец закончился. Джулия просто сияла от счастья, за это время она услышала столько лестных отзывов в свою сторону, что не сомневалась уже, что покорила молодого человека. Казалось, он действительно не хочет лишаться ее общества, потому из его уст последовало предложение на второй спаренный танец. Девушка тут же согласилась и на крыльях счастья порхнула к матери.

Джон Мэлон, удостоверившись в своих возможностях, услышав лестный отзыв от Генриетты, решился немедленно ангажировать Джулию. Та еще совершено не догадывалась об этом и не заметила его, когда он близко подошел к девушке.