Алькар. Воскресшие тени - Светлана Скиба

подевала? – Она в задумчивости остановилась посреди комнаты, постояв так несколько минут, с озадаченным видом вылетела из кухни.

Хлопающий звук открывающихся и закрывающихся дверцей шкафа говорили об активном, но безрезультатном поиске. В конце концов, Сальвине пришлось позвать на помощь Соню. Комната, в которую она зашла, была светлой, просторной, и даже грузный шкаф, напоминающий картотечный не портил ее. На стене, рядом с продолговатым окном, над надутым, как пузырь креслом висел портрет в витиеватой, позолоченной раме. С картины на Соню смотрела красивая пара: улыбающаяся Сальвина, державшая под руку светловолосого мужчину в темно- синем камзоле с золотыми галунами и портупеей, перекинутой через плечи.

– Подойди ко мне поближе, – подозвала ее женщина, роясь в многочисленных шкафчиках – карманах. Как только Соня приблизилась к стеллажу, одна дверца тут же громко заклокотала.

– Вот ты где, – улыбнулась Сальвина. Открыв трясущийся ящик, она выудила из него металлический ключ с изогнутой филигранной головкой, изъеденной ржавчиной. – Чувствует хозяйку, – сказала она, протянув его Соне.

Как только необычный предмет коснулся Сониной руки, он тут же озарился искрящимся светом, преображаясь на глазах. Устроившись на ладони своей хозяйки, новый, переливающийся серебром ключ постепенно стал успокаиваться, его трепыхания стали более вялыми, пока и вовсе не прекратились. Затаив дыхание, Соня уставилась на «живой ключ» боясь пошевельнуться.

– Хватит его гипнотизировать, – бросила Сальвина, направляясь в прихожую, – погода может поменяться в любой момент.

Соня не стала спорить, к тому же все уже были собраны кроме нее. Быстро накинув непромокаемый плащ и надев тряпичные кеды, высохшие за ночь, она вышла в дверь.

7

На улице господствовали сумерки, но все, же было светлее, чем вчера, да и ветер поутих. Жалкий навес, примыкающий к крыльцу дома, уже не трещал от каждого ветряного порыва. Шагая по узкой улице, Соня изо всех сил старалась не угодить в водяные кляксы, разбросанные под ногами, точно капканы. Свернув влево, троица двинулась по широкой мостовой с парящими кустарниками, лениво покачивающимися в воздухе и подмигивающими уличными светильниками. Впереди показалось зеленоватое здание, подслеповатыми глазами взиравшее на прохожих. В большинстве окон мерцал тусклый свет, а из нескольких выглядывали люди, как показалось Соне бледные и изможденные. Около открытых ворот толпился народ, пропуская внутрь двора крытые кибитки, запряженные карликовыми оленями.

– А это что за здание? – поинтересовалась Соня у своего нового знакомого.

– Лечебница семейства Горринг, – шепотом ответил Нарц, почему – то посмотрев на Сальвину, вышагивающую впереди. Свернув на перекрестке налево, они оказались на длинной улице, выложенной серебристой тротуарной плиткой, которую кажется, даже не пачкала мутная морось, сыплющаяся сверху. Нарядные, как на подбор особняки, выстроившись по шеренге, щеголяли роскошными фасадами и вычурными парящими цветниками. Фигурные фонтаны, расположившиеся посреди улицы, монотонно журчали мутной водой, непрерывно вытекающей из водяного жерла. Каменные изваяния причудливых существ, украшавшие фасады домов и столбы ворот, равнодушно взирали на проходивших мимо путников.

– Если мне не изменяет память, то мы почти на месте, – сообщила Сальвина, оглядываясь по сторонам.

Пройдя несколько домов, она остановилась перед двухэтажным особняком, густо увитым плющом. Дугообразные кованные ворота как и большие вытянутые окна, обрамленные фигурными элементами, смотрелись нарядно, но неухожено. Сразу было понятно, что дом в запустении.

– Ого! – вырвалось у Сони. Кто бы мог подумать, что у дедушки, прожившим всю жизнь в крохотной комнатушке, может быть такой роскошный дом.

