Варкрафт. Дуротан - Кристи Голден

Эти мысли ужасали Дуротана, как и каждого Северного Волка, которые внимательно слушали слова своего вождя.

– Мы поедем и сразимся с этими незваными гостями, – продолжал Гарад. – Мы выгоним их из наших лесов или убьем их там, где найдем!

Он поднял Секач и прокричал:

– Лок’тар огар! Победа или смерть!

Северные Волки на бегу подхватили его клич и кричали вместе с ним, подбегая к своим рвущимся в бой волкам. Дуротан вскочил на Острозуба, бросив быстрый взгляд через не защищенное доспехами плечо на отца. Всего на мгновение усталость, которая лишила сил Гарада совсем недавно, промелькнула на лице вождя. Затем – и Дуротан понимал, что только благодаря решимости и упрямству, – усилием воли Гарад прогнал ее.

У Дуротана вдруг перехватило дыхание, словно его горло сжала невидимая рука.

В дороге Гарад старался заставить себя думать быстрее. Северные Волки мчались к рощице пострадавших деревьев, не пытаясь скрываться. Его сын и Оргрим доложили, что видели следы семи орков, но, несомненно, нарушителей было больше. Возможно даже, что основной отряд численностью превосходил Северных Волков, которых всегда было немного. Одно несомненно: никто из орков не заметил никаких признаков того, что у чужаков были волки. В конце концов, Красным Ходокам, если это они, предстоит столкнуться с десятком воинов, а на деле даже с двумя десятками – северные волки обучены сражаться бок о бок с орками, которых они считают скорее друзьями, чем хозяевами.

Этого будет достаточно, чтобы уничтожить пришельцев. По крайней мере, Гараду придется на это надеяться. И придется надеяться, что он продержится достаточно долго, чтобы совершить то, для чего приехал сюда, а потом вождь вернется домой и продолжит бороться с этой проклятой, унизительной слабостью.

Эти симптомы напоминали состояние, вызванное укусом мелкого, но опасного насекомого, которого орки называют диггером. Его жертвы на много дней ослабевали, лишались энергии и сил, что приводило орков в ужас. Боль, конвульсии, сломанные конечности – с этим всем они умели справляться. Но безразличие и летаргия, вызванные этим насекомым, их очень пугали. Однако ни Гейя, ни Дрек’Тар не заметили следов укуса диггера. А Дрек’Тар вдобавок не узнал у Духов ничего – совсем ничего – о природе этой таинственной болезни. Когда Дуротан пришел и рассказал о пахнущих кровью врагах, Гарад понял, что это знамение. Он должен встать и сражаться. Он соберется с силами и победит болезнь, так же как прежде побеждал всех других врагов.

Победа в этой схватке также поднимет боевой дух клана. Мрачные предсказания Гул’дана, его пугающее появление, его странная рабыня и, более всего, его зеленая кожа – все это плохо подействовало на Северных Волков. Пролитая кровь врагов очень приободрит их. И Гарад жаждал еще раз ощутить на себе брызги горячей крови законной добычи. Может быть, это испытание, посланное Духами, и триумф вернут ему бодрость. Болезнь подстерегла их клан, не обойдя даже вождя, но он отразит ее атаку, как уже бывало прежде.

Наглые чужаки оставили широкий след из раненых деревьев, их следы темными пятнами выделялись на истоптанном снегу. Северные Волки шли по этим следам, перекрывая их отпечатками лап своих волков. Следы вели к серой дуге подножий холмов. Вершина Горы-Предка тонула в низких облаках.

Чужаки ждали их, и Гарад был этому рад.

Их оказалось всего семнадцать. Они стояли шеренгой, прямые и безмолвные. Доспехи и оружие Северных Волков свидетельствовали об их северном происхождении, а снаряжение чужаков представляло странную смесь из разных стилей: вареной кожи, меха, металлических пластин. Оружие у них было столь же разнообразное.

Но не это заставило резко остановиться некоторых членов клана. Гарад понял, что они остановились, когда увидели, что броня врагов, руки и лица – все покрыто темными, высохшими, зловонными отпечатками окровавленных ладоней.

Один такой орк, самый крупный и устрашающий на вид, стоял в центре, на несколько шагов впереди остальных. Гарад предположил, что это вождь пришельцев. Его обритую голову не покрывал шлем.

Гарад с презрением смотрел на него. Эти Красные Ходоки, если перед ними и впрямь они, не смогут долго выживать на севере. Здесь воины берегут волосы и закрывают голову. Оргрим был единственным Северным Волком, который взбунтовался против обычая. Волосы и шлемы помогали сохранить тепло, а также голову их владельца на плечах. Сейчас Гарад снесет эту лысую голову и увидит, как она упадет на снег, растопив его горячей кровью.

Недавно Гейя настаивала, чтобы вождь не принимал участия в бою; она почти умоляла его. Никогда прежде она не вела себя так, и ее страх встревожил Гарада больше, чем собственная болезнь. Жена была самой отважной из всех известных ему орков, и сейчас вождь понял, что был ее единственной слабостью. Они так давно женаты, что Гарад не мог даже представить себе, что она не бросится в бой рядом с ним. Но такой момент наступил, и он понимал, почему Гейя решила остаться в селении.

Эта изнурительная болезнь не к лицу орку, и она пройдет. Он не позволит ей одолеть себя.

Он не станет обрекать свою Гейю на необходимость мчаться в бой без него.

Гарад издал тихое горловое рычание, собрав все свои силы и направив их на выполнение двух задач – поднять Секач и открыть рот, чтобы издать боевой клич.

Его крик почти сразу же подхватили другие Северные Волки. С двух сторон от него скакали его сын и Оргрим, и, как уже было много раз (только сейчас с ними не было Гейи), вождь и молодые орки бросились вперед в едином, внушающем ужас строю. Их волки почти соприкасались боками, но потом они разделились, и каждый устремился к своей цели.

Гарад взял на себя вожака. Глядя на него, тот улыбнулся и кивнул. Топор в его руке блестел от чего-то липкого – вероятно, от древесного сока. Несомненно, этот непочтительный орк раньше рубил им ветки деревьев. Гарад решил использовать охвативший его гнев как источник энергии и почувствовал, как у него прибавилось сил. Да, то была самая настоящая энергия, пусть и рожденная жаждой крови.

Лысый орк издал крик и бросился к Гараду. Толстые ноги несли его вперед со всей быстротой, какую допускал снег. Но пеший орк не мог соперничать с сидящим верхом на волке, и Гарад с усмешкой налетел на врага.

Лед тоже готов был сражаться. Его пасть открылась, красный язык вывалился из-за острых белых зубов. Гарад обеими руками поднял Секач, выжидая момент, когда можно будет наклониться и отрубить голову врага одним ударом.

Но в этот момент орк крикнул:

– Мак’гора!

Гарад резко откинулся назад, и Лед неловко свернул в сторону. Гарад никогда прежде не слышал, чтобы орк потребовал мак’гору в разгар боя. Красных Ходоков наверняка ждало поражение. Просить, чтобы исход боя решил поединок, было чистой трусостью. Если бы Северные Волки были так малочисленны, они бы все равно сражались до конца против превосходящего числом противника. Они бы никогда не попытались изменить исход боя, сведя его к поединку!

Отвращение Гарада к Красным Ходокам усилилось, но одновременно в глубине его души промелькнула тревога. Будь вождь в своем обычном состоянии, он бы ни в чем не уступил этому южанину, но сейчас руки и ноги Гарада уже грозили предать его. Он не был уверен, что у него хватит сил.

Но как он мог сделать вид, будто не слышал вызова? Если другие его слышали и увидят, что вождь не принял вызова на поединок, позор падет на голову Гарада, а не чужака. Его враг заметил нерешительность на лице Гарада, и его губы изогнулись над клыками в жестокой ухмылке.

Гарад не мог вынести такого оскорбления. Он спрыгнул с волка. Слегка споткнулся, но быстро пришел в себя, собрав для этого всю свою волю. «Ты сильный, – сказал он себе. – Ты вождь, а это чепуха. Ты победишь этого противника, и твои Северные Волки уничтожат Красных Ходоков».

– Я принимаю вызов! – зарычал он и бросился в атаку.

Перепачканный соком деревьев топор лысого орка столкнулся с мощным Секачом, словно он бы всего лишь детской игрушкой для тренировок, и с поразительной легкостью отбил удар. Гарад опомнился и крепко сжал топор, стараясь не упасть. Потеря равновесия грозила гибелью.

Теперь уже Красный Ходок пошел в атаку, и Гарад застонал от усилия, которое потребовалось ему только для того, чтобы поднять Секач и парировать смертоносные удары. Больше он ничего не мог сделать; в его руках и ногах, во всем его теле не осталось сил для нападения. Слишком поздно он осознал, что сделал ошибку, согласившись на этот поединок. Вождя охватили горе и ярость, придавшие ему сил, которых хватило, чтобы поднять огромный топор и опустить его, нанеся сокрушительный горизонтальный удар.

Но чужого орка уже не оказалось на прежнем месте. Он отскочил в сторону и теперь открыто насмехался над усилиями Гарада. Остальные Северные Волки явно побеждали в бою. Красные Ходоки хорошо сражались, но они увязли в снегу, и численный перевес был на стороне противников. Лысый орк оглянулся, криво усмехаясь.