Физ-культура? Физкульт-ура? - Владимир Алешин

Ныне это объясняют очень просто: Феодосий выбрал и утвердил в качестве единой государственной религии империи христианство, и потому запретил языческие культы, коими были просто-таки пропитаны Олимпийские Игры. И ссылаются при этом на Эдикт Феодосия.

Но в Эдикте нет ни слова об Олимпийских играх! Да, Феодосий здесь виден как активный участник процесса христианизации государства, ратует за союз империи и церкви, осуждает язычество… Ну и что? Выход в свет этого закона (а Эдикт – это законодательный акт) никак не сказался на работе философской школы в Афинах, где каждый урок и каждая лекция были полны иных богов. В Александрийской библиотеке остался свободным доступ к старым рукописям, и на бытовом уровне Рим продолжал жить старым укладом – не сохранилось никакой информации о притеснении тех знатных сенаторов и прочих граждан (а такие были!), кто не разделял религиозные воззрения Феодосия. Как было сказано чуть выше, даже официальный запрет гладиаторских боев свершился уже после смерти весьма правильного и смиренного христианина, как писали о нем потомки.

Так что Эдикт Феодосия, думаю, к закрытию Олимпийских игр никакого отношения не имеет.

А что имеет?

Почти через полвека после смерти этого последнего императора единой Римской империи, вышел так называемый Кодекс Феодосия, на сей раз византийского императора, представлявший собой законодательный сборник, куда вошли все значимые распоряжения первых лиц государства за минувшие 125 лет. Как бы сейчас сказали, в нем были собраны статьи гражданского и уголовного права, которыми должны были руководствоваться суды, верша правосудие. Вошли в этот сборник и суждения Феодосия I Великого, где он говорит о том, что надо всеми средствами бороться с падением нравов, обманом и ложью как худшими из качеств человеческих. Тут опять-таки нет прямых ссылок на Олимпиады, но…

Но есть над чем подумать и из чего сделать некоторые выводы.

Давайте посмотрим, как менялась сама атмосфера Олимпийских Игр.

Первые победители их получали, если можно так сказать, лишь моральные вознаграждения: на головы героям надевали лавровые венки, а имена их вносились в списки достойнейших людей того края, который воспитал чемпионов. Вот как писал на эту тему Лукиан:

«Кто получит венок, получит в нем все доступное человеку счастье: я говорю о свободе каждого человека в частной жизни и в жизни его родины, говорю о богатстве и славе, о наслаждении отеческими праздниками, о спасении своих домашних и вообще о самом прекрасном, чего каждый мог бы себе вымолить у богов; все это вплетено в тот венок, о котором я говорю, и является наградой того состязания, ради которого происходят все эти упражнения и эти труды».

Вскоре им стали ставить памятники в Альтисе – священной роще Олимпии. Затем им дано было разрешение жить в Пританее – здании, где бесплатно кормили иноземных послов и лиц, оказавших важные услуги государству. И вот уже в Афинах решили выдавать победителю Игр денежную премию. Эту идею подхватили на периферии и стали утверждать льготы и привилегии своим чемпионам.

Дальше – больше. В IV в. до н. э. наблюдаются постепенные изменения характера и содержания Олимпийских игр. Все больше внимания уделяется зрелищности состязаний. Политический хаос и постоянные войны вели к огрублению греческих вкусов. Гармоническая красота тела не вызывала былого восхищения. Зрителей все больше привлекала борьба, кулачный бой и панкратион, богатые острыми, драматическими моментами. Да и в этих видах происходят перемены – если раньше исход схватки решали преимущественно быстрота, ловкость, то в этот период решающим качеством становится физическая сила.

Награда за победу в состязаниях возрастает. Города, стремясь продемонстрировать свою мощь и завоевать расположение богов, привлекают наиболее известных бойцов, даже если они живут в других местах. В связи с этим в состязаниях впервые принимают участие атлеты-профессионалы.

Стремление победить любой ценой привело к нарушению правил и установленных норм. На олимпийских состязаниях были зарегистрированы случаи подкупа, жестокости, нарушений системы подготовки к играм…

И вот «правильный и смиренный христианин» Феодосий I пожелал увидеть в основе жизни государства единую религию, как ему казалось, самую справедливую и достойную, во всяком случае, более совершенную, чем прочие. И коль она осуждает ложь и подкуп, то надо и законы выстраивать соответствующие, с их помощью искоренять все действа, вызывающие пагубные страсти, разрушающие мораль.

Таким действом при императоре Феодосии I были Олимпиады. И запрет их произошел вовсе не по религиозным соображениям, а по этическим, нравственным. Участники их потеряли ответственность перед своей малой Родиной, ибо уже не являлись её представителями. Спорт больше не возвышал души, он существовал сам по себе, являлся просто зрелищем, зачастую с предсказуемым финалом. Спортсмены стали обособленной кастой, художники, воины, философы в них больше не участвовали, призывы к гармонии развития личности были забыты.

