Эпицентр удачи - Дмитрий Янковский

– Хороший трофей, – подмигнул он мне.

– Вообще удачно все получилось, – сдержанно ответил я.

А по дороге не выдержал и выложил ему историю с аномалией, проволокой и чудесным спасением. Но, честно говоря, его реакция меня озадачила. Причем озадачила сильно. Нормальный человек бы поржал. Он же выслушал с неослабевающим интересом и очень тактично попросил повторить тот момент, где у меня выпал нож из кармана. Эпизод же со взрывом гранаты, благодаря которому я получил возможность высвободиться, не произвел, казалось, на него вообще никакого впечатления. Он воспринял его как само собой разумеющееся. Финальная же его фраза меня и вовсе поставила в тупик.

– Н-да... – протянул Артем. – А я-то думал, зачем же бандитам понадобилось меня заполучить в плен? Понятно, понятно... Миленько даже.

Честно говоря, я вообще не врубился, что он хотел этим сказать. Но разговаривать после этого у меня охота пропала. Вот вам и взаимная психотерапия! Я перед ним все кишки наружу вывернул, а он... Будто человек каждый день в такую круговерть попадает!

С километр мы ехали молча. Лицо Артема выражало глубокую задумчивость. Хотя что удивительного? Ученый как-никак. А потом он ляпнул такое, что я чуть в дерево не въехал от неожиданности:

– Наверное, нам придется какое-то время поработать вместе...

– Что? – Я надавил на тормоз и вытаращился на него. – С какого перепуга? И что значит «придется»?

– То и значит. Знаешь, среди моих мечтаний не было ни одного о работе со сталкером. Ни в последнее время, ни ранее. Тем более со сталкером по кличке Лемур.

– Боюсь тебя удивить, но со мной та же фигня. Я терпеть не могу вашего брата и плевать хотел на любую ученую плешь с самой высокой точки четвертого реакторного блока здешней АЭС.

– Ты туда заберись еще, – с серьезным видом ответил Артем.

Я умолк и снова тронул машину с места. До моего убежища оставалось с полкилометра, не больше, когда он выдал очередную фразочку.

– Хорош дуться, сталкер. – На его губах снова заиграла улыбка. – Сейчас осядем в тепле и уюте, я тебя сразу введу в курс дела.

И тут меня проняло. Я вдруг понял, чем меня напрягала создавшаяся атмосфера. Противоестественностью! Не загадочными фразами очкарика, а тем, что он, пережив автоматный обстрел с применением подствольного гранатомета и лимонки, вольготно вытянул ноги в кресле и рассуждал о каких-то высоких материях, вместо того чтобы сначала обгадиться с перепугу, а потом биться в долгой истерике.

Я и сам-то только начал выходить из неадеквата, иначе сразу бы заметил такое разительное несоответствие. А уж мне тут пришлось всякого насмотреться! И то сегодняшнее приключение оставило след на психике. А этому – хоть бы хны! Словно в него каждое утро, вместо умывания, из подствольника лупят.

Мое убежище представляло собой заброшенный овощной склад. Ну, это громко сказано... На самом деле это был бетонный бункер, общей внутренней площадью метров двести квадратных. Когда-то, еще до аварии, тут хранили лук, о чем свидетельствовали таблички на боксах: «Цибуля Червоный Жовтень», «Цибуля ялтиньска», «Цибуля з господарства Проминь» и «Цибуля звичайна». Но лук давно высох и сгнил без остатка, а я получил, волею случая, прекрасный дом, в котором можно было жить одному. Причем вполне безопасно. Снаружи крытый толстым слоем почвы и дерна бункер ничем не отличался от раскиданных в округе небольших холмов. Когда-то из земли торчали три вентиляционные трубы, по которым я и нашел это место, но они были мною удалены и засыпаны за ненадобностью. Я не лук, мне особый микроклимат не нужен. А воздуха в бункере и так хватало. Зато маскировка получилась идеальная, особенно когда я заделал дерном единственную металлическую дверь, ведущую под землю. Наступишь, фиг поймешь, что под ногами подземное убежище. Холм и холм.

Кроме того, даже если кому стукнуло бы в голову сюда сунуться, ему пришлось бы преодолеть пятнадцатиметровый коридор, разделяющий бункер надвое. Я в этом коридоре, при достаточном боезапасе, мог бы полк положить, честное слово. Хотя, чего душой кривить, кое-кого я там и положил. В следующей реинкарнации будут знать, как соваться в чужое жилище.

Всяких же местных тварей я не боялся вовсе, поскольку дверь была толстой, из хорошего проклепанного металла. Такая и через сто лет насквозь не проржавеет. Засов тоже был тот еще, будто в подводной лодке времен Второй мировой войны. Безмозглым тварям это творение инженерной мысли было точно не по зубам. А с замочком, который я вешал изнутри на запорный механизм, и подавно. Если же кто попробует землю над головой рыть, так там бетон под грунтом. Его взрывать надо, а не когтями или копытами царапать. В общем, домом я был доволен. И меня не очень волновало, что научник о нем узнает. Захочет кто-нибудь нанести нежданный визит, так я побеседую с ним в узком бетонном коридорчике. За мной не заржавеет. Машину, правда, я у самого входа оставлять не стал, загнал в заросшую кустарником ложбину, а сверху накрыл старым, оставшимся еще от бывших хозяев бункера, брезентом. Даже если кто из сталкеров на нее там наткнется, то на жилище по этой примете никак не выйдет. Что спасет меня от лишнего душегубства.

Надо отдать Артему должное – он помог мне и брезент дотащить до машины от дома, и маскировку устроить, не боясь ободрать руки о колючие кусты. Двигался он ловко, без суеты, словно их там, в институтах, только и учат, что резать кустарник армейским ножом. В общем, чем больше я на него смотрел, тем меньше он соответствовал создавшемуся у меня образу ученого.

Закончив с маскировкой машины, мы вернулись в бункер, заперли дверь, добрались до одного из боксов, выполнявшего у меня функции кухни, и я поставил чайник на спиртовку.

– Хорошо устроился, – огляделся Артем.

– Не жалуюсь, – пробурчал я в ответ.

Когда вода вскипела, мы расположились на свернутых в несколько раз брезентовых полотнищах, как шахи на подушках, и начали чаевничать. После дождика и беготни – самое то. Две керосинки давали вдоволь света, так что мы оба чувствовали себя вполне комфортно.

– Ты меня прости, что так бесцеремонно вторгся в твою жизнь, – сказал Артем после долгой паузы.

– Да ладно, – миролюбиво ответил я, прихлебывая из побитой армейской кружки.

Раздражение, подпитанное падающим с небес кислотным дождем, тут, под надежной крышей, стремительно улетучилось. Ну, попал в беду человек, выручил я его... Может, зачтется. Я не был суеверен, но верил, что добро рано или поздно вознаграждается. Так же, собственно, как и зло. Только с обратным, разумеется, знаком. Поэтому старался не упускать возможности помочь кому-то из сталкеров. К тому же обычно это почти ничего не стоило. Ну, аптечкой там поделишься или поможешь отбиться от стаи псевдособак. Или подаришь брату-сталкеру банку тушенки. И что с того, что на этот раз это оказался не сталкер, а ученый-геолог? Понятно ведь, что моя нелюбовь к научникам была скорее выпендрежем, чем зиждилась на чем-то серьезном.