Таллинские палачи - 1 - Андрей Шахов

— Что потом? — сухо поинтересовался Валдис.

Вася резко дернул плечами:

— Трогать нас они не стали. Просто предложили Костику свою «крышу», да еще и на выгодных условиях… Что ему оставалось делать?

— Потому-то и слинял! — хмыкнул Казбек. — Надо было нам позвонить. Вася понуро шмыгнул:

— Что бы с нами стало, пока бы вы приехали? А эти всегда здесь…

— Что? — Валдис скомкал в цепких руках рубашку на груди парня и подтянул его к себе. — И сейчас?

Вася нещадно заморгал куцыми ресницами и понял, что главные неприятности еще впереди.

— Да…

«Бригадный» глянул на Коготка. Поняв задачу без лишних слов, тот заглянул в зальчик и поднял ладонь с двумя вытянутыми пальцами. Потом прикрыл дверь и изумленно хихикнул:

— Сидят у двери два каких-то дохлика!

Валдис недоуменно усмехнулся, ослабил стягивающую Васину рубашку руку:

— Зови их!

Парень вздрогнул, обреченно сгорбился и заковылял на непослушных ногах к двери.

Стасис застыл на пороге и обалдело уставился на Ингу — никак не ожидал он, что она так долго будет задерживаться в его доме.

— Как точно я угадала! — довольная собой барышня обхватила его за шею и чмокнула в щеку. — Ужин только что сготовлен, — она чуть отодвинулась и ожидающе глянула на Стасиса; тот не был пока способен ответить что-либо вразумительное; и она с тихой усмешкой продолжила:

— Еда не ахти какая — приготовлена ведь на основе запасов твоего холодильника и моих невысоких кулинарных способностей. Но это лучше, чем хлебные корочки.

Она кокетливо хихикнула и вновь заглянула в его глаза:

— Ну, гожусь я на роль любящей жены?

«Странные эти существа — женщины! С одной стороны — изо всех чахлых силенок рвутся к свободе и независимости. И в то же время, с другой…»

Судя по всему, Инга угадала ход мыслей Стасиса, спрятанных за рассеянной улыбкой. Она обиженно отошла на шаг назад:

— Иди мой руки — и к столу.

Они молча поглощали жареную картошку с яичницей и запивали ее не слишком свежим кефиром. Инга мельком поглядывала на Стасиса и при виде подрагивающей в его руке вилки прятала в ладонь неодолимую улыбку. Надо же — стесняется, оказывается!

Он и впрямь был смущен. Однако не столько присутствием во время интимного процесса питания кокетливой девчонки, сколько тем, что вспомнил о проведенной с ней ночи. Случись такое лет в семнадцать — неделями отходил бы от кайфа! Однако нынешние впечатления его были подозрительно туманными…

Только вот отказаться от повторения он все же не сможет.

— Что новенького на работе? — Инга между тем решила развивать понравившуюся ей роль внимательной супруги.

Стасис протяжно вздохнул, глянул на нее исподлобья:

— Все по-старому. А как детишки? Хорошо себя вели?

Жмурясь и розовея, некоторое время Инга боролась с приступом смеха, после чего очень серьезно и даже с грустью спросила:

— Сколько бы ты хотел иметь детей?

Стасис досадливо поморщился, уткнулся в пустую уже тарелку.

— А я двоих, — совсем тоскливо поведала барышня.

Зазвонил телефон.

— Спасибо за ужин! — Стасис вскочил, суетливо сунул посуду в раковину умывальника.

Пока он разговаривал с Олегом, Инга мыла тарелки, лишь на секунду вспомнив о ненависти к этому делу, и думала: как в жизни бывает все странно и совершенно неожиданно! Могла ли она еще месяц назад представить себе, что не просто встретится с этим странным Петраускасом, но и будет жить у него, готовить ему, наконец, спать с ним? Ей и в голову никогда бы не пришло, что он окажется способен заинтересовать самим фактом своего существования.

Хотя — было же… Детство, конечно, но ведь было!

«Любопытно, а что он думает обо всем происходящем с нами сейчас?»

Почти ничего. Стасис воспринимал случившееся словно сквозь сон настолько ирреальным ему это казалось. Самое главное — бессмысленным. Ведь ничем путным сей театр абсурда закончиться не может.

Но соблазнительница ночь вновь сблизила их, заставив отмести все раздумья…

— Стасик, — все еще тяжеловато дыша, Инга плотнее прижалась к нему. Что же с нами происходит?

— Откуда я знаю, — едва слышно пробурчал тот в ответ. — Но долго продолжаться так не может.

Ее пушистые ресницы щекотнули мочку его уха.

— А как может?

Стасис молчал. И она поняла: не знает.

