Чудовище без красавицы - Дарья Донцова

– Однако спишь ты до обеда!

Я молча включила чайник и открыла холодильник. Какой толк объяснять хаму, что у детей с сегодняшнего дня начались осенние каникулы, и они временно прекратили заниматься немецким языком.

– На кухне грязь, – продолжал Аким. – Собака линяет, повсюду шерсть валяется. Кошка орет ночь напролет, да еще около часа какой-то мужик вломился ко мне в комнату, зажег свет и, не извинившись, ушел. У вас всегда такой бардак?

– Это Семен, муж Томы, – я решила все же прояснить ситуацию. – Он не знал, что вы приехали.

Аким крякнул и собрался дальше занудничать, но тут в кухню вошел Филипп с портфелем в руках.

– Уходишь? – грозно осведомился папенька.

– На кафедру, – пояснил Филя, – надо кое-какие бумаги оформить.

– Надень пальто и шапку, – велел Аким.

Филя подошел к балконной двери и глянул на улицу.

– Вроде там тепло, только дождик моросит, пойду в плаще.

– Пальто и шапку, – каменным голосом повторил отец. – Как ты смеешь меня позорить? Явишься в Ветеринарную академию, словно бомж! Скажут, приехал из деревни! Тоже мне, кандидат наук, да у него одежды приличной нет.

– Прямо взмок вчера, – попробовал вразумить папеньку мужик. – Просто взопрел весь!

– Взопрел, – передразнил Аким, – взопрел! И это мой сын! По-русски говорить так и не научился! Отвратительно! Либо ты отправляешься в город в достойном виде, чтобы люди обо мне худого не подумали, либо сидишь дома. Взопрел!

– Хорошо, – кивнул Филя и пошел в прихожую, я за ним.

Глядя, как мужик покорно влезает в ратиновое пальто с огромным, почти до пояса, воротником-шалью из бобра, я еще промолчала, но, когда он собрался напялить на голову страхолюдскую шапку, сшитую из неизвестной зверюги, не выдержала:

– Оставь это, лучше накинь плащ. Или хочешь, дам тебе куртку Олега?

– Папа рассердится, – тихо ответил Филя и пошел к лифту.

– Хоть шапку сними, – посоветовала я.

Филипп непонимающе уставился на меня:

– Зачем?

– Так жарко тебе, вон уже пот по вискам течет.

– Папа обозлится!

– Господи, – всплеснула я руками, – тебе сколько лет? Не можешь его послать куда подальше?

– Не буду я из-за ушанки с отцом ругаться, – пробубнил Филя. – И вообще, пар костей не ломит. К тому же папа прав: надо прилично выглядеть!

– Вот-вот, – ехидно отозвалась я. – А сейчас ты похож на идиота! Да в конце октября люди с непокрытой головой ходят!

– Папа рассердится, – тупо повторял Филипп.

Я окончательно вышла из себя:

– Как только очутишься на улице, сунь кретинскую шапчонку в пакет, а пальто расстегни. Ходи так весь день, а вечером, когда вернешься домой, водрузи на голову этот апофеоз скорняжного мастерства. Двух зайцев убьешь. Сам от перегрева не скончаешься, и папенька останется доволен! Филипп замер с открытым ртом, потом потрясенно сказал:

– Мне подобное решение не приходило в голову.

– Ты никогда не обманывал папеньку?

– Как-то не нужно было до сих пор, – пожал плечами ветеринар.

Потом он стащил ушанку, сунул в портфель и протянул:

– И впрямь так лучше, а то еще не вышел во двор, а уже взопрел!

Лифт, скрежеща железными частями, заскользил вниз. Я пошла домой. Лиха беда начало, глядишь, Филя в человека превратится. День потек своим чередом. Пришла с работы Томуська, она работает в школе на продленке. Вешая пальто, подруга сказала:

– Представляешь, какие гадкие люди встречаются.

– Что случилось? – спросила я.

Тома расправила пальто, я ахнула. Не так давно мы вместе с ней купили это шикарное одеяние из тонкой шерсти. Стоил свингер дорого, но нас привлек трапециевидный фасон. Мы решили, что он хорошо прикроет ранней весной ее округлившийся живот. К тому же наряд светло-песочного цвета очень шел ей, ткань была уютной, мягкой, пальто хотелось носить, не снимая. Но теперь, похоже, его придется выбросить.

Сзади, на спине, змеилось несколько длинных разрезов, сделанных, очевидно, бритвой, а вверху был просто выхвачен лоскут ткани.

– Как это случилось?! – воскликнула я, осматривая вконец испорченную вещь.

– Не знаю, – пожала плечами Тома, – в метро входила в полном порядке. Наверное, в вагоне хулиган попался!

– И ты ничего не почувствовала!

– Нет.

– Он же к тебе прикасался!

Томочка печально улыбнулась:

– Час пик, все толкаются… Но это точно кто-то в вагоне, потому что, только я вышла на нашей станции, ко мне сразу женщина подошла со словами: «Дама, вам сзади пальто порезали».

