Время теней - Андрей Павлухин

– Проигравших – судят.

Прозвучало.

Молчание…

– Кто? – Миша истерично смеется. – Кто будет судить? Раздробленная, грызущаяся Галактика?

– Рано или поздно, – говорит Ша-йо-Лрла. – Выявится лидер. Империя возродится. Будет ли в ней главенствовать человек?..

Вновь – калейдоскоп образов, обрывки фраз, клочки воспоминаний…

– Наш долг – взять ситуацию под контроль.

– Это невозможно, Нар.

– А как же аннигилятор? Это грозная сила.

– Аннигилятора нет. Только что поступили сведения – мятежные полковники захватили его и демонтировали.

Свежий образ – песок, просыпающийся сквозь пальцы. Вот на ладони горстка песчинок. Но и ее сдувает ветер. Ветер перемен…

Галактика менялась. Вековая стабильность рухнула, а из-под ее обломков выросли дикость и варварство. Преображение наоборот. Сначала откололись чужие, за ними последовали губернаторы и наместники. Империя распадалась на сектора, затем – на отдельные планетарные системы, государства-мегаполисы… Демократическая Республика Сириус, королевство Капеллы, вотчина Солнечных Братьев Стратовариус, Венерианские Торговые Гильдии, Сийегурийя, Виштра, Чо – это лишь самые сильные и организованные группировки того периода, обладавшие достаточной военной и экономической мощью, чтобы поддерживать свою независимость. С равным успехом миры людей и чужаков подвергались нападениям пиратов, называвших себя волъниками – и они были реальной угрозой. Крепчало и готовилось к новой мясорубке Кризское царство… В этом горниле войн, переворотов и геноцидов возникали кратковременные альянсы, рождались диктаторы, которые сколачивали собственные мини-империи, державшиеся на плаву не дольше поколения – до смерти их создателей. Но рано или поздно хаос кончается. Чартора убрались восвояси – без объяснений и лишнего шума, так же неожиданно, как и появились. А былое имперское могущество постепенно стало сосредотачиваться вокруг Ла-Харта. Влияние Города-Системы распространялось в геометрической прогрессии, с ним уже нельзя было не считаться. Стремительный финальный скачок – серия блестящих завоевательных «акций» – и правительство Ла-Харта трансформируется в Федерацию, прямую наследницу Четвертой Империи. К тому времени в Галактике не осталось силы, способной противостоять Системе, и большинство суверенных формирований предпочло к ней присоединиться. К счастью, Совет не закручивал гайки, проводя политику «национальной терпимости». Административным единицам предоставлялась значительная степень свободы, и это всех устраивало. Поднявшие было голову кризы, захлебнулись в собственной крови. Наглядно. Показательно.

Но главный показательный процесс был еще впереди.

…Я проснулся.

Солнце в зените. Глаза уже адаптировались к полумраку салона, и я решил осмотреть свою находку. В носовой части сквозь трещины и развороченную электропроводку пробивались острые зеленые лучики. Зияли черные дыры мертвых экранов, тоскливо вырисовывалось повалившееся на бок кресло. Повсюду – обрывки кабелей, затвердевшие ошметки пены, фрагменты обшивки, пластиковые осколки… Полный бардак. Разбросанные контейнеры и баллоны – вроде с газом. Баллоны я трогать не стал – мало ли что, а ящички решил проверить. В одном из них обнаружились радиационные детекторы, в другом – сканеры пространственных искривлений, в третьем – очки ночного видения. Видимо, челнок принадлежал ученому, тому бедолаге, чьи кости теперь сушит дневной отрейский бог. Я взял очки и детектор. Дальнейший осмотр не принес ничего интересного.

После завтрака (обеда?) я попытался отремонтировать машину. Вскоре плюнул на бесполезную затею – все цепи начисто выгорели.

И тут осенило.

А что если снять генераторы, скрепить их, установить невысокую мачту… Из моего балахона мог бы получиться неплохой парус, а вся конструкция будет практически невесома. Я дождусь ночи с ее холодными ветрами и – вперед, к Горам Изобилия. Никакой жары.

Идея мне понравилась. Чтобы ее осуществить не хватало лишь инструментов. Я полез в аварийный блок – на челноках он всегда размещается рядом с входным люком. Там я нашел лазерный резак, универсальную отвертку с гаечным ключом и изоляционные перчатки.

В машинном отделении было установлено шесть генераторов нуль-гравитации. Я снял два, предварительно их отключив. Чтобы выгрузить добычу, пришлось воспользоваться краном. Помимо нуль-гравов на корме располагались основные и вспомогательные турбины, черпавшие энергию из источника, напоминающего микрореактор. Я снял весь набор, орудуя отверткой и резаком. Реактор почти сдох. Но мой кораблик толкать будет, в этом я уверен. Незаменимая штука при штиле.

