Особняк - Иезекииль Бун

Или все же так и есть?

Нет. Он был уверен, что нет.

Шон замолчал и сделал глоток водки. Он ни за что бы в этом не признался, но было очевидно, что он нервничал, снова находясь в одной комнате с Билли. Он выглядел намного старше, чем раньше, и Шон на мгновение решил, что приехал не тот человек.

– Эмили сделала свой выбор между нами двумя уже очень-очень давно, Билли. Тебе не стоит об этом волноваться.

Наверное, он не был так уж в этом уверен. Людям свойственно менять свое мнение, и Эмили могла передумать. Вне всяких сомнений, она сделала неверный выбор.

И возможно, Билли думал так же, потому что он, казалось, рассердился.

– Ты что, – сказал Билли, – хочешь, чтобы я был сторожем? То есть ты поразмыслил, выяснил, что у нас тяжелые времена, и решил, что можно кинуть мне подачку? Хочешь заставить меня быть у тебя на побегушках, чтобы повысить свою самооценку? Ты за этим меня сюда позвал? Собираешься предложить мне жить в твоем крошечном особнячке на севере Нью-Йорка? Это что, такой странный способ вернуть былые времена, указав мне на мое место во всей этой истории? – Он встал. – Иди ты к черту, Шон. Я тебе не ручная обезьянка, которую можно держать в клетке, и не мальчик на побегушках.

Шон должен был догадаться, что Билли так отреагирует. Все вышло не так, как он задумывал. Они давно не виделись, но некоторые вещи никогда не меняются. Шон начал разговор с их общей истории, а надо было начать с вызова.

– Просто выслушай меня, ладно? – попросил Шон. – Я не стану отнимать у тебя много времени, обещаю. У меня была причина вызвать сюда тебя. Именно тебя. Я делаю это не ради благотворительности. Это никак не связано с чувством вины, и я не пытаюсь исправить ошибки прошлого. У меня есть работа, которую нужно сделать: она для Билли Стаффорда, и никто другой с ней не справится. Это не какая-то там подработка сторожем: мне не нужно, чтобы ты жил в доме, чинил бойлер, скидывал снег с крыши и занимался обычными делами, – и он не смог промолчать, – к тому же это не крошечный особнячок.

Как только слова сорвались с его губ, Шон понял, что этого говорить не стоило.

Билли помотал головой и двинулся к выходу из кабинета. Он поднялся по трем ступенькам, вышел из зоны отдыха, расположенной в углублении, и повернулся к свету, падающему из окна. Шон ринулся за ним и, схватив Билли за плечо, удивился, когда тот развернулся, замахнувшись кулаком.

Шон замер.

Билли тоже замер, все еще держа кулак наготове. Шону стало интересно, как долго они так простоят: Билли выжидал момент для нападения, а Шон думал, что его вот-вот ударят. Наконец – было такое чувство, словно прошла тысяча лет, – Билли разжал кулак и скинул руку Шона со своего плеча.

– Ты все еще собираешься испытывать мое терпение? – Шон отступил на шаг.

– Эй. Прости, хорошо? Я серьезно. Не только за… Прости, ладно? Возможно, между нами слишком много всего произошло. Возможно, это дурацкая идея. Прости. Я подумал, если ты выслушаешь меня, попробуешь выслушать…

Он опустил голову и стал ждать. Шон правда чувствовал себя виноватым не только потому, что притащил Билли сюда и начал сыпать ему соль на раны, и не потому, что не смог объяснить, в чем заключается работа. Он был виноват во всем. Из-за него больше не было того, что их связывало, и им приходилось хранить эту тайну. Винил Шон себя и за то, какие решения он принимал в прошлом. Но больше всего его беспокоило не это: даже стоя здесь, в своем огромном роскошном кабинете, и глядя на здания, принадлежащие его огромной величественной империи, где-то в глубине души он думал, не оказался ли Билли в выигрыше, покинув хижину вместе с Эмили.

К его удивлению, спустя несколько секунд Билли кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Ты извинился. Я не говорю, что прощаю тебя, но я тебя выслушаю.

– Правда? Отлично! – Шон хлопнул в ладоши и расплылся в улыбке. – Как насчет суши? Считай это поздним обедом или ранним ужином, как хочешь. Рядом с гаванью есть отличное место, откуда открывается шикарный вид.