– Чтобы зайти внутрь, желательно воспользоваться ключом, – Сальвина кинула многозначительный взгляд на Соню, которая замерла перед домом.

– Ах, да, – она достала из кармана фигурный ключик и протянула его Сальвине.

– Нет, нет, – отмахнулась женщина, – это ведь твой ключ, и слушаться он будет только тебя.

Соня неуверенно дотронулась тонким стержнем до личинки, как это делала Сальвина. Раздался щелчок и ворота гостеприимно отворились. Внутренний двор, как и фасад дома утопал в плюще, пустившим свои зеленые пальцы во все направления. За миниатюрной ратондой, благодаря жимолости больше напоминавшей халабуду, просматривался просторный вольер, обтянутый ржавой металлической сеткой.

– Тебе не помешает нанять садовника, чтобы убрать всю эту гадость, – Нарц с неприязнью оторвал вьющуюся лозу, щекотавшую ему нос.

– Я подумаю, – Соня бережно провела пальцами по узорчатым листьям и гибкому стволу, так жадно цепляющимся за жизнь.

Проделав аналогичные манипуляции с входным замком, Соня открыла дверь в дом. Внутри царили темнота и сырость. В холле на обувной полке выстроились в ряд несколько десятков безжизненных светильников, которые Сальвина тут же привела в чувства с помощью «зажигалки». Неприветливое помещение сразу же озарилось мягким золотистым светом, исходящим от пробудившихся светильников, взмывших под потолок и казалось, улыбнулось новой хозяйке. Светильники взмыли в воздух и полетели вглубь дома, самостоятельно распределяясь по комнатам.

– Это огневик, очень нужная вещь. Пусть будет у тебя, – женщина протянула Соне «прищепку-зажигалку».

Поблагодарив Сальвину, она засунула огневик в задний карман джинсов и неуверенными шагами пошла по молчаливым комнатам.

Светлые стены, обшитые гипсовыми панелями, мраморный пол графитового цвета, все покрывал толстый слой пыли. Пыль была повсюду, в каждом уголке дома: на окнах с грязными разводами, на широкой лестнице с узорчатыми балясинами, на Сониных руках. Она господствовала здесь целый год, была полноправной и единственной хозяйкой. Растревоженные клубы пыли сизым облаком завихрились по дому, оседая на тех, кто посмел нарушить ее покой. Просторный холл плавно перетекал в гостиную с большим диваном и двумя креслами, закрытыми чехлами. На полу простирался длинноворсовой ковер со сваленными друг на друга пуфиками, в дальнем углу виднелся камин из темного камня.

Соня поежилась, потирая озябшие руки.

– Смотри, как это делается, – обратилась Сальвина к новоиспеченной хозяйке дома, подойдя к камину.

Она достала из кармана платья еще один огневик и открыла задвижку на трубе. Взяв несколько поленьев, аккуратно сложенных в кованой поленнице у камина, Сальвина соорудила из них пирамидку и щелкнула огневиком. Тонкие щепки, разбросанные вокруг поленьев, с треском вспыхнули ярким зеленым пламенем.

– Ну что, жить можно, – протянул Нарц, проведя рукой по пыльному чехлу дивана, и тут же брезгливо ее одернул.

Несмотря на промозглые стены и общую заброшенность дома, Соне он уже нравился. Нравился тем, что здесь жил ее дедушка, ее папа…

Громкое звяканье, напоминающее звук клаксона сотрясло затхлый воздух дома.

– О, это скорее всего контейнеры доставили, я открою, – оживилась Сальвина и хлопнув дверью, вышла во двор. Через пару минут дом заполнили топот и гомон. Несколько крепких мужчин в коричневых плащах затаскивали объемные коробки, стопками укладывая в холле.

– Как я и говорила, там самое необходимое, – довольно потирая руки, сказала Сальвина, пересчитывая коробки, – думаю, ты разберешься, – добавила она.

– Конечно, – кивнула Соня, – не беспокойтесь за меня.

– Тогда