Реликт (СИ) - Булавин Иван

Когда-то давно, когда этот человек был ещё подростком и жил на юго-восточном побережье, на их деревню сделали набег какие-то иностранцы, он не знал, какие именно, только то, что они имели смуглую кожу и говорили на непонятном языке. Кого-то убили, кого-то захватили в плен, среди последних был и он сам. А уже потом, оказавшись на корабле с объёмными трюмами, он понял, куда попал.

Главный работорговец определял своей волей, кого и куда продавать, попутно ломая характер тем из будущих рабов, кто не хотел беспрекословно подчиняться. Даже потенциальные убытки его не останавливали, конечная прибыль окупала всё издержки, а потому он мог вполне бросить строптивого пленника акулам, чтобы заставить остальных бояться. Келд слушал это внимательно, события были ему знакомы и понятны, а методы работы торговцев живым товаром оставались неизменными на протяжении многих столетий. Так за борт отправился лучший друг нанимателя, которого сначала порезали в нескольких местах, чтобы запахом крови привлечь акул. А его младшая сестра, которую поначалу не трогали, собираясь продать в гарем одному туземному королю, однажды сказала что-то обидное надзирателю. Её за это высекли плетьми, но при исполнении не рассчитали сил, девушка погибла. В трюме она лежала ещё три дня, пока не начала разлагаться, только тогда стражники разрешили её выбросить. Это был последний родной ему человек.

После долгого пути, молодой пленник был продан гребцом на галеры, где провёл восемь лет своей жизни, а последние два года тайком пилил обломком найденного кинжала свои кандалы. Распилил, сломал, спрыгнул за борт и уплыл, несмотря на рой стрел и пуль, что летел ему вслед. Уже потом, удачно приподнявшись на мелкой торговле, он за несколько лет стал уважаемым купцом, а попутно вышел на тех, кто заправлял работорговлей и по чьей милости он когда-то оказался в кандалах. Вышел, установил личности и понял, что ему они просто не по зубам. Он сможет убить кого-нибудь сам, если очень повезёт. Но везение — штука непостоянная, да и выжить он после такого точно не сможет. А нанять кого-либо против человека, державшего под собой всю теневую торговлю, было сложно, тут нужен был какой-то отчаянный смельчак, не боящийся мести со стороны друзей убитого.

И тут ему подвернулся он. Келд. Единственный оставшийся в живых сын Синерукого Самуэля, тот, кто никого и ничего не боится и даже склонен по мере сил бороться с несправедливостью. Откуда купец узнал о его существовании, осталось тайной, сам купец не говорил. Сумма, обещанная за убийство, составляла почти весь годовой доход купца, но тот ничего не жалел, лишь бы дело было сделано.

Он успел догнать жертву в паре миль от пристани. Тот особо и не торопился, всё же ему не верилось, что какой-то одиночка способен его достать. Теперь, наверное, даже жалеет о необдуманном бегстве, так ведь можно потерять лицо.

Всего их было трое, тот самый человек, за которым он охотился, а с ним ещё два. Коллеги по опасному ремеслу. Они стояли на широкой поляне и о чём-то шумно совещались. Слов было не слышно, да они и не интересовали Келда.

Притаившись за небольшим бугром, он достал из чехла оружие. Вообще-то, он умел убивать людей сотнями способов. Мечом, кинжалом, саблей, вилкой, палкой, голыми руками и даже ментальным ударом.

Последний не всегда действовал как надо, часто приходилось потом добивать противника, зато при таком убийстве очень легко было сделать то, что их создатель называл поглощением. Были и другие термины, но тут создатель превзошёл сам себя. Именно благодаря этому его дети-убийцы оказались бессмертными. Поглощалась, как он сам выразился, душа убитого. Для этого нужно было в момент смерти смотреть ему в глаза. Таким образом, убийца впитывал его знания, память, словарный запас, но главным было то, что поглощал он и молодость. Непрожитые годы передавались убийце. Каждый раз после такого убийца ощутимо молодел, чувствовал себя лучше, и даже старые шрамы исчезали. Это обеспечило его детям долгую жизнь, они даже пережили создателя, вот только четверо из восьми умерли по другой причине…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сейчас он достал из чехла винтовку. Или автомат, он слышал разные названия. Может стрелять непрерывным огнём, или одиночными выстрелами. Он мог свободно ходить по мирам, изучая их и запоминая, мог брать всё, что ему необходимо, мог приносить эти штуки в другие миры, где до такого ещё не додумались. Изредка продавал что-то из технических диковин или доставал на заказ. В развитых мирах он бывал несколько раз, там и раздобыл хорошее оружие.