Так что Олимпиады ликвидировал вовсе не Феодосий I Великий – они сами себя погубили. Идущие на Олимп, утратив духовное предназначение Игр, скатились с него так быстро, что почти никто этого не заметил. В истории осталась лишь печальная дата проведения последнего олимпийского состязания древности – 393 год.

И Кубертен был прав, когда, реанимируя олимпийское движение, говорил прежде всего о возрождении чистых помыслов соревнований. Вот строчки из его «Оды спорту»:

Ты осеняешь лаврами лишь того,    кто боролся за победу честно, открыто, бескорыстно.Ты – безупречен.Ты требуешь высокой нравственности, справедливости,    моральной чистоты, неподкупности…Ты возводишь стадионы – театры без занавесей.Все свидетели всему. Никакой закулисной борьбы.Ты начертал на своих скрижалях:«Трижды сладостна победа, одержанная в благородной    честной борьбе».

Нравственность, справедливость, моральная чистота – они должны быть во всем, что окружает спорт и что связано со спортом, если стремиться к той идее, что олимпиады должны совершенствовать наш мир. Кубертен боялся, что эти программные положения станут просто лозунгом. Потому так критически, так болезненно анализировал прошедшие Игры, так скрупулезно работал над подготовкой Игр будущих. Всё надеялся, что Олимпиады помогут нашему миру совершенствоваться, преодолевать проблемы, распри и разногласия.

Увы!

Шестые по счету Олимпийские игры должны были пройти в Берлине в 1916 году. В Грюневальде к этому событию был даже построен великолепный стадион. Но спорт, который по идее должен являться синонимом слову мир, эту свою великую функцию не выполнил. Мало того, что началась первая Мировая война – ее развязала страна, которой доверено было стать очередной олимпийской столицей. Барон Кубертен бывал здесь, вел переговоры о предстоящем спортивном празднике мирового масштаба, и начавшиеся кровавые сражения – это, он казнил себя, и его недоработки, его упущения… Он был слишком ответственен, слишком раним и совестлив, и потому решил покинуть пост президента МОК. Его едва отговорили. Сказали, что это будет проявление слабости. Уж если сам Кубертен перестает верить в силу олимпийского духа, то тогда настанет конец и всей его спортивной политике. Игры, едва возродившись, уйдут опять из жизни человечества, и теперь, может быть, навсегда.

Барон принял это к сведению. Однако сказал, что перестанет возглавлять Олимпийский комитет сразу же после того, как проведет первую послевоенную Олимпиаду. Слово своё он не сдержал, однако для этого была веская, скажем так, уважительная причина.

О ней – позже.

«Во славу спорта и во имя чести»…

Наверное, этот вопрос можно задать знатокам нашей популярной телепередачи: сколько летних Олимпийских игр современности состоялось, если известно, что последние, с порядковым номером XXX, прошли в 2012 году в Лондоне? Тридцать, думаете? А вот и нет!

В древности, напомним, на период проведения Олимпиад прекращались войны, или хотя бы объявлялись временные перемирия. В наше же время происходит всё с точностью наоборот: прекращаются Олимпиады, но порядковые номера их остаются. Так было и в годы Второй мировой (1940, 1944 гг.), и в 1916 году. Многие из тех, кто должен был выступать на спортивных аренах Берлина, по призыву или добровольно ушли воевать. Так поступил и сам Кубертен, влившись в состав французской армии…

Однако пора вернуться к проблемам нашим, отечественным.

Мы уже говорили, что российская команда крайне неудачно выступила в Стокгольме. Царское правительство расценило это как удар по престижу государства, – ибо, по тезисам олимпийской хартии, спортивные показатели есть показатели заботы государства о здоровье нации, – и сделало для себя какие-то выводы. Так, с 1912 по 1914 годы в стране появились Всероссийские футбольный, парусный, атлетический союзы, союзы стрелковых обществ и любителей легкой атлетики, пловцов и хоккейных клубов. Одновременно с этим Россия увеличила свои спортивные связи с внешним миром, и в первую очередь – с МОК. В июне 1913 года был создан государственный орган для координации всех вопросов, касающихся спорта – «Канцелярия Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения Российской империи». По сути, это было министерство спорта, возглавил которое генерал-майор Владимир Николаевич Воейков. Главная задача нового учреждения звучала так: «Подготовка физически здорового, выносливого и бодрого поколения». Формулировка ёмкая, понятная, почти по Ювеналу с его знаменитым изречением «В здоровом теле здоровый дух» (ибо бодрость и есть душевное состояние человека). Стали приглашать иностранных тренеров (к примеру, X. Андерсена из Швеции, специалиста по легкой атлетике), наши спортивные делегации поехали набираться опыта за рубеж, в том числе и к законодателям спортивных мод американцам…