Билли снова кивнул, и Шон прошел к двери кабинета и велел Венди вызвать машину.

По дороге туда они с Билли почти не разговаривали. Шон продолжил разговор только тогда, когда они втиснулись в кабинку у окна на втором этаже ресторана.

– Земля передавалась по наследству из поколения в поколение. Мой прадед построил особняк Игл сразу после Первой мировой войны. Это был курорт, рассчитанный на богатых и знаменитых.

– Мне все это известно, Шон. Забыл, что я провел там с тобой почти два года? Я знаю всю историю. Сколько раз мы напивались и рассказывали страшилки о том старом месте? Я помню все это дерьмо о твоем дедушке. Говорили еще о двух влюбленных подростках, которые пошли туда и пропали бесследно, и о кучке охотников, которые укрылись от грозы и один за другим странным образом покончили с собой в последующие несколько лет. Бла-бла-бла.

– Просто выслушай, хорошо? Позволь мне сделать все по-своему. Я репетировал этот момент и не хочу облажаться.

Шон включил харизму на полную, и хотя Билли мог ясно видеть сквозь всю эту мишуру, он расположился поудобнее, чтобы насладиться шоу.

– В общем, – продолжил Шон, – в те времена о нем ходила слава. Туда ездили политики, бейсболисты и кинозвезды. Все, кто хотел отдохнуть от Нью-Йорка, Бостона и Чикаго. Можешь сам проверить: это все есть в газетных вырезках. Он процветал в годы сухого закона. К тому времени, как ты туда приехал, это место превратилось в настоящую помойку. Учитывая, что хижина, в которой мы жили, была лучшим вариантом во всем поместье, нетрудно догадаться, в какую разруху пришел особняк. Но ты бы видел его на фотографиях времен расцвета! В процессе реставрации мы постарались максимально восстановить былой облик: было бы дешевле все снести, но я хотел сохранить его историю. Ну, то есть сохранить и обновить его. По большей части мы перестраивали дом, а не реставрировали, и я также добавил по-настоящему современную надстройку: она будет служить моей частной резиденцией, когда я буду в поместье. Я хочу сделать так, чтобы в особняке Игл отдыхала только IT-элита; вход исключительно по приглашению. Особняк прекрасен, но без надстройки и обновлений это, по сути, всего лишь люксовый отель. Если закрыть рукой надстройку, легко можно представить, что он стоит где-нибудь в Адирондаке или каком-нибудь национальном парке. Но в этом-то все и дело. В нем есть дополнительные плюшки, и он оснащен кое-чем, о чем мы всегда мечтали, – вот в чем дело. Это не просто особняк, – сказал он.

Шон откинулся назад и посмотрел на Билли в упор. Затем он произнес медленно, с расстановкой, подчеркивая каждое слово:

– Это будущее, Билли, и я хочу, чтобы ты был его частью.

Он ждал. Никакой реакции. Билли встретился с ним взглядом.

– Будущее, – повторил Шон, практически бурля от нервов.

Уголки губ Билли дрогнули, а затем он рассмеялся. Он хохотал громко, от души, хватая ртом воздух. Билли смеялся так, будто ему было все равно, как это выглядит со стороны, и Шон подумал, что, быть может, так и есть. В конце концов, разве у Билли были знакомые в Балтиморе? А с Шоном Иглом из Eagle Technology он обедал не для того, чтобы его впечатлить.

– Боже, ха! – Билли смеялся так сильно, что, к удивлению Шона, у него на глазах проступили слезы. – Ты хоть… о черт побери, о божечки, ты хоть понимаешь, как пафосно это звучит? – он барабанил рукой по столу, а тот издавал глухой радостный стук. Билли сделал голос пониже, пытаясь грубо спародировать Шона: – «Это не просто особняк. Это будущее, и я хочу, чтобы ты был его частью»? Брось. Прибереги это до следующего запуска своего нового телефона.

Шон вспыхнул. Он был не только исполнительным директором Eagle Technology, но и лицом компании. Именно он дважды в год по окончании пресс-релизов скакал по сцене, анонсируя их новый суперпродукт, и держал в руках новейший образец