Поражение на море. Разгром военно-морского флота Германии - Кайюс Беккер

Дорогу следовало подготовить в течение четырех недель. Ее длину разделили на несколько сотен участков, причем для каждого из них был изобретен правдоподобный повод, требующий немедленного траления мин. Появилось множество поддельных докладов всевозможной агентуры, содержащих информацию о новых вражеских минных полях, наличие которых требовалось срочно подтвердить. Предполагаемые минные поля постоянно меняли свое местоположение…

Дни сменяли друг друга, участок за участком – работа продвигалась. Минные тральщики беспрерывно меняли курс, иногда следуя в противоположных направлениях; иногда у их командиров возникали сомнения в здравости рассудка адмиралов, отдающих приказы из Парижа. Командиры кораблей не имели ни малейшего понятия о том, в какой операции они принимают участие. Они не могли догадаться, что итогом их действий станет свободный от мин пролив на секретной карте, висящей в одном из парижских кабинетов.

В конце января три молодых офицера, плававшие по Ла-Маншу начиная с 1940 года и успевшие изучить его лучше, чем собственную квартиру, были вызваны в Париж. Там они на десятьдней поселились в комнате, у двери которой стоял часовой. Поскольку молодые люди не совершили никакого преступления, им было предоставлено все необходимое, кроме свободы. Перед ними стояла сложная задача: тщательно изучить карты минных полей. Эти офицеры, которым предстояло стать лоцманами военных кораблей, были «освобождены» только после завершения операции.

В Брест они прибыли в лимузине с занавешенными окнами.

– Кто вы такие? – бдительно вопрошал командир «Гнейзенау». – Минные офицеры? Ну и что вы делаете на моем корабле?

Неужели даже командиры кораблей не были посвящены в тайну?

Прошло еще два дня. Время начала операции нельзя было изменить – оно зависело от прилива и отлива. С природой не поспоришь, даже обладая адмиральским званием. В назначенное время на причалы въехали армейские грузовики, наполненные людьми в хаки. Для обеспечения качественной дезинформации флот даже заказал несколько тысяч солнцезащитных шлемов, подчеркнув необходимость сохранения этого заказа в тайне. Не приходилось сомневаться, что в течение нескольких часов соответствующую информацию получат и агенты противника.

Факт подготовки кораблей к выходу в море полностью скрыть было невозможно. Поэтому, когда информация о тропическом заказе достигла Бреста, она была встречена с немалым воодушевлением.

– Нас ожидают хорошие времена, парни, – будем загорать на солнечном юге.

– Круиз по Южной Атлантике – это совсем не плохо.

– Высадимся, пожалуй, на Азорские острова…

Высшее командование было в курсе этих слухов, но не пресекало их. Цель была достигнута. Никто не знал, какая операция планируется в действительности.

Выход в море был назначен на 8 часов вечера 11 февраля. Экипажам сообщили, что предстоят очередные боевые учения, поэтому до последней минуты никто не заподозрил правду.

За несколько минут до восьми оглушительно взвыли сирены: приближаются самолеты противника! Если бы в это время что-то произошло, это стало бы слишком большим невезением. Все закончилось благополучно, но все же два часа были потеряны. Возможно, эти два часа задержки в итоге спасли всю операцию.

Так случилось, что в это время вышел из строя радар у дежурного самолета-разведчика, поэтому отправление немецкой флотилии осталось не замеченным им. А к тому времени, когда ему на смену прибыл другой самолет, немецкие корабли уже миновали опасный район.

Во время воздушной тревоги у генерала Коллера из люфтваффе появилась неплохая идея. Он немедленно отправился на поиски адмирала Цилиакса, которого обнаружил нетерпеливо вышагивающим взад-вперед по палубе «Шарнхорста». Командир операции прорыва раздраженно вглядывался в густую завесу тумана, покрывшую гавань Бреста.

– Вы можете выйти в море при таком тумане?

Цилиакс минуту помедлил.

– Вообще-то да, но вражеский самолет…

– Прекрасно! Слушайте: я дам вам знать, когда британский самолет скроется из виду, и тогда вы покинете бухту. А дымовую завесу будут поддерживать всю ночь, и противник не узнает об отходе кораблей до утра.

Так и вышло. К тому моменту, когда британский патрульный самолет обнаружил эскадру, было часов утра. Самые опасные участки были уже пройдены, и корабли на полной скорости шли к самой узкой части Ла-Манша.

