Золотой телец - Евгений Сергеев

По приезде в Петербург Бестужев с горечью узнал, что генерала Герасимова, так им уважаемого, отправили на пенсию без каких-либо видимых причин, отправили в полном расцвете сил «Что-то неладное творится в империи, — подумал он. — Сначала Зубатов, теперь Герасимов. Изгоняют самых опытных и умелых, заменяя посредственностями и лизоблюдами».

Новый начальник Петербургского охранного отделения полковник Карпов выслушал доклад Бестужева об удачно проведенной операции без особого внимания и интереса, позевывая.

Буквально через месяц налеты на золотые обозы и поезда возобновились.

Страну готовили к новой революции.

А ситуация в России объективно способствовала наступлению революции. Хозяйственные реформы Столыпина, хотя и привели к некоторому оживлению экономики, не оправдали себя. Это стало ощущаться особенно с началом первой мировой войны. Экономика царской России не справлялась с колоссальными трудностями военного времени. Нехватка сырья, топлива, квалифицированной рабочей силы сказалась прежде всего на состоянии тяжелой промышленности, особенно металлургической. Доходные статьи бюджета резко сократились, а расходы на войну росли с каждым днем — неудержимое казнокрадство военных поставщиков и спекулянтов, неограниченные субсидии, ссуды и авансы частным промышленникам, которые направо и налево раздавало царское правительство, усугубляли хозяйственное разорение.

Правительство пыталось выйти из положения с помощью займов и переложения всех тягот войны на плечи трудящихся. Неимоверно выросли цены на предметы первой необходимости. Займы за годы войны достигли общей суммы в 36 млрд. рублей. Внешние займы заключались на невыгодных для России и унизительных для национального достоинства условиях. Они давались только под залог российского золота. Союзники всячески стремились выкачать из России ее золотой запас, который к началу войны составлял 1500 млн. рублей.

Однако и займы не могли спасти положение. Тогда правительство решилось прибегнуть к самому распространенному пути покрытия бюджетного дефицита — выпуску бумажных денег, не обеспеченных запасом государственных ценностей. Золотые и серебряные монеты совершенно исчезли из обращения. В стране бурно развивалась инфляция. К февралю 1917 года покупательная стоимость рубля составила 27 копеек.

После победы демократической революции Временное правительство стало выпускать государственные кредитные билеты достоинством в 250, 1000 рублей — «керенки». Эти деньги украшали три эмблемы-символа: герб Временного правительства — двуглавый орел без императорской короны, изображение Таврического дворца, где помещалась Государственная Дума, и свастика. Двуглавый орел символизировал «единую и неделимую Россию», смотрящую и на Запад и на Восток, Таврический дворец, прибежище первого российского парламента еще с 1905 года, — демократическое устройство, а свастика — благополучие, ниспослание благодати и спасения стране. Этот символ с древнейших времен встречался в изобразительном искусстве Древней Индии, Китая, Японии и Греции.

Через несколько лет этот символ стали использовать фашистские партии, после чего свастика вроде бы утратила первоначальный смысл и стала восприниматься как символ варварства и насилия.

Однако ни «керенки», ни новые займы за рубежом не спасли правительство Керенского от октября 1917 года — победы Октябрьской социалистической революции, позднее названной Великой и оказавшей огромное влияние на всё развитие человеческого общества.

В наши дни эта революция стала именоваться всего лишь «октябрьским большевистским переворотом». После развала Советского Союза и ликвидации КПСС —единственной тогда руководящей и направляющей партии в стране — стали много говорить, писать и даже снимать фильмы о «золоте партии», о несметных богатствах, якобы принадлежащих бывшим лидерам коммунистов. Известно, что даже создавались специальные организации для поиска этих богатств. Уверен, что все эти потуги напрасны. Во всяком случае, если бы что-то, где-то—даже самую малость! — удалось бы найти, нынешние правители России и всезнающая демократическая наша пресса раструбили бы об этом на весь свет.

Да, в России всегда было золото в цене, издавна его добывали и всегда им торговали. Коль налажена добыча металла, то неужели его надо складывать в тайники и держать под спудом ? Продавали золото и в царской России, и в советское время. Но среди лидеров компартии не было березовских и абрамо-вичей, они никогда не думали о собственном кармане, жили идеей… Другое дело, что высокие идеи могли при этом деформироваться жаждой власти, развращающей силой власти, но не за чечевичную похлебку отдавалось первородство, не для личного или семейного обогащения брались банки революционной властью…

ХИЩЕНИЯ ЗОЛОТА

Золото во все времена было и остается предметом преступных посягательств.