Я не нашла что сказать, только пробормотала:

– Не расстраивайся, другое купим, сейчас с вещами проблем нет.

Тома вздохнула:

– Оно так, но только пальто это мне очень нравилось. Знаешь, давай его сразу выбросим, чтобы Сене на глаза не попалось, а то станет нервничать, расстроится…

В этой фразе вся Томуська. Нет бы о себе подумать, представляю, какой концерт закатила бы Лерка Парфенова, случись с ней подобное происшествие! Но Томуся права, ни Сене, ни Олегу, ни Кристине, ни тем более гостям не надо рассказывать о досадной неприятности. Завтра же поедем за обновкой.

Я быстренько сбегала во двор и развесила на заборе, возле мусорного бачка то, что еще недавно было элегантным свингером. Впрочем, кому-то и сейчас вещь понравилась, потому что, когда спустя два часа я вышла гулять с Дюшкой, возле помойки валялись только скомканные бумажки.

Около девяти Тамара спросила:

– Кристина говорила тебе, куда пойдет вечером?

– Нет, – удивилась я, – думала, ты в курсе.

– Ну куда она могла подеваться? – взволнованно воскликнула Тома, и тут, словно отвечая на ее вопрос, зазвонил телефон.

– Виолу позовите, пожалуйста, – пропел мягкий мужской голос.

– Слушаю.

– Ох, извините, бога ради, – завел парень бархатным баритоном, – я очень виноват перед вами! Наверное, вы волнуетесь, куда подевалась Кристя?

– Есть немного, – ответила я. – А вы кто?

– Отец ее одноклассницы Вики Мамонтовой, Сергей Петрович, можно просто Сергей, – охотно отозвался баритон. – У Вики сегодня день рождения, я отвез сначала девочек в «Макдоналдс», потом в кафе-мороженое, а затем вернулся к нам. И тут, каюсь, я не напомнил ей о звонке домой, а Кристя начисто забыла сообщить, где она, теперь боится, что станете ругать…

– Спасибо, – с облегчением вздохнула я, – вот негодница, ну-ка дайте ей трубочку.

– Ну не портите девочке хороший день, – рассмеялся Сергей.

– Уже поздно, Кристине пора домой.

– Я сегодня улетаю за границу, – пояснил Сергей, – поеду в Шереметьево по Ленинградскому проспекту, вас устроит подойти на площадь Эрнста Тельмана? Привезу туда Кристину часа через полтора…

– Прекрасно, – обрадовалась я. – Это недалеко от нашего дома, всего пара остановок на метро. Ровно в пол-одиннадцатого буду ждать вас возле палатки «Русские блины», только как мне узнать вашу машину?

Сергей расхохотался:

– Кристина-то вас узнает! Я гудну и фарами поморгаю.

– Что там? – поинтересовалась Томочка, видя, что я закончила разговор.

Узнав, в чем дело, подруга сказала:

– Надо купить Кристе мобильный. Знаешь, есть такие дешевые аппараты, называются «коробочка Би+». Очень удобно, позвонил и не нервничаешь.

Я промолчала. Иногда Томуськина патологическая незлобивость доводит меня до бешенства. На мой вкус, следует не «телефонизировать» Кристю, чтобы она хвасталась среди подружек мобильником, а наподдать ей как следует по заднице! Ведь сидит в гостях уже давно и не подумала позвонить домой.

Ровно в десять тридцать я заняла позицию у будки «Русские блины». В тот же момент одна из машин, припаркованных за железной оградой, коротко гуднула и заморгала фарами. Я подошла к бордюру, перелезла через заборчик, увидела старенькие, разбитые, жутко грязные «Жигули», открыла переднюю дверь, села в салон и сказала водителю, молодому парню, с виду лет тридцати трех:

– Добрый вечер, Сергей.

Шофер улыбнулся:

– Рад встрече.

Я обернулась на заднее сиденье.

– Ну, Кристя, и тебе не стыдно?

В ту же секунду слова застряли в горле. Салон оказался пуст, никого, кроме меня и Сергея Мамонтова, в автомобиле не было.

ГЛАВА 6

– Где Кристя? – возмутилась я. – Вы Сергей, отец Вики?

Парень нажал какую-то кнопку, раздалось громкое «щелк».

– Нет, – ответил он потом, – не Сергей и не отец Вики.

– Простите бога ради, – сказала я, – вышло дурацкое недоразумение, у меня тут, на площади, назначена встреча с человеком, который обещал поморгать фарами… Я перепутала автомобили.

Одновременно с извинениями я потянула на себя ручку, но дверца не открылась. Парень преспокойно закурил и заявил:

– Нет, Виола, вы попали по адресу.

– Где Кристя? – возмутилась я. – Что за дурацкие шутки?

– К сожалению, дорогая, все очень серьезно, – ответил водитель и пустил мне в лицо струю дыма.

Не знаю, что возмутило меня больше: словечко «дорогая», брошенное свысока и как-то снисходительно, или омерзительный запах сигары, которую наглец держал, как шариковую ручку, большим и указательным пальцами.