Есть на периферии планетка, называется Кантрэйя. Там когда-то была пустыня, и аборигены строили суденышки на колесах – тарханы. Именно так я решил окрестить свое изделие.

На сборку тархана положил день. Генераторы работали в автономном режиме – от гравиполя планеты. Я активировал их, и пара кубиков с закругленными гранями повисли, отбрасывая черные тени. Затем я соорудил каркас, используя вырезанные куски переборок и обшивки. Плюс обрывки кабелей. После я откопал в груде хлама сварочный аппарат, и дело двинулось быстрее. Я приварил реактор, турбины и кресло пилота – для удобства. Мачтой послужила труба охладительной системы, поперечной перекладиной – обломок той же трубы. Парус я сшил из полимерных вкладок в контейнеры. К «вечеру» я завершил монтаж. Тархан получился добротным, хоть и грубо сляпанным. Генераторы я разнес по противоположным бортам, чтобы соблюсти баланс. Вполне сносное средство передвижения…

Зеленый шар лениво скатывался на запад – туда, где остался Город. Тени незаметно вытягивались. Но жара стойко удерживала позиции.

Высоко в бирюзовом небе мелькнул силуэт птицы. Мелькнул и пропал. Донесся пронзительный гортанный крик. Крик хищника. Интересно, на кого здесь можно охотиться?

Поев, я опять заснул, подстелив под голову плащ.

…Нас атаковали.

От гигантской армады остались жалкие крохи: флагманский линейник, четыре тяжелых крейсера и истребители Нар-Кадара. Мы уже полгода дрейфовали в окрестностях Проксимы Центавра, изредка посылая трофейный (после битвы у Сириуса) транспорт за провизией на Стратовариус. Солнечным Братьям это не нравилось, но сопротивляться они даже не думали – слишком неравный расклад. Но когда к Центавру докатилась волна Процесса, они с удовольствием сдали нас Федерации. Как говорится, со всеми потрохами.

Я часто вспоминаю наши скитания и никчемные попытки «заново собрать карточный домик» (выражение Ша-йо-Лрла). Бетельгейзе, Процион, Капелла… Мы прыгали от звезды к звезде, честно желая склеить осколки, теряя людей, корабли и веру, пока не оказались тут. Финальная битва, если можно назвать битвой побоище, где против нас выступила целая эскадра крейсеров во главе с линкором новейшей сборки…

Кадры прошлого проносятся в голове, делая сон похожим на клип. Охваченное огнем пространство, вспученное взрывами за чертой силового щита, трассирующие пули истребителей, агония оборонных систем и обреченность на лицах операторов, сводящиеся прицельные дуги и крестики на сотнях мониторов, содрогающийся корпус…

Я стою на мостике, и пот течет по вискам, пот застилает глаза. Или не пот? Я знаю, какой должен отдать приказ.

А трех крейсеров уже нет, и стремительные машины Нар-Кадара продолжают взрываться, натыкаясь на пульсирующее поле линкора…

Не выдерживаю.

– Отходим.

Команда с благодарностью и недоумением смотрит на меня. Почему тянул? Ведь только зря корабли потеряны…

Зря. Напрасно.

Все напрасно.

– Ныряем в гипер, – тихо сказал я. Но все прекрасно слышали. – Истребители – в доки.

Сияние щита на миг поблекло – корабль пропускал облачко скоростных искорок. И тут же сокрушительный удар сотряс палубы линейника – враг обнаружил брешь в защите.

– Пробой, семнадцатый отсек выведен из строя.

– Поврежден энергоблок.

Выставленный щит таял на глазах.

– Приготовиться к прыжку! – заорал я. – Пункт назначения – Толиман!

Звездная чернота разверзлась, и гипердрайверы вынесли нас в иное, спокойное измерение.

Через несколько минут эскадра вынырнула у Иппириаса – планеты, принадлежавшей Братьям.

Тысячи лет назад Иппириас, согласно предположениям, являлся копией Земли (в климатическом смысле). Но с приходом человека картина стала меняться. В итоге – полная утрата озонового слоя, частичное вымирание и мутация населения и, совсем недавно – образование Фильтра.

Фильтр – силовой ячеистый кокон, окутывающий планету – отсеивал жесткое излучение. Большую часть времени он находился в аморфном энергетическом состоянии, но в случае необходимости (внешняя агрессия) уплотнялся, превращаясь в глобальный титанический щит.