Отряд Мрачного Леса - Полина Никитина

тех, кто верил в него, но со дня гибели трёх членов отряда, он стал физически ощущать, что жажда крови начала слишком часто затмевать рассудок. С каждым днём присутствие дьявольского голоса в его голове становилось всё сильнее и сильнее, заглушая и подавляя голос разума. Именно поэтому, Кан стал проводить так много времени вдали от отряда, пропуская мимо ушей все предложения о помощи. Иль Кан надеялся, что сможет сам побороть то зло, что проникло в его душу, сохранив это втайне от всех…почти всех…

Это была тайна, о которой знал только один человек. И этот человек — единственный, кто имел над ним полную власть.

Его раздумья прервал голос Кая:

— Нэта, ты будешь начинать, или мы можем разойтись?

Кан словно очнулся, недовольно посмотрел на бывшего друга и ответил:

— Начинай ты, раз так нетерпелив.

Кай фыркнул и взял слово:

— Мы собрались здесь, чтобы решить судьбу девушки, которая была найдена при смерти в глухую морозную ночь в Мрачном Лесу. Она утверждает, что её пытались казнить в Имперском Дворце, она сбежала, за ней гнались, ранили странным орудием, но ей удалось скрыться от погони на нашей территории. Вы все прекрасно понимаете, что ни один человек в здравом уме не зайдёт в Мрачный Лес даже под угрозой жестокой расправы. Мы не знаем, как она смогла не только попасть в лес, но и пробраться почти к самой крепости, она может либо принести нам всем большие неприятности, либо наоборот — её смелость сослужит отряду неплохую службу, и мы приобретём достойное пополнение в наши немногочисленные ряды.

— Я поддерживаю решение оставить её с нами, — уверенно начала Ханн, — в Элене есть что-то такое, что притягивает и располагает к себе, уж я-то разбираюсь в людях. Простого человека явно не захотят казнить в Имперском Дворе, слишком большая честь для приговорённого. А учитывая то, что ей удалось убежать от кровавого тирана и так далеко проникнуть вглубь Мрачного Леса, мы явно должны дать ей шанс. Я уверена, она проявит себя только с лучшей стороны. К тому же, за то время, что она здесь, я успела с ней сдружиться, и могу вас уверить, Элена для нас не опасна.

Наступила очередь Саны:

— На её теле я обнаружила несколько странных ран. Я никогда не видела подобного, и даже не представляю, что за оружие могло нанести их. Это не похоже на орудия приспешников Императора, но от кровавого тирана можно ожидать всё, что угодно. Также, я не увидела на ней какие-либо отметины или клеймо, которыми новый Император помечает своих воинов, во избежание проникновения шпионов в его окружение. Это, отчасти, подтверждает, что она нам не враг. Но и называть её другом пока слишком рано. Если бы она была настолько искусным воином в Кэррей, способным вырваться из Имперского Двора и проникнуть в наш лес в одиночку, мы бы уже давно узнали о ней и завербовали её в наши ряды. Но ведь о ней никто никогда не слышал, я права? Мой голос за то, чтобы дать ей шанс, но в то же время, надо следить за ней очень внимательно, и выяснить до конца, откуда она и как перешла дорогу Императору.

— Каррина говорила о том, что Император думает подослать к нам шпионов, — возразил мрачный воин крепкого телосложения, лет тридцати. Его русые волосы были собраны в хвост на затылке, большая часть которого была заплетена в тонкие косы, а суровый взгляд серо-голубых глаз, казалось, прожигал всех насквозь. — Это может быть один из них. Не стоит недооценивать Императора, он не станет сидеть, сложа руки и ждать, пока мы перебьём его отряды один за другим.

— Мунхо прав, — поддержала его Сарайя, стоя по правую руку от воина. — Неужели вы так легко верите всему, что говорит эта девушка? Она могла сказать что угодно. Казнь в Имперском Дворе? Чем заслужила она такое особое внимание? Она великий воин? Я, прожив жизнь за пределами Кэррей, также ничего о ней не слышала, а ведь Каррина действительно предупреждала нас о возможном шпионе.

— И что ты прикажешь делать, — возразила Ханн, — выгоним её отсюда прочь, просто потому, что кому-то КАЖЕТСЯ, что она МОЖЕТ быть шпионом? Моё чутьё говорит мне — она нам не враг.

— Выгоним? — усмехнулся Дхарран, стоя в отдалении от всех. Их с Мунхо можно было принять за братьев, настолько они были похожи, но косы его в светлых волосах были в меньшем количестве, а на лице, по левой стороне от лба до подбородка, тянулся длинный шрам. — Мы можем мирно её отпустить, проводив до окраины леса, да даже до Нейтральных Земель, также, мы можем силой выгнать её из отряда. Какова вероятность, что через день она не приведёт сюда армию Императора, и они не перебьют нас всех? Она знает слишком много. Мы не можем оставить её тут, но и просто отпустить её также нельзя.

Напряжение начало нарастать, члены отряда начали повышать тон, споря между собой, и только Кан стоял молча, растянув губы в лёгкой усмешке. Его забавляло происходящее, и он лишь ждал, когда все дойдут до точки кипения, чтобы одной фразой, как истинный лидер, закончить весь спор.

— Если мы не можем доверять ей, то почему мы поверили тебе, Дхарран? Посмотри на себя, это особенность воинов Даркайна иметь столь кровожадный вид? Где же то самое благородство, которым славятся воины вашей школы? — злилась Ханн

— Ты вспомнишь эти слова, когда она лично перережет тебе горло, смеясь над твоей доверчивостью, Ханн! — парировал воин, сжав руку в кулак.

— Ты слышал Расану, на ней нет клейма Императора, Элена не опасна для нас, — не успокаивалась Ханнала.

— Вы все столь доверчивы, неудивительно, что Кэррей не продержался и дня! — возмущалась Сарайя, поддерживая Дхаррана.

— Как прекрасно, что Даркайн смог отразить удар врага. Не вы ли буквально сдали город без сопротивления? — встал на защиту подруги Кай.

— Если бы не эгоизм Воинской Школы и её учителей, численность армии Даркайна была б в разы выше! — парировала Сарайя, — И только с падением Даркайна, Мунхо и Дхарран снизошли, чтобы взять меня с собой.

— Снизошли? — удивлённо посмотрел на неё Мунхо. — Ты сама вцепилась в нас как лесной клещ!

— Клещ? — заорала Сарайя, мигом забыв о цели собрания. — То, что ты правая рука Феррайна, не даёт тебе права называть меня клещом!

— Воина отличает холодный нрав, Сарайя, — резко оборвал её Дхарран, — Тебе там точно не было места! Обвиняешь нас в эгоизме? Вспомни воина, изуродовавшего мне лицо, когда я вытаскивал тебя