FN FAL, так её называли. Собственно, название это ни о чём не говорило, он его взял из памяти убитого им охотника, который и был прежним обладателем такой замечательной винтовки. Был у него и револьвер большого калибра, очень красивый, но тот, к сожалению, не перенёс выстрела, ствол в тот момент был забит землёй и его разорвало.

Винтовка честно служила ему уже второй десяток лет, он редко её использовал, зато всегда старательно чистил, смазывал механизм, разбирал по винтику и собирал снова. Запас патронов изначально был довольно велик, больше трёх сотен. Патроны охотничьи, а пули в них пустотелые, полуоболочечные, такие, что плющатся и раскрываются в теле жертвы, вынося начисто всё её содержимое. Теперь их осталось только два десятка, когда закончатся, он снова наведается в тот мир.

Раньше, помимо винтовки, он носил ещё и обрез двуствольного ружья, отличная штука, если придётся с кем-то схватиться накоротке, особенно, если этот кто-то не человек, а кровожадная тварь огромных размеров, победить которую ножом не получится даже у Келда. Но встреча с тем охотником всё изменила. Он теперь знал, что револьверы большого калибра носят за тем же, для самообороны от крупного зверя, раны от их пуль немногим меньше ран от обреза, зато револьвер удобнее и меньше размером. Он взял бы тот, что остался от убитого охотника, да только ствол у него был безнадёжно испорчен.

Пришлось покопаться в заимствованной памяти и найти в той местности того мира (её называли странным словом Аляска, но что именно это означало, страну, область или остров, он не понял, убитый был не силён в географии) торговца оружием. Чужая память подсказала также и то, что торговец этот нечист на руку, что за хорошие деньги легко может закрыть глаза на закон. Что именно он продал покойному автоматическую винтовку, которая законом запрещена для охотников. Именно к нему Келд и пошёл. Убедить купца оказалось нетрудно, для этого даже гипнотические способности не понадобились, горсть золотых монет сразу настроила старого пройдоху на позитивный лад. А Келд стал обладателем огромного шестизарядного револьвера с длинным стволом, выглядел он менее красивым, чем тот предыдущий, но калибр.454 (знать бы ещё, в каких единицах) звучало внушительно, а название странное, что-то вроде сверхкрасный ястреб, но, видимо, это была какая-то игра слов, понимание которой не прилагалось к чужой памяти. К револьверу патронов было много, он тогда скупил весь запас небольшого магазина, даже сейчас, спустя много лет, их оставалось больше полутора сотен. Патроны также отличались разнообразием. Были с тупым носом, и с выемкой спереди, края которой имели насечки, и частично голым свинцом.

С этими двумя стволами Келд мог устроить почти во всех мирах небольшую войну, они далеко обходили по качеству даже вполне солидные местные образцы. А продать их при желании можно было за астрономическую сумму. Но он не хотел их продавать, они ему нравились. Ему вообще нравилось всё, что сделано в технически продвинутых мирах, а заимствованные у убитых им людей знания позволили даже худо-бедно в технике разбираться. Возможно, когда-нибудь он и сам туда переберётся насовсем, а обратно будет приходить изредка, только чтобы… Он скрипнул зубами, вспомнив о своей уязвимости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Коллиматорный прицел застыл, совместив красную галочку с головой подельника. Он вполне мог убить только нужного ему человека, а остальных просто прогнать, у него это легко получится. Но он уже знал, что обязательно убьёт всех. И причина тут не в заказе. Просто Келд не любил работорговцев. Может ведь человек кого-то в своей жизни не любить. Может, вот и Келд ничем не хуже.