— Что это было? — Инга коснулась кончиками пальцев пунцового треугольного шрама под сто коленом.

— Осколок… — в горле его клокотнуло; всякий раз при этом слове всплывал в памяти запах гниющего мяса.

— Ты воевал там? — вместе с удивлением в голосе ее слышались раздражающая никчемностью жалость.

— Давай спать…

С ритуальным уже волнением Валдис отодвинул дверь огромной гостиной и на миг застыл на пороге.

Хан восседал в черном кожаном кресле улы6ающимся лицом навстречу любимцу.

— Рад тебя видеть! — его в меру крепкий кавказский акцент странным образом подчеркивал эмоции. — Присаживайся.

Невзирая на все недавние неприятные события, Хан был в хорошем настроении. Одной рукой он поглаживал сводящую женщин с ума округлую смоляную бороду, другой разлил в бокалы на низеньком столике так любимый им «Вана Таллин».

По отсутствию Лейлы, обычно ухаживающей за хозяином и его гостями, Валдис понял серьезность предстоящего разговора.

— Итак, — Хан поставил бутылку в центр столика. — Насколько я понимаю, Хлыст нападает на нас осе более решительно?

Валдис закинул ногу на ногу, будто размышляя, выждал коротенькую паузу и дал приличествующий его положению осторожный ответ:

— Похоже.

Они чокнулись, пригубили тягучий напиток.

— Никак не могут вернуть прежнее качество! — огорчился Хан, разглядывая бокал на свету. — Расскажи подробнее об истории в салоне какие выводы?

Валдис был любимцем Хана. А посему обладал редкой в окружении босса привилегией иметь по отдельным вопросам собственную точку зрении. Подобное позволялось даже не всем телохранителям — ближайшим подчиненным и самым доверенным лицам. Валдис не входил в их число по одной совсем простой причине — срок не подошел. Будучи человеком в определенных пределах консервативным, Хан не торопил события, предпочитая быть в любимце абсолютно уверенным; да и опыт «бригадного» не мог быть лишним на высшей ступени карьеры.

— Глупо все это… — начал Валдис и краем зрения отметил, как скользнула чуть вверх бровь над темным глазом босса. — Такое впечатление, что Хлыст в порыве небывалой наглости пытается над нами посмеяться…

— Подробнее, — мягко потребовал Хан и степенно закурил сигару.

— Хлыст предложил Костику свою «крышу» и вроде как на более выгодных условиях. Еще и воткнул на постоянку двух человек… Но они же полные лопухи! Мало того, что дохлики и трусы, гак еще и проработали на Хлыста всего пару месяцев. Не верю, что этот шакал мог всерьез на них рассчитывать…

— Пожалуй, — проронил Хан, задумчиво пуская дымные кольца. — Похоже, он и в самом деле обнаглел сверх всякой меры. Однако откуда такая уверенность в себе?

Вопрос был чисто риторический. Для ответа Валдис обладал еще меньшей информацией, чем сам Хан.

— Что же будем с ним делать?

«Бригадный» поднял на босса изумленное лицо и понял, что тот в самом деле ждет от него ответа.

— А что делать с предателем, который чудом когда-то уцелел, а теперь вдруг нагло встал на твоем пути?

Хан задумчиво прищурился, вновь погладил 6ороду. В глазах его отражался поиск выигрышных ходов в крайне туманной ныне партии.

— Есть у меня ценный информатор в близком окружении Хлыста. Недавно тот сообщил, где и когда с тем можно будет покончить, причем очень легко, учитывая наличие у него всего одного постоянного телохранителя. Я послал четверых отличных парией во главе с Рудиком… Что там произошло, известно теперь лишь Хлысту и его псу… Все четверо мертвы.

— Ничего себе! — изумился Валдис, хорошо зная класс и мощь телохранителей босса.

— Сдается мне, этот человек и есть одна из главных причин небывалой смелости Хлыста. Его появление там примерно совпадает с началом всех последних событий… Точнее говоря: не появление, а активизация.

Валдис закурил, кое-что из услышанного переварил.

— А что представляет из себя этот супермен?

— Загадку, — усмехнулся Хан. — Информация о нем, конечно, имеется, но очень скудная. В свое время этот человек был призером СССР по каратэ. Потом, когда боевые искусства запретили, куда-то запропастился; на добрый десяток лет, по некоторым слухам, уехал не то в Китай, не то в Японию. Какое-то время назад вернулся; но о его жизни до встречи с Хлыстом ничего не известно. А тот, кстати, очень ценит его — поручает изредка самые ответственные дела и буквально осыпает деньгами… Интересная деталь: как этот мерзавец умудряется постоянно находиться возле шефа?