Андромеда - Фред Хойл

— А, это вы! Бриджер кивнул в сторону телетайпа.

— Работает? Вместо ответа мистер Олдройд отправил наконец в рот кусок хлеба, пропитанный яичницей, а Бриджер уселся за аппарат.

— Ну, как дела? — спросил он, включая телетайп и набирая номер. Это было сказано тоном, каким обычно говорят со старым знакомым.

— Так себе, — ответил мистер Олдройд. — У этих кляч никакого чувства ответственности. Или они в кучу сбиваются, или ползут, что твой автобус. Бриджер отстучал: «КАУФМАН ТЕЛЕКС 21303 ЖЕНЕВА» — и замер, услышав какую-то возню за дверью. На матовом стекле на мгновение возник силуэт чьей-то головы. Затем — приглушенный вскрик, стон, и тень исчезла, ее оттеснили совсем уж неясные силуэты. Бриджер в страхе взглянул на Олдройда, но тот, казалось, ничего не заметил и продолжал аккуратно срезать кожицу с кусочка грудинки, завернувшегося колечком. Бриджер опять повернулся к телетайпу. Окончив передачу, он боязливо выглянул в коридор. Там было пусто. Входная дверь была распахнута, но ничего необычного не заметно. Никто не стоял у дверей. Никто не подсматривал из-за угла. Ну, а отъехавшая машина могла и не иметь к случившемуся никакого отношения. Деннис Бриджер направился к стоянке, чувствуя противную дрожь в коленках. Сообщение о сигналах из космоса было передано одним из телеграфных агентств и успело попасть в вечерние газеты. К тому времени, как генерал Ванденберг примчался к министру науки с протестом, телевидение уже передавало правительственное заявление. Министр отсутствовал. Осборн с Ванденбергом стояли в кабинете министра и смотрели в угол; там, с экрана, торжественно вещал диктор. Правительство того времени представляло собой внушительное на первый взгляд, но не объединенное общей целью созвездие талантов, прозванных «меритократами» и сплотившихся перед лицом кризиса. Это были способные люди, которых объединяло лишь желание выжить. Премьер-министром был либеральный консерватор, министром труда — ренегат-лейборист. Важнейшие портфели находились в руках энергичных и честолюбивых людей помоложе, вроде министра обороны. Прочие — у не столь способных, но, по мнению публики, импозантных деятелей, бойких на язык, вроде министра науки. Партийные разногласия не исчезли — скорее отошли на задний план; возможно, то был вообще конец партийного правления в Англии. Впрочем, это никого не заботило. Вся страна была, по-видимому, погружена в глубокую апатию и не обращала внимания на мир, который вышел из-под ее контроля. Порой люди, еще сохранявшие оппозиционные убеждения, писали мелом «Виши» на стенах Уайтхолла, но это было единственным проявлением интереса к политике. Люди тихо занимались своими делами, и общественную жизнь страны сковало удивительное безмолвие. По выражению одного остряка, было так тихо, что можно расслышать, как упадет бомба. В этот-то вакуум и обрушилось сообщение о передаче из космоса. Газеты, как водится, все безнадежно перепутали. «Паника среди ученых! Готовится ли нападение на Землю?!» — кричали они. Молодой человек на экране с выражением читал строки правительственного заявления: «Сегодня вечером правительство решительным образом опровергло слухи о возможном вторжении из космоса. Представитель министерства науки заявил репортерам, что, хотя сигналы, напоминающие радиопередачу, действительно были приняты с помощью нового гигантского радиотелескопа в Болдершоу-Фелл, нет никаких оснований считать, что они переданы с космического корабля или с ближней планеты. Если принятые сигналы действительно являются радиопередачей, то она послана только с очень большого расстояния». Никто не знал, каким образом эти сведения стали достоянием гласности. Рейнхарту ничего не было известно, а местный агент военной службы безопасности — Харрис — непонятным образом исчез. Тем не менее военное министерство жаждало крови. Ванденберг бросил на министерский стол два досье.

— «Доктор Флеминг, Джон. Начиная с 1960 года: высказывания против НАТО, в пользу Африки, Олдермастонские шествия, гражданское неповиновение, ядерное разоружение…» И, по-вашему, он заслуживает доверия?

— Он ученый, а не кандидат в полицейские.

— Однако все-таки считается, что он должен быть лояльным. Ну, а другой? — генерал не без злорадства перелистывал досье. — «Бриджер. С 1958 по 1963 год — член лейбористской партии. Затем сделал поворот на 180° и принялся выполнять поручения одного из международных картелей. Да еще одного из самых грязных — „Интеля“!» Уж без него-то вы могли обойтись?

— Без него Флеминг отказывался работать.

— Ну, тогда понятно, — генерал собрал бумаги. — Я бы сказал, что вот оно, наше уязвимое место.

— Ну, хорошо, — устало ответил Осборн и взял телефонную трубку на столе министра. — Пожалуйста, Болдершоу-Фелл, — сказал он нежным голосом, как человек, заказывающий цветы. В помещении пульта управления вновь принимали космическое послание. Харви в другой комнате присматривал за самописцами, и Флеминг сидел у пульта один. Не хватало людей: Уэлена вдруг куда-то отослали, и даже Харриса не было. Бриджер держался в стороне, казался раздраженным и обеспокоенным; лицо его непрерывно подергивалось. Наконец он подошел к Флемингу.

— Слушай, Джон, это может тянуться без конца.

— Пожалуй. Из репродуктора несся незатихающий звездный шелест.

— Я хочу смотать удочки. — Флеминг поднял на него глаза. — Все закончено. Мне здесь больше делать нечего.

— Да у тебя здесь уйма дел, Деннис!

— Нет, я все-таки отчалю.

— А как же с этим? Они помолчали, прислушиваясь к потрескиванию репродуктора. Нос Бриджера задергался.

— А это может быть все, что угодно — бросил он.

— Знаешь, у меня есть идея.

— Ну, что там еще?

— А что, если это набор инструкций…

— Ну и прекрасно. Вот и займись этим.

— Давай вместе займемся! Тут их перебила Джуди. Лицо ее было холодным и гневным, она шла через комнату, а ее каблуки стучали по паркету, как сапоги гвардейца. Еще не дойдя до них, она резко спросила:

— Кто из вас проболтался журналистам? Флеминг в изумлении уставился на нее. Она повернулась к Бриджеру.

— Кто-то передал прессе все сведения об этом — все! Флеминг сокрушенно прищелкнул языком. Джуди метнула на него гневный взгляд и снова повернулась к Бриджеру.

— Ни профессор Рейнхарт, ни я этого не делали. А Харви и остальные слишком мало знают, они ни при чем. Значит, эго был кто-то из вас!

— Что и требовалось доказать, — сказал Флеминг. Но Джуди и не взглянула на него.

— Сколько они заплатили вам, доктор Бриджер?

— …Мне?.. Бриджер замолчал. Флеминг вскочил и вклинился между ними.