Уголовные дела по фактам хищения драгоценного металла возбуждаются, как правило, либо на основании оперативных материалов службы по борьбе с экономическими преступлениями, либо на основе случайного изъятия золота, других драгоценных металлов при задержании какого-либо подозреваемого, при обыске.

Основная задача подразделений нашей службы БЭП — предупреждать хищения драгоценного металла. Решать её в местах отдаленных и уединенных, где обычно добывается золото, в процессе самой добычи крайне сложно. Поэтому основные этапы документирования такого преступления —это момент передачи металла посредникам, «оши-вающимся» в местах добычи, и скупщикам. Факт хищения золота при добыче документально доказать невозможно, как и найти свидетелей.

Основные усилия службы БЭП направлены на то, чтобы возвратить государству похищенное золото. Эта задача решается довольно успешно. Приведем несколько конкретных, характерных примеров.

С назначением в 1966 году министром внутренних дел СССР Николая Анисимовича Щелокова отдел БХСС МВД был преобразован в Управление, а через несколько лет и в Главное управление БХСС. Количество отделов в нем увеличивалось постепенно: с пяти — до двенадцати в настоящее время. Самым оперативным всегда считался третий, занимавшийся борьбой с посягательствами на драгоценные металлы и камни, а также с нарушениями правил о валютных операциях. Начальниками этого отдела были в разное время Владимир Матвеевич Колдаев, Вячеслав Феофанович Журко, Иван Семенович Маслов, Алексей Васильевич Зиновкин, Сардак Иван Григорьевич, Аслаханов Асламбек Ахмедович, Виктор Павлович Баранников — тот самый будущий министр внутренних дел России и председатель федеральной службы безопасности.

Благодаря сотрудникам отдела государству ежегодно возвращались сотни килограммов похищенного золота. При этом активно использовались оперативно-технические средства и особенно появившийся в семидесятые годы с помощью ВНИИ МВД СССР прибор, позволяющий обнаружить золото даже на глубине до полутора метров. И все же основной оставалась чисто оперативная работа по схеме: получение сообщения от источника информации о наличии у расхитителя драгоценного металла и намерении его сбыть, подведение своего «скупщика», снабженного денежными «куклами», совершение сделки и исчезновение «скупщика» в момент задержания «продавца». Дело тонкое, на грани провокации. Поэтому операции тщательно готовились и осуществлялись обязательно с участием самых опытных оперативных работников отдела.

Важнее важного — подбор источников информации, от кого поступало подавляющее число интересующих нас сведений о хищениях золота или нарушениях правил о валютных операциях. Согласно экспертной оценке американского ЦРУ, только де-сять-пятнадцать процентов разведданных добываются при помощи технических средств, а остальные восемьдесят пять-девяносто процентов разведка получает от живых людей. Мы на своей практике убеждались, что это именно так.

ОПЕРАТИВНАЯ ИНТУИЦИЯ

В любой работе, в том числе и оперативной, нельзя рассчитывать на случай, хотя… практика показывает, что учитывать такую возможность не только следует, но даже и необходимо. Пренебрегать случайной, на первый взгляд кажущейся незначительной, информацией нельзя ни в коем случае!

В начале восьмидесятых годов, когда даже мысль о возможности развала мощной советской державы не занимала умы даже самых отъявленных диссидентов, Литва занимала своё место среди союзных республик, имея обширные экономические связи со многими регионами огромной страны. В то время мне было поручено принять участие в составе бригады Комитета партийного контроля при ЦК КПСС в обследовании Игналинской атомной электростанции, строить которую помогала буквально вся страна. Кроме вопросов сохранности народного добра на АЭС, меня как работника центрального аппарата МВД СССР конечно интересовали и приоритетные направления деятельности аппаратов БХСС республики. Тогдашний начальник управления БХСС Геннадий Викентьевич Статкевич, который у нас считался одним из авторитетнейших работников службы, рассказывая мне об определённых успехах в борьбе с крупными хищениями, раскрываемыми путём кропотливой агентурно-оперативной работы, вдруг неожиданно спросил: