Христиана и ее дети - Джон Буньян

Мудрость захотела узнать, какое воспитание дала Христиана своим детям, и попросила разрешения задать им несколько вопросов из христианского катехизиса.

— Подойди сюда, Иаков. — обратилась Мудрость к одному из них, — и скажи мне, знаешь ли ты, кто тебя сотворил?

— Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой, — без запинки ответил Иаков.

— Хорошо. Ну, а кто спас тебя?

— Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой.

— Так. Но каким образом спас тебя Бог Отец?

— Своею благодатью.

— А как спас тебя Бог Сын?

— Своей праведностью, кровью, смертью и воскресением.

— А как спас тебя Бог Дух Святой?

— Обновлением.

— Ты достойна похвалы за воспитание, которое дала своим детям, — сказала Мудрость Христиане.

Затем она обратилась к другому сыну Христианы, Иосифу:

— Иосиф, хочешь ответить на мои вопросы?

— Охотно.

— Что такое человек?

— Разумное творение Божие.

— Что ты понимаешь под словом «спасенный»?

— Человек, согрешив, попал в рабство греха, от которого освободил его Господь. Власть греха так велика, что никто не может вырвать человека из его когтей, кроме Бога, Который так благ и так любит Свои создания, что в буквальном смысле вырывает их из этого жалкого состояния.

— Какова цель Бога, спасающего грешников?

— Прославление имени Его, благодати и правосудия Его и вечное блаженство Его творения.

— Кто будет спасен?

— Только тот, кто сердцем верует и принимает спасение.

— Хорошо, Иосиф. Мать твоя учила тебя верно, а ты был прилежным учеником.

Наступила очередь Самуила, который был немного постарше:

— А ты, Самуил, станешь отвечать на мои вопросы?

— Конечно!

— Что такое небо?

— Место блаженства, ибо там обитает Бог.

— Что такое ад?

— Место страдания, ибо там обитают грех, дьявол и смерть.

— Почему ты стремишься на небо?

— Дабы узреть Бога и служить Ему неустанно, чтобы видеть Христа, любить Его вечно и получить в сердце ту полноту Духа Святого, которую здесь в совершенстве испытать не могу.

— Отлично! И ты хорошо усвоил уроки своей матери! Остался последний, самый старший.

— Теперь ты, Матфей, подойди ко мне и ответь на несколько вопросов!

— С удовольствием!

— Есть ли бытие вне Бога?

— Нет, потому что Бог предвечный, и ничто, кроме Него, не существовало до начала первого дня: «Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них».

— Твое мнение о Библии?

— Это святое Слово Божие.

— Все ли тебе в Библии понятно?

— Очень многое непонятно.

— Как ты поступаешь, когда тебе что-то непонятно?

— Я знаю, что Господь мудрее меня, и молюсь, чтоб Он дал мне понять все то, что может пойти на пользу моей душе.

— Что ты думаешь о воскресении мертвых?

— Я верую, что воскреснет то же тело, которое было погребено, но будет оно нетленным. И верую я по двум причинам: во-первых, потому что Господь обещал это, во-вторых, потому что Он властен исполнить это'.

Мудрость обратилась ко всем юношам:

— Продолжайте слушаться вашей матери, ибо она может еще многому научить вас. Вы также должны внимательно прислушиваться к взрослым, их советам, мнению. Читайте ту книгу, которая сделала из вашего отца пилигрима. С моей стороны, милые дети, я стану вас учить всему, что знаю сама. Пока вы у нас гостите, я с радостью отвечу на все ваши вопросы.

Неделю спустя к Любви зашел в гости Весельчак, неплохо воспитанный человек, имеющий некоторые претензии на религиозность, а на самом деле преданный миру и делам мирским. Он несколько раз навестил ее и наконец признался ей в любви. Ведь Любовь была очень хороша собой.

Она трудилась не покладая рук и даже в свободное от своих обязанностей время собирала одежду и обувь для неимущих. Весельчак был в восхищении от ее трудолюбия и думал, что в ее лице найдет отличную хозяйку. Любовь рассказала об этом девушкам в доме и расспросила их о нем подробнее. Они охарактеризовали его как весьма суетного молодого человека с некоторыми претензиями на религию, но, по их мнению, вовсе чуждого доброму влиянию веры.

— Если так, — сказала Любовь, — я не намерена обращать на него никакого внимания, ибо твердо решила следовать путем спасения души.

Мудрость объяснила, что совсем необязательно давать Весельчаку отказ, он сам перестанет ходить к ней, если убедится, что она помогает бедным, не имея от этого никакой выгоды.

Придя на следующий день, он снова застал ее дома за работой.

— Как? Опять трудимся?

— Да, — ответила она.

— А сколько вы можете заработать в день? — поинтересовался он.

— Я тружусь, чтобы стать богатой добрыми делами, положив тем самым твердое основание своему будущему и стяжав жизнь вечную.

— Но что же вы делаете со всеми этими вещами? — удивился он.

— Одеваю неимущих.

При этих словах лицо его вытянулось, и с тех пор он больше не приходил. Когда его спрашивали, почему, он сухо отвечал: «Девушка хороша, но у нее не все дома».

Когда он исчез, Мудрость сказала Любви:

— Не говорила ли я тебе, что Весельчак скоро оставит тебя? Теперь он, конечно, станет нехорошо о тебе отзываться. Но ты не переживай! Вы очень разные, у вас нет ничего общего.

— Я бы давно могла быть замужем. Но все сватавшиеся ко мне не принимали моих условий, хотя и были довольны моей внешностью. Поэтому я всем отказывала.

— В наше время любовь не считается важным чувством, и потому каждый, кто не понимает любви, не в силах подчиниться ее условиям, — заметила Мудрость.

— Ничего не поделаешь. Если я никому не нужна, я лучше умру девицей, чем изменю тому, что отныне стало целью моей жизни. Моя сестра по имени Добродушная замужем за подобным шалопаем: они так и не нашли общего языка.

— А между тем я уверена, он на словах исповедовал христианство.

— Да, но такое христианство, представителем которого сам являлся. Такими христианами полон мир в наше время. Но я не стану женой подобного человека, — твердо ответила Любовь.

Вскоре Матфей, старший сын Христианы, сильно заболел. Недалеко от них жил Разумение, известный в округе врач. По желанию Христианы послали за ним. Когда он осмотрел больного юношу, он спросил мать:

— Что он ел в последние дни?

— Ничего особенного. То же, что и мы, — ответила мать.

— О, нет, — прервал ее врач, — он давно съел что-то нехорошее, что еще до сих пор камнем лежит в желудке. Желудок надо промыть, не то ваш сын умрет.

— Мама, а что за плод съел брат, сорвав его с дерева, когда мы вышли из Тесных врат? Помнишь тот сад и полные плодов ветви?

— И впрямь, я еще тогда побранила его за это, — вспомнила Христиана.

— Это плоды из фруктового сада Веельзевула, и я удивляюсь, что вас никто от них не предостерег: многие от этого даже умирают! — заметил врач.

Христиана громко зарыдала:

— О, негодный мальчишка! Чем теперь спасти тебя?

— Не отчаивайтесь, сын ваш может выздороветь, если примет рвотное и слабительное, — успокоил врач женщину.

— Прошу вас, доктор, вылечите его, как бы дорого это ни стоило.

Разумение приготовил лекарство, которое, однако, не принесло облегчения. Тогда врач решил прибегнуть к самому сильному средству, которое ставило на ноги всех. Он приготовил это лекарство в виде пилюль, смешав два обещания и прибавив порядочное количество соли. Принимать их больной должен был три раза в день натощак в четверти стакана слез покаяния. Когда оно было предложено юноше, он не пожелал его проглотить, хотя страдания его все увеличивались.

— Нечего толковать, — уговаривал его врач, — тебе следует это принять.

— Но оно противно! — возразил юноша.

— Я требую, чтобы ты это принял, — твердо возразила Христиана.

— Меня вырвет, — простонал юноша.

— Скажите, доктор, какой вкус у этого лекарства? — спросила мать.

Не дождавшись ответа, Христиана сама попробовала его.

— О, Матфей, средство это слаще меда. Если ты любишь меня, мать свою, если тебе дороги братья твои, если тебе мила Любовь, если, наконец, дорога тебе твоя жизнь — проглоти эту пилюлю!

После некоторого колебания и короткой молитвы для испрошения благословения Божия на лекарство юноша проглотил предложенное ему и тотчас почувствовал облегчение. Оно очистило его от зла, которое вызывало нестерпимую боль. Он спокойно и тихо уснул и более не метался по постели от страданий. Озноб сменился приятной теплотой, разлившейся по его телу, пот вывел из организма все яды. Матфей задремал, ровно дыша и радостно улыбаясь.

Вскоре он настолько поправился, что встал с постели и стал прохаживаться по комнате. Мудрость, Благочестие и Милосердие радовались вместе с ним, что он вылечен от своего дурного нрава.

Когда юноша совсем окреп, Христиана спросила врача, что тому причитается за лечение. На это он ответил: