Сводные. Дерзкие игры (СИ) - Ая Сашина

Нет… Неужели он помнит??? Юлька-козюлька… Ненавидела, когда меня так дразнили в детстве.

— Львеночек… — во мне вмиг вспыхивает неистовство. — А ты не оборзел обзываться? — встаю на ноги, возвышаясь над братом. При этом крепко держу одеяло. Не на ту напал.

— Оборзел я с самого рождения, — продолжает лыбиться Руслан. — Не зря же у меня фамилия Борзов. Или ты забыла?

— Ничего я не забыла, — кричу и, резко набросив одеяло на голову Руса, спрыгиваю с кровати. Хорошо, что сегодня на мне пижама. Выбегаю из спальни, громко смеясь. А иметь брата, оказывается, очень даже весело.

— Это было зря… — несется мне вслед разъяренный голос, но помимо ярости в нем прекрасно слышны и нотки веселья.

— Сам напросился, — отзываюсь, сбегая по лестнице. Оглядываюсь назад, чтобы понять, смогу ли избежать наказания, и…

И потом я просто лечу. Пролетаю несколько последних ступеней и смачно приземляюсь, затормозив лбом о стену. Боже… Резкая боль выстреливает одновременно в нескольких местах моего тела.

— Юль… — брат уже через секунду рядом. — Ты как? Где что болит? — он быстро проверяет мои конечности, затем обхватывает ладонями моё лицо. Всматривается в меня, словно в моих глазах может быть что-то написано.

Но хорошо, что не написано. Удивительно, но на секунду я забываю о падении, о неприятных колючих ощущениях в области щиколотки и лба. Смотрю на брата, теряя связь с реальностью. Утопаю в его взгляде, полном волнения за меня.

— Юль… Ты меня слышишь? — брат почему-то переходит на шепот. Ведет ладонью по моему лицу. А когда доходит до места, где мой лоб встретился с плинтусом, замирает. Кажется, даже перестает дышать.

Или это я не дышу? Что со мной сейчас происходит? Меня словно погрузили в вакуум.

— Козюлька… — на его лице ни тени улыбки. — Ты пугаешь меня…

Волшебное слово быстро выводит меня из состояния невесомости. Снова чувствую боль. Снова чувствую бешенство из-за того, что брат обзывается.

— Я сейчас тебя стукну… — предупреждаю Руслана, пытаясь привстать хотя бы на четвереньки. Тело не очень хочет слушаться. Обиделось на хозяйку. Не досмотрела, не уберегла.

На лице брата проступает улыбка.

— Вот теперь вижу, что всё хорошо, — он помогает мне перевернуться чуть на бок, затем подхватывает на руки.

— Эй… — искренне теряюсь, когда снова оказываюсь в воздухе. И хотя сейчас точно знаю, что не упаду, но страшнее от этого не меньше. Наоборот. — Ты что делаешь?

— Помогаю инвалидику добраться до нормальной горизонтальной поверхности, — брат несет меня в гостиную, опускает на диван. — Так… — смотрит на меня сверху вниз. Пристально так смотрит.

Меня накрывает еще большая растерянность. Ощущаю себя вдруг словно обнаженной перед ним. Почему его взгляд такой черный?.. Такой непроглядный?

— Ноги болят где-нибудь? — он дотрагивается до моих ступней.

Дергаюсь, будто до меня дотронулись оголенными проводами. А Рус, кажется, не замечает ничего. Скользит по моим ногам вверх, тщательно сканируя их на наличие увечий.

— Всё нормально, — сбрасываю с себя его руку, когда она добирается до бедер. Становится стыдно, когда по коже от нежных прикосновений начинают во все стороны разбегаться мурашки.

— А здесь? — Рус возвращается к исследованию моего лица. Его палец словно нечаянно скользит по моей нижней губе, очерчивает скулу, неуловимо проходится по ресницам, наконец добирается до лба. — У тебя здесь ссадина, — он наклоняется ниже, почти прикасаясь губами к моим губам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Черт… Что происходит??? Почему он наклонился так низко??? Неужели не замечает, как близки наши лица? Ему безразлично??? А мне нет… Тысячи дорог в моей голове сошлись в одном перекрестке, и сейчас там везде мигают красные светофоры. Стоп… Стоп… Стоп…

А Руслан по-прежнему ничего не хочет замечать. Не могу понять… Неужели действительно не чувствует ничего? Неужели лишь я одна испытываю сейчас этот странный трепет?

— Нужно обработать… — он осторожно дует на ранку. — Больно?

Господи… Больно… Но не от ссадины на лбу, а от той силы, которая швыряет меня сейчас по волнам этих чувственных ощущений. Если брат сейчас же не дистанцируется…

Глава 9.

Руслан целый день носится со мной, как с ребенком. Даже курсы свои решил пропустить. Не знаю, хорошо ли это. Особенно для меня. За эти несколько часов, мне кажется, я окончательно влюбилась в своего сводного брата.

Черт… И родители, как назло, позвонили, сказали, что будут поздно. А я уже боюсь себя. Не ручаюсь совершенно. Если Руслан еще раз, как сейчас, наклонится так близко…

Лисовская…

Глухо стону от собственных мыслей и отворачиваюсь к спинке дивана, пленницей которого сегодня являюсь. Брат практически никуда меня не отпускает. Максимум в туалет или ванную.

— Юль? — Рус, только что отошедший от меня на пару метров, возвращается. — Снова ссадина ноет? — обеспокоенно смотрит на мой лоб. — Или нога?

Господи… Пусть бы лучше так и было. Но ноет не ссадина. Ноет нечто другое. Запретное… Сильное… ТО, чего прежде никогда не чувствовала даже. Может, головой сильнее ударилась, чем сразу показалось? Может, там что-то сдвинулось? Ну, чем иначе можно объяснить эту непреодолимую тягу к человеку, которого знаю всего лишь несколько дней, человеку, который является моим названным братом?

— Тело затекло. Надоело лежать здесь, — пытаюсь избавиться от общества Руслана и спрятаться наконец-то в своей комнате. Так будет лучше. Безопаснее.

Но брат всё интерпретирует по-своему.

— Отличная идея уйти отсюда. Жара уже спала. Можно выйти подышать свежим воздухом. Тебе с твоей больной ногой много пройти не получится, а вот до сада доберешься, думаю.

Пытаюсь возразить, но Руслан меня не слышит. Он берет меня под локоть, помогая подняться. Стараясь избавиться от волнительного прикосновения, сама полностью не отдаю отчета всем своим действиям. И вот я уже направляюсь в сторону стоящих возле бассейна шезлонгов. Где логика? Непонятно даже мне самой.

Руслан идет следом. Чувствую на спине сканирующий взгляд. Оборачиваюсь, чтобы подловить его… И осекаюсь.

Руслан не смотрит на меня. Глазеет в экран своего мобильного и чему-то улыбается. Радоваться бы, вздохнуть с облегчением, но накрывает разочарование. Напридумывала себе то, чего нет… Руслан просто проявил сострадание. В отличие от меня у него в голове не бродят странные мысли, от которых на щеках тут же расплывается румянец.

И слова брата только подтверждают последнюю мысль.

— Лиана скоро приедет.

— Лиана?

Надо же… Мы сегодня еще не созванивались с ней. А с Русланом они, оказывается, уже успели пообщаться. Разочарование сменяется раздражением. Швыряет из крайности в крайность. Сама себя начинаю бесить. Так и до сумасшедшего дома недалеко.

— Да. Мы собирались встретиться сегодня после курсов, но я написал в сообщении, что вынужден быть