Получив информацию о прорыве немцев по проливу, в британском адмиралтействе ее не восприняли всерьез. Для англичан не являлось тайной: немцы что-то затевают, поэтому были приняты меры предосторожности – вдоль побережья появились еще несколько минных полей. Но утром февраля никто не думал о немецких военных кораблях. У адмиралтейских чинов и без того хватало головной боли – с прошлой ночи не функционировали все радары на побережье! Тогда еще никто не знал, что немцы впервые на полную мощность задействовали свои станции по созданию помех. В результате не работала ни одна из британских радарных установок, осуществлявших прием в диапазоне от 11 метров до 80 сантиметров. В результате оказалась парализованной система оповещения о воздушных тревогах. Теперь Великобритания могла ожидать налета люфтваффе в любой момент. Уловка сработала. В этой обстановке немецкая эскадра продолжала свой путь незамеченной. Когда же ее наконец обнаружили, адмиралтейство отказалось верить полученной информации.

Немцы? Этого не может быть! Они могли предпринять какие-то действия глубокой ночью, но не в полдень! Они не самоубийцы!

В 13.15 немецкая эскадра еще больше удалилась от Дувра, но одновременно немцы начали ощущать некоторое беспокойство. Англичане уже давно должны были их обнаружить.

В этот момент заговорили орудия с британского побережья, и все стало на свои места. Кстати, обстрел начался вовремя. Еще четверть часа, и немецкие корабли оказались бы за пределом досягаемости береговой артиллерии. Корабли сопровождения выпустили несколько дымовых снарядов, и огонь прекратился. Если бы и дальше все было так просто!

Оправившись от удивления, англичане забили тревогу. В это время немецкие корабли уже достигли бельгийского побережья. Первыми в атаку пошли шесть торпедоносцев морской авиации, ведомые капитаном Эсмондом, который десятью месяцами ранее нанес решающие удары по «Бисмарку». Все шесть были сбиты немецкими «мессерами» и «фокке-вульфами».

Следующими на сцене появились торпедные катера, за которыми следовали бомбардировщики, затем эсминцы, потом еще бомбардировщики. Немецкие корабли открыли огонь из всех имевшихся орудий. «Гнейзенау» и «Принцу Эйгену», благодаря умелому маневрированию, несколько раз удалось увернуться от торпед. В течение трех часов англичане потеряли нешуточное число самолетов. А немецкие корабли продолжили свой путь и скоро подошли к побережью Голландии.

В 15.28 корпус «Шарнхорста», следовавшего во главе походного ордера, содрогнулся от удара, на мгновение приподнявшего корабль в воздух. На мостике ни один человек не сумел удержаться на ногах. Все незакрепленные вещи и приборы были сброшены со своих мест. Линкор задел мину.

Через несколько секунд на мостик стали поступать сообщения: «Вышло из строя электрооборудование. Нет освещения. Повреждено рулевое управление. Не работает гирокомпас. Топки погасли».

Адмирал Цилиакс не скрывал беспокойства. Как не вовремя это случилось… На быстрое устранение повреждений надежды не было, а эскадру следовало вести дальше. Срочно был передан сигнал на эсминец «38» подойти и принять на борт адмирала. Переход с корабля на корабль в открытом море в условиях сильного волнения – предприятие не для слабонервных. Однако оно закончилось благополучно. Эсминец «38» скрылся в дымке, догоняя ушедшую вперед эскадру. А «Шарнхорст» остался один, потому что несколько небольших катеров нельзя было считать надежной защитой.

Людям на борту некогда было думать о подстерегающих со всех сторон опасностях. Они напряженно работали, причем достигнутые результаты удивили даже самих исполнителей. Если англичане не начнут массированную атаку, возможно, корабль снова сможет идти вперед. Спустя 12 минут главный механик доложил, что в топках снова горит огонь. Корабль принял «всего» 200 тонн воды – сущая ерунда. Еще немного, и стали поступать хорошие новости.

Восстановлено электроснабжение главных орудий. Основные электроприборы функционируют.

Слава богу, «Шарнхорст» снова имел возможность вести огонь. В 15.49, через 20 минут после взрыва, был запущен двигатель левого борта.

Срочно полный вперед!

Через полчаса «Шарнхорст» на полной скорости догонял ушедшую вперед эскадру. Неожиданно впереди появился силуэт корабля. Это оказался эсминец «38». Он покачивался на волнах, застопорив машины.

Оказавшись снова на борту «Шарнхорста», адмирал Цилиакс не скрывал радости: