Попаданцы. Мир Таларея. Книга 1 - Серг Усов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этими женщинами были Гания и Конерия, мать и сестра несчастного серва Ингара, забитого почти до смерти злобным монахом. В тело этого парня и угодили сознание и душа землянина.
По большому счёту, Олег ничем не обязан близким родным Ингара, он мог бы оставить их в том же рабском положении, в каком они находились к моменту его появления в Таларее, к тому же, Гания и Конерия являлись единственными людьми, кто имел шанс определить, что в теле их сына и брата поселилась совсем чужая личность.
И всё-таки, Олег оказался не способным махнуть на них рукой. Как только у него появились время и возможность, попаданец позаботился о судьбе обеих женщин и незримо опекал их до сих пор.
Что уж там думали мать и сестра Ингара по поводу постоянно сваливающихся на их головы подарков судьбы, землянин выяснять не собирался. И так про его странное внимание к баронессам из глухой провинции пронюхали, как разведчики Агрия, так и контрразведчики Нечая.
Копать глубже, ни те, ни другие, благоразумно не стали, лишь предупредили государя об интересе к госпожам Гании Эхтанс и Конерии Южлин своих конкурентов.
— Опять от меня какие-то тайны, — изобразила недовольство Уля, когда они стали подниматься по лестнице на императорский этаж.
— Много будешь знать ...
— Скоро состарюсь, — согласилась королева Саарона, — Только, Омоложение ведь есть. Ты забыл?
Взглядом остановив своего казначея графа Армина, метнувшегося к нему торпедой прямо перед дверями в личные императорские апартаменты, Олег приказал ему явиться на аудиенцию на следующий день в перерыве между утренней тренировкой и завтраком.
Чек и Гортензия ожидали друга в гостиной. Монархам Тарка особого разрешения на вход внутрь государевых покоев не требовалось. Двери для них всегда были открыты.
— Как доехал? — спросила Гортензия, подставляя щёчку для поцелуя, — мы думали, ты днём приедешь, пока не получили телеграмму, что ты задержался в Бологое почти на три часа.
Олег реформировал не только календарь, разделив год на двенадцать месяцев, чередующихся по тридцать четыре и тридцать три дня в каждом, и дав им земные названия, а также введя вместо декад семидневные недели, но и сутки теперь состояли не из двадцати склянок, а из двадцати четырёх часов.
Подданные восприняли нововведения своего государя с полным непониманием, однако, смирились и постепенно к ним привыкали. Официальные документы и послания теперь содержали в себе временные указания только в установленной императором форме.
— Посещал штаб второго армейского корпуса, — объяснил Олег, — Чек, вам бы и Торму со следующей недели лично проинспектировать все оперативные направления, особенно, западное и северное. Чувствую, недолго нам осталось спокойной жизни.
— Вот как? — усмехнулась королева Тарка, — А разве она у нас когда-нибудь была? Не знала.
Друзья негромко посмеялись и разместились на диванчиках возле круглого стола, на который красивые девушки быстро расставили вино и лёгкие закуски.
Не сговариваясь, в этот поздний вечер они решили серьёзных дел не обсуждать, ограничившись рассказами о своих недавних поездках. Уля — о перелётах.
Глава 4
Олегу было не до действа, разворачивавшегося на сцене императорского театра, хотя на сцене блистала сама Камина, актриса, ставшая кумиром псковских театралов. И не только псковских, её игру приезжали смотреть представители аристократии и денежных мешков со всех королевств империи.
Камина, которой перевалило за двадцать лет, так и не избавилась от влюблённости с самого детства в своего государя и по слухам, будучи магиней, изучившей три боевые и исцеляющее заклинания, собиралась бросить театральную карьеру, чтобы поступить на службу в армию, рассчитывая совершить многочисленные подвиги и хоть таким образом привлечь внимание единственного мужчины, которому готова была посвятить свою жизнь.
Взрослая уже девушка, думал Олег, а прямо как ребёнок. Он уже дал указание маршалу Торму ре Сольту и министру образования и культуры Каре, племяннице Гортензии, чтобы Камину и на пушечный выстел не подпускали к вербовочным пунктам. Лейтенанты-маги государю конечно нужны, но звёзды искусства нужны тем паче.
В том городе, где родился и вырос будущий создатель самой могущественной империи магического мира Талареи, имелся свой драматический театр. То ли земляки Олега не испытывали тяги к сценическому искусству, то ли актёрская труппа талантами не блистала, одно оставалось фактом — постоянная незаполняемость зала — до тех пор, пока главный режиссёр на каком-то мероприятии не познакомился с директором школы, в которой учился Псковский император.
Таким образом, Олег четырежды смотрел чеховские "Три сестры", знал сюжет этой пьесы хорошо, и решил, что стоит попробовать разнообразить репертуар императорского театра более сложными постановками.
Если верить главным цензорам — Каре и её тётушке королеве Гортензии — постановка получилась отличная. Обе были в восторге. Вот только, императору, находившемуся сейчас в ложе вместе со своими коронованными гостями, никак не удавалось сосредоточиться на игре актёров. Пьесу он лично адаптировал под местные реалии, не пришлось даже менять профессиональную принадлежность жениха — теперь у Олега имелась и артиллерия и, следовательно, артиллерийские офицеры.
Благожелательное внимание зрителей к происходящему на сцене попаданец отметил, и только. Мысли его были заняты другим.
Утренний разговор с Гортензией не добавлял особого оптимизма. Да, Дейрим, монарх соседнего с Растиным королевства Фларгия, согласился с условиями вступления своей страны в Псковскую империю, которые продиктовал Олег после долгих обсуждений с королевой Тарка, и убрал из вассального договора требования своих вассальных герцогов.
Старого мота, желавшего получать Омоложение от самого могущественного мага, а заодно переложить часть долгов на признанного им сюзерена, всё устраивало. Вот только, попаданец уже чувствовал намечавшийся ворох проблем с фларгийской аристократией, не получившей, считай, ничего.
Псковские егеря и ниндзя до сих пор не могли навести порядок в растинских землях — а ведь уже больше двух лет прошло, как республика вошла в состав империи — теперь же вскоре предстоит и заниматься умиротворением феодальной вольницы Фларгии.
Олег вообще не хотел расширять границы своего государства. Но ситуация складывалась так, что спокойной жизни ему никто, в первую очередь его коллеги-императоры Ороса и Крина, предоставлять не собирался.
Ведомство Гортензии давно вело переписку с императорскими дворами, но и она, и Олег прекрасно понимали, что надеяться на примирение с соперниками не стоит. В политике важны не намерения, а возможности. Так было на Земле, так есть и на Таларее. Тем более, что созданное Псковское государство отняло у Ороса и
