Кто тут хозяйка? (СИ) - Волховец Вера

Следовало признать, в местной юриспруденции Джулиан разбирался получше моего. Я даже тонкой брошюрки “Законы Варосса для чайников” не зачитала.

Судя по всему, уточнение вампира пришлось очень кстати – и Софик подстухла, и магесса Леонард едва заметно кивнула, принимая этот факт к сведению.

– Позовите по связи с фамильяром, – произнесла она, явно придя к решению. – истинный фамильяр принадлежит только чародею, его пробудившему. Значит, ни у кого, кроме вас, прав на него нет. Если фамильяр истинный, разумеется. 

По всей видимости, были какие-то различия. Впрочем, меня это не озаботило ни на секунду – я уставилась на замершую в четырех шагах от ворот дракошку и потянулась к ней мыслями.

– Иди ко мне, малышка, – шепнула про себя, ощущая, как дрожит струной моя любимица, – иди сюда, мамочка обнимет. 

Дракошка попятилась, покачалась с носка на пятку и бросилась… в обратную сторону. 

– Бывает, Марьяна, – небрежно фыркнула Софик, – неумелые ведьмы часто путают истинные связи с надуманными. Но раз твой фамильяр не отвечает на твой зов, значит…

Она заткнулась, увидев углубившуюся ухмылку на моих губах. Замолчала и снова повернулась к воротам.

Вафля, долетев до кухонного крыльцы, снова развернулась и пошла на разбег, расправляя широкие крылья. 

Она не могла перелететь стену с того места, где она стояла. Ей требовалось, чтобы её кто-то подкинул – обычно это была я, ну или нужно было место, чтобы хорошенько разогнаться

Дракошка мягким комком тепла рухнула в мои руки, и я прижала её к себе, согреваясь от неё и успокаиваясь за нас двоих.

– Бывает, госпожа Елагина, – я презрительно глянула на побледневшую от злости ведьму, – бывает, что люди смеют судить про то, в чем сами не разбираются. Сплошь и рядом.

– Это все равно все, что ты унесешь из моего дома, Марьяна, – осклабилась Софик, будто капая мне в душу концентрированного яда, – можешь считать, что это тебе плата за то, что ты взяла на себя труд с ди Венцерами.

Труд. Труд, мать её. Проклятие чуть не свело меня в могилу, я пахала не разгибая спины, разгребая эту помойку, а сейчас меня вышвыривают из моего дома, заявляя, что у меня нет на него прав. Неужели…

Неужели все это было зря?

Я невидящим взглядом уставилась вперед, на поникшую невысокую фигурку у ворот. Единственную, что осталась с той стороны.

Триш стоял осунувшийся, сбледнувший – а для белого крысюка это было действительно достижение. И не спускал с меня черных глаз-бусинок. 

Его излюбленное “миледи” будто висело в воздухе. Он будто все еще ждал моих распоряжений. 

– Дворецкий, – кажется, Софик тоже заметила Триша, – почему ты стоишь столбом? Ты должен открывать хозяевам любые двери!

Кажется, это была особая месть для меня. Когда мой дворецкий, мировой мой крысюк, с которым мы пуд горелой овсянки на завтрак съели, откроет двери моего дома семейству Софик Елагиной. 

Слов у меня не было, как я в эту секунду ненавидела эту высокомерную дрянь.

– Кориандров, – муж Софик в первый раз с момента своего появления в компании подал голос, и до чего же он оказался противным, – твой род присягал на верность дому ди Бухе.

– Хорошее напоминание, сэр, – негромко произносит Триш, все так же глядя на меня. Я вижу его беспокойно царапающие друг друга пальчики на лапках. Я вижу отчаянные глаза. – Я служу дому.

– И хозяйке дома, – с издевкой комментирует Софик, – ты не имеешь права ослушаться приказа. Открывай ворота.

Это цирк. Она вполне может открыть ворота сама. Ей просто хочется, чтобы это сделал мой Триш, хочется, чтобы я ощутила себя преданной и им тоже.

Я стискиваю на чем-то пальцы, отчаянно и с силой, и только потом понимаю, что мои ногти вообще-то впиваются в прохладную кожу на запястье Джулиана. 

Ну и поделом ему. Он вообще тут самый главный предатель.

Наверное, именно поэтому я, глядя на Триша, закусываю губу и медленно киваю.

В конце концов, не всем же из-за меня портить жизнь. У него ведь и правда присяга, с учетом того, что я успела узнать о магии Велора – тут клятвами разбрасываться было нельзя. Пусть…

Кажется, Триш на этом моменте решился. Встряхнулся, нацепил на остренькую мордочку гордое выражение истинного дворецкого, шагнул к воротам, потянул створки на себя…

– Вот так бы сразу, – Софик расцвела в триумфальной улыбке и шагнула было вперед, но…

Створки ворот снова лязгнули, смыкаясь перед самым её носом. Триш, закрывший ворота с этой стороны улицы, невозмутимо развернулся и засеменил в мою сторону. 

– Кориандров, – Софик взвыла белугой, – как это понимать? Измена! Предательство! Ты преступил присягу!

– Мой род служит дому ди Бухе, магесса Елагина, – Триш поймал мою ладонь, точнее – сжал пальчики вокруг моих трех пальцев, – и я сейчас – служу именно дому. Той, кого он признал. Той, что действительно стала его хозяйкой. А не той, что пытается в хозяйки навязаться.

Ох, Триш… Мне кажется, в эту секунду у Джулиана пропали все шансы завоевать мое сердце. Оно было отдано моему упрямому крысюку, который сейчас рисковал своей шкурой ради меня. Такое признание стоило дорого.

Очень дорого – если судить по позеленевшей от злости Софик Елагиной.

– Ты… Ты… – госпожа старший инспектор задыхалась от ярости, – ты пожалеешь, Сар’артриш. Как только я доберусь до алтарной комнаты – я обращу твою присягу против тебя. Прокляну до седьмого колена все твое крысиное отродье.

– Как изволите, – учтиво откликнулся крысюк, приосанившись. 

Если бы мне не мешал Джулиан, Вафля на руках – я бы и Триша сгребла в охапку, поперек пуза и от души бы его потискала, от переизбытка эмоций. И плевать, что он у меня гордый и родовитый, зато он у меня просто за-ме-ча-тель-ный! И верный. Не то что некоторые.

– Рано радуешься, Марьяна, – процедила Софик, замечая на моем лице удовлетворенную улыбку, – с дворецким или без него, все равно, Елагина – это я. И этот дом – тоже мой. И ничего ты с этим не сделаешь.

Увы. Я действительно не могла ничего с этим сделать. Только крепче впиваться ногтями в руку вампира, глядя, как Софик, встряхнув высокой копной кудрей, толкнула ворота моего дома.

Пересекла границу моей земли.

Зашагала по моей дорожке…

Я впилась взглядом в ярко-синий, свежеобновленный фасад дома. Кажется, в моей груди сердце вывернулось наизнанку. 

Это мой дом. Мой маленький домик. Я обещала его не бросать! И сейчас должна смотреть, как шагающая по мозаичной дорожке поступью мерзкого конкистадора Софик Елагина осматривается и громко рассуждает.

– Так, этот фонтан мы снесем. Вырубим эти старые липы. Посадим петуньи. Разведем павлинов. Им здесь понравится.

– Веранда, мама, посмотри какая здесь ужасная веранда! Может, и её снесем? – капризно звучит голос дочурки Софик. – Такое старье!

– Конечно, Ульяша, – сладко подтверждает мамаша, погромче, чтобы я услышала. 

А между прочим, веранда была премилая. После того, как к дому прикоснулись умелые ручки Духа Починки – белая веранда с левой стороны дома была на редкость хороша. Её портили только высохшие на корню розовые лозы, но разве это проблема, которую стоит решать сносом?

– Мама, здесь нет ни одного купидона в этом саду, я хочу двух или трех. И чтобы они крыльями хлопали.

– Сколько захочешь, мое солнышко, это ведь и твой дом теперь!

Моя душа кровоточила на каждом шагу Елагиных к моему дому.

Она билась в ужасе, не в силах поверить в происходящее.

Мой хороший, мой любимый, капризный домина, ласковый, как соскучившийся по ласке щенок, так любящий выполнять мои поручения.

Когда он поймал в свою клетку Виабель – он радовался как ребенок.

“Я защитил хозяйку” – это так и кипело в его мыслях, которые я ощущала, когда прикасалась к косякам или ручкам дверей. 

Когда я привела на свою землю вампира – первый раз, домик напугался. И “облаял” Джулиана всеми имевшимися в его лексиконе нехорошими словами, мне пришлось потратить немало сил, чтобы его уговорить довериться мне. Не вампиру, а именно мне. Мне он поверил. Но все еще косился на Джулиана с подозрением. Уже готовил про запас новую серебряную клетку.