Я твоя истина (СИ) - Людмила Немиро

Пыхтела и ерзала на стуле, до крови натирая веревкой запястья.

— Успокойся, — перевела женщина возглас злобного турка.

Я притихла, дожидаясь, что же будет дальше. А поймав взгляд тигриных глаз, невольно сжалась. Свою смерть — вот, что я увидела в желтоватой глубине. Жестокий и беспощадный турок и не собирался со мной церемониться. В общем-то, впервые за последние годы я по-настоящему задумалась о смысле жизни.

А нужно ли мне все это? Зачем вступила в команду Миротворцев? Чем и кому это помогло? Майя, та милая темнокожая девчушка, мертва и ей, в принципе, начихать на все, что происходит в нашем мире.

Тео? Ради него пошла на это? Нет. Ему-то что? Младший Кавьяр вырос в достатке, окутанный любовью. А вот брат его хлебнул немало горя… И только теперь я могла признать — мне искренне жаль Клио. Как бы там ни было, но никто не заслужил такой участи. Однако и не ради него я оказалась среди Миротворцев. А из-за него. Именно Клио Кавьяр, мой похититель и временный владелец, оставил неизгладимый след в моей в душе.

Стоило только на долю секунды представить, вспомнить его пронзительный взгляд, как меня тут же бросало в жар. И это невыносимо мучило.

Голос турка резанул по ушам — уж слишком близко он стоял.

— Идем, — проговорила женщина после того, как мужчина освободил мои руки от веревки.

Сопротивляться было глупо. Я интуитивно чувствовала опасность. Чрезвычайно решительным было выражение лица турка. Меня немного мутило, но подозревала, что мне наверняка ввели обезболивающее. Затылок саднило и пульсировало в висках.

Уже выходя из помещения, скользнула взглядом по темной фигуре второго мужчины, которого успела приметить несколькими минутами ранее. Он был одет во все черное: рубашка, брюки, сверкающие лакированные туфли. На левом запястье золотая цепочка.

«Мистер Х» сидел на стуле почти в самом углу и лица его не было видно. Хотя он и смотрел в окно, это ничем не помогало — давно стемнело. Поэтому в отражении я лишь мельком увидела бледную расплывчатую физиономию, но странный мужик, видимо, понял, что заинтересовал меня. Он резко отвернулся, окончательно слившись с темнотой.

Хм… По телу пронеслись мурашки. А не Мухамед ли это?

Но подтолкнувшая в спину женщина, не дала до конца убедиться в своей правоте. Мне казалось, что я точно узнала бы этого мужчину, не выгони она меня из класса.

Уже в коридоре мне вдруг стало так досадно из-за предательства Фахидже. Однако я давно научилась не судить людей раньше времени.

— Что с Фахидже? — спросила у своей спутницы. — Это она рассказала обо мне?

— Нет, — качнула головой женщина, ведя меня за руку по коридору. — Селим принес весть о новенькой молодой иностранке. Фахидже помочь хотела. Только напрасно она сюда примчалась. Ахмед и так уже знает, что ты из Миротворцев. А старуха глупая лишь подлила масла в огонь…

Я ошеломленно остановилась. Ноги налились свинцом.

— Если он знает, то и… — очень вовремя умолкла, потому что женщина посмотрела на меня с любопытством.

Нельзя было называть имен. Особенно — Мухамед.

— Не бойся, — неожиданно произнесла темноволосая. — Продадут тебя по высокой цене, а это значит, что хозяин твой будет очень состоятельным.

От ярости кулаки сжала.

— И что, это должно взбодрить? — процедила сквозь стиснутые зубы. За спиной хлопнула дверь. Я проигнорировала. — Мне вполне хватило одного озабоченного урода, так что не запугаешь. Поняла?

Баба эта глупая побледнела и мимо меня посмотрела.

Пришлось обернуться. Ахмед таращился на нас со злостью, а тот второй спокойным шагом удалялся в противоположном от нас направлении. И снова мне показалось, что я его знаю.

Нахмурилась, а женщина шикнула на меня.

— Иди же…

Ох, как неприятно засосало под ложечкой. Очень нехорошо мне стало от происходящего. Упаси меня бог, еще раз попасть в лапы к какому-нибудь извращенцу.

В той комнате, куда меня привела темноволосая, был настоящий гарем. Десять девушек расположились на полу на кучах тряпья и с интересом разглядывали новенькую, то есть меня.

Вот, блядь, опять я в очередной жопе. Да что ж такое, а? Все, клянусь, — как выберусь, сразу же сменю фамилию и никто не сможет меня отыскать.

Наивные мыслишки. Но очень хотелось верить в лучшее будущее. Оптимизм — удел тех, кто не боится остаться один. А я никогда этого не боялась. Странное утверждение, что оптимистичные люди по жизни ходят в «розовых очках». На самом деле, они не умеют втаптывать себя в грязь и плакаться в чужие жилетки, в отличие от вечно ноющих пессимистов. Тех хлебом не корми, дай пожаловаться на печальный удел. Слабость — вот, в чем заключены общие беды. Нельзя давать себе спуску. Расслабившись раз, можно уже не заставить себя оторвать зад от дивана. Тогда всему приходит конец. И мечты разбиваются, и цели уже не достигаются.

Так что, войдя в помещение, я сразу всем видом своим показала, что пришла к пленницам на помощь, а не как жертва. Конечно, это было фарсом чистейшей воды. Таким образом, я пыталась поддержать упавших духом девушек, и многие из присутствующих это поняли, склонив головы и пряча глаза. Три блондинки, одна рыжеволосая, шатенки, брюнетки. Похоже, специально собирали красавиц всех мастей. Большинство похищенных оказались славянками и это подтвердило мои опасения — их выслеживали.

«Надзирательница» покинула зал и заперла нас. Так, отлично. Теперь у меня точно нет плана. Я в полной жопе.

— Ду ю спик инглиш? — спросила рыженькая с явным русским акцентом.

Я улыбнулась ободряюще и ответила на родном языке:

— Да, я знаю английский, но здесь, как понимаю, все из России?

— Не все. Аля из Польши. Русского вообще не знает, — указала девушка на русоволосую красавицу с бледной кожей.

Как-то болезненно она выглядела. Наверняка, подхватила какую-то заразу.

— Как тебя зовут? — продолжила рыжая.

— Лена.

— Я — Настя. С остальными сама знакомься. — Не помню всех имен. Я тут всего три дня.

— Думаю, дольше мы тут не задержимся, — пробормотала я себе под нос и присела на пол у окна.

«Второй этаж»: отметила про себя. Неужели они даже не пытались…

— Здесь, кстати, невысоко, — как будто между прочим произнесла я, скользнув глазами по лицам девушек.

Все немного засуетились, фыркая и тихонько возмущаясь.

— Ясно, — подняла я руку. — Вам больше нравится изображать жертв.

Настя внезапно вскочила и забормотала